Нумансия - Де Сервантес Сааведра Мигель. Страница 12
Карабино уходит за сцену и тотчас возвращается со всеми нумансианцами — теми, кто выходил на сцену в начале второй хорнады, за исключением Маркино, оставшегося в гробнице; Марандро тут.
Т е о г е н
Несчастьям нашим меры нет, поверьте.
Должны мы радоваться, словно счастью,
Найдя конец мученьям в скорой смерти.
И тайному, грядущему несчастью
Прообраз был в гаданье; сам гадатель —
Маркино — поглощен могильной пастью.
Не принял поединка неприятель!
Настал конец, вы видите воочью.
Его приблизить к нам теперь не кстати ль?
По данному нам свыше полномочью
Мы с пламенем, которое не тухнет,
В груди на римлян устремимся ночью!
Под бурным натиском стена их рухнет.
Мы выйдем — и умрем в открытом поле.
Кто жалкий трус — тот с голода пусть пухнет!
Что даст наш подвиг? — Только смерть на воле,
И от врага нам не уйти. Иной он
Даст способ умереть нам — но не боле!
К а р а б и н о
С таким согласен мненьем каждый воин,
И, сокрушив воздвигнутую стену,
С любой враждебной силой примет бой он.
Внести, однако, в плане перемену
И боевою истомить нас жаждой
Способно появленье на арену
Жен милых наших. Было так однажды.
Мы собрались для вылазки подобной,
На своего коня надеясь каждый
Да силу рук. Пол небоеспособный
Мы порешили было здесь оставить…
Разведав про наш замысел подробно,
Они (их гордость на своем поставить!)
Вмиг ухитрились спрятать с коней сбрую
И тем мужей бездействовать заставить.
Так задержать и вылазку вторую
Они успеют: стоит — зарыдают…
Про то напомнить на себя беру я.
М а р а н д р о
Они намерение наше знают
Все до одной, и все, само собою,
Печалятся… но в голос утверждают,
Что раз с мужьями общею судьбою
На жизнь и смерть они соединились, —
То право с нами быть возьмут — хоть с бою!
Тут выходят не менее четырех нумансианок. С ними Лира. У женщин на руках фигуры детей, других они ведут рядом с собою, исключая Лиры, с которой никого нет.
Вы видите, просить они явились
Не обрекать ни на день их разлуке.
Будь сталью вы, и то бы вы смягчились.
И дети с ними простирают руки,
Стоят печально. В этих взорах столько
Любви, а в этих поцелуях — муки!
П е р в а я ж е н щ и н а
Мужья любезные! Сочтите, сколько
В Нумансии мы претерпели вместе
Ужасных мук, таких — что смертью только
И врачевались! — Рассудите, взвесьте!
Поистине мы женами вам стали,
А вы — мужьями нам, скажу по чести.
Что ж вы теперь, когда с небес едва ли
Не худшее из испытаний шлется,
Урок любви плохой нам преподали?
Нам ведомо (все нами узнается!)
Что ваша горсть на бой с неисчислимым
Противником в порыве гневном рвется;
Что вам милее биться с целым Римом,
Чем трепетать пред вражьими тисками,
Иль голодом — врагом неумолимым.
Погибнуть вы желаете бойцами,
А мы одни должны с детьми здесь сгинуть?
Не лучше ль вам своими же руками
Сталь острую вот в эти горла вдвинуть
И повернуть… Ужели это хуже,
Чем на бесчестие врагам нас кинуть?
Мне расставаться надо почему же
С тем, чем живу я, — с участью законной
Дышать и жить и умереть при муже?
И будет в том любая непреклонной,
Считая гибель меньшею напастью,
Чем быть в беде от мужа отделенной.
Или чужой его остаться счастью.
В т о р а я ж е н щ и н а
О воители мои,
Вижу, — к женам вы суровы:
Вы идти без нас готовы
На сраженья, на бои!
Дев невинных не жалея,
Видно, мы на том стоим,
Чтобы победитель Рим
Растлевал их все наглее?
Не отдать ли сыновей
В рабство римское хотите?
Их уж лучше придушите
Собственной рукой своей!
Алчность римскую насытить
Телом тела своего?
Дети — наш трофей. Его
Дать врагам у нас похитить?
Враг в своих желаньях лих.
Наш очаг ему сломать бы!
И отложенные свадьбы
Ваши с нами — будут их…
Вылазкой дела исправить —
Мысль, пожалуй, не плоха!
Только как без пастуха
Стадо, и без псов, оставить?
Вы спускаетесь сейчас
В ров? — Идите вместе с нами!
Смерть — но только о-бок с вами —
Это будет жизнь для нас!
Голод, враг ли перережет
Горло нам — не все ль равно?
Наша жизнь уже давно
Мука да зубовный скрежет.
Т р е т ь я ж е н щ и н а
Тут дети скорбных матерей
Стоят и ни о чем не просят…
Отцы сейчас одних нас бросят, —
Молите, плачьте же скорей!
Вполне довольно и того вам,
Что голод вас за горло взять
Успел… Ужель вас истязать
Придут враги с злорадством новым?
Скажите же, что вы — сыны.
Отцов свободных, и что сами
Свободны, и что матерями
Свободными вы рождены.
Раз нашу родину сгубить
Решили — боги ли, судьба ли, —
То вы, отцы, что жизнь нам дали,
Нас можете, должны убить!
Будь это небесам угодно,
Стена бы голос подала
И закричала бы: «Была
Всегда Нумансия свободна!»
Дома и храмы наши — им
Создаться помогло усердье —
Все молит вас о милосердье
К супругам и сынам своим.
Мужья любезные, смягчите
Железные свои сердца,
И сердце нежное отца
В своей груди вы разбудите!
Пусть стену римлян прошибить
Удастся вам, — зато нет спора,
Что кара вас настигнет скоро:
Вас не преминут всех убить.