Венец безбрачия - Митчелл Фрида. Страница 20

Слезы отчаяния подступили у нее к глазам, но Анджелина приказала себе дышать ровно и глубоко. И все же спать ей совершенно не хотелось. Еще ни разу в жизни у нее не было бессонницы, и она растерялась.

Несмотря на необъятные размеры кровати и гору подушек посредине, девушка на протяжении часа или около того лежала без сна, прислушиваясь, как дышит, шевелится, ворочается Кристофер. Она всячески пыталась расслабиться, но знать, что любимый мужчина лежит на расстоянии вытянутой руки, желая ее, пусть всего лишь физически, а близость между ними невозможна, было невыносимо.

Наконец Анджелина решила, что не будет спать вообще, а выждав еще несколько минут, проберется в гостиную. Там можно достать из холодильника сок или что-нибудь в этом роде и дождаться утра. Но тут она все-таки задремала, а когда открыла глаза, за окном уже светало. Полежав немного, девушка подняла руку, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь на своих миниатюрных серебряных наручных часиках.

— Пять утра! — донесся до нее низкий и глухой голос Кристофера.

Она окаменела и покосилась в сторону баррикады из подушек.

— Точно?

— Абсолютно, потому что я так и не уснул, — сказал он, приподнимаясь на локте и глядя на нее.

— Почему?

Вопрос был глупейший, но взъерошенные волосы и легкая синева на щеках делали Кристофера таким сексуальным, что Анджелина внезапно потеряла способность соображать.

— Не смог, — грустно усмехнулся он.

— Жаль. Теперь весь день будешь как вареный!

Крис внимательно разглядывал ее, и она подтянула тонкое одеяло к подбородку.

— Ничего, прорвемся. Бывали времена, когда я неделями спал по полчаса в сутки. Человек способен на многое, если его вынуждают обстоятельства.

— Но это же такие перегрузки для организма! — искренне ужаснулась Анджелина.

Кристофер небрежно пожал плечами.

— Да нет. Во всяком случае, для меня это не проблема, я не привык долго спать.

— Но здоровье важно для всех, — возразила девушка. — И потом…

— Мне всегда было интересно увидеть, как ты выглядишь поутру, — вдруг сказал он, и от его хриплого, низкого голоса она затрепетала.

Ей и самой приходилось мечтать о том, чтобы проснуться с ним рядом…

— Ты выглядишь, как взъерошенный золотисто-рыжий котенок с зелеными глазами, — тихо продолжил Кристофер. — Мне хочется услышать, как ты мурлычешь, Энджи. И я мог бы… Впрочем, ты сама это прекрасно знаешь, — заметил он, пристально глядя на нее. — Так почему же все время убегаешь от меня?

— Сколько самоуверенности! — бросила девушка ему в лицо, защищаясь. — Ведь великий Кристофер Шеппард не только лучший в мире частный детектив, но и непревзойденный любовник!.. — И она отвернулась.

— Стоп, Энджи! — мягко, почти нежно сказал он, протянув руку, а потом взял ее за подбородок и повернул к себе. — Ты сейчас играешь не свою роль, и она у тебя не очень-то хорошо получается. Я встречал в своей жизни слишком много стерв, чтобы не различать, где настоящая, а где поддельная.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду! — в отчаянии воскликнула Анджелина.

— Во сне ты повторяла мое имя. Несколько раз, — ровным тоном сообщил он. — Что тебе снилось, Энджи?

— Ничего! — Она снова попыталась отвернуться, прикусив губу и сдерживая слезы.

— Ты стонала при этом, — прошептал Кристофер. — Стонала и вздыхала. Я понял, что тебе снилось. Хочешь, скажу?

— Мне наплевать, что ты там думаешь! — парировала она.

— Тебя мучило желание, томила страсть, — сказал он и, помолчав, горячо добавил: — Я хочу тебя, Энджи! Безумно хочу!

Как же больно ей было слышать это. Существовали десятки, даже сотни мужчин, за которых она могла бы выйти замуж, потому что для них ее родственные отношения с Рубеном Барнетом не имели ни малейшего значения. Но с Кристофером все обстояло иначе. Она не могла позволить себе связать семейными узами человека его профессии, потому что это испортило бы ему карьеру, а возможно, даже угрожало жизни.

— Я вовсе не желаю тебя, — выдавила Анджелина. — Ничего у нас не получится… ничего!

— Это ложь! — глухо, без всякого выражения возразил Крис. — Я никогда не смогу забыть тебя, Энджи. Ты — во мне, в моей крови и в моей душе. Не могу сказать, чтобы я был в восторге от этого, потому что привык себя контролировать… Впрочем, ты знаешь, что мне не нравится, когда я уязвим…

— Но я этого вовсе не хочу! — запротестовала девушка, сама поражаясь своей горячности.

Она знала, как бороться с Кристофером, когда он держался холодно и высокомерно или, наоборот, был очаровательно безразличен, но с такой мрачной, исступленной и в то же время беззащитной чувственностью сталкивалась впервые, и это оружие оказалось просто убийственным.

Ей захотелось осыпать его лицо поцелуями, прижать к себе и рассказать о своей любви…

Что за мука! — с тоской подумала она.

— И все-таки ты это делаешь, — сказал Кристофер, чуть отодвинувшись, так что лицо его скрыла тень. — Лишь один человек в мире действовал на меня так же, но я вытравил его из своей души.

Кто? Догадки лихорадочно крутились у Анджелины в голове, но задать вопрос напрямик она не смела — слишком мучительно это было.

— Это не то, о чем ты думаешь, — пришел Кристофер ей на помощь. — Не женщина — по крайней мере, в том смысле, как ты это себе представляешь.

— Не женщина? — с неприкрытым удивлением переспросила она.

— Нет! — Он тяжело вздохнул, мотнул головой и продолжил: — Черт, раз уж начал, придется продолжить! Я никому об этом еще не рассказывал и не хочу, чтобы у тебя сложилось превратное мнение. Мне кажется, между нами и без того слишком много секретов и недомолвок, так пусть уж будет хоть одной меньше.

— Ты можешь ничего мне не объяснять, — сказала Анджелина, но глаза ее говорили другое.

— Речь идет о моей матери, Энджи, — начал Кристофер тихо. — Она оставила нас с отцом, когда мне было всего шесть лет — просто ушла и больше не вернулась. Эта женщина предпочла жить со своим любовником, а им был брат отца.

— Твой дядя? — широко раскрыла глаза девушка.

— Да! — тихо подтвердил он, глядя куда-то мимо нее — в собственное прошлое. — Он тоже оставил семью — моих тетю и двоюродных братьев. Эта любовная связь разрушила все наше многочисленное семейство. Его глава, мой дед по материнской линии, в честь которого я и получил свое имя, приказал дочери вернуться домой, но она не послушалась. Это был суровый, сильный человек, и такой поступок привел его в ярость. К чему он только ни прибегал… даже к шантажу и угрозам, но ничего не вышло. Мать оказалась куда больше похожей на него, чем он предполагал… Через пару недель всем стало ясно, что она не вернется, и тогда дед послал на переговоры моего отца. Мать отказалась с ним встречаться. Она сказала, что отныне начинает новую жизнь, и любовник для нее — все.

Анджелина слушала эту исповедь молча. Ей о многом хотелось спросить Кристофера, но она не осмеливалась.

— Она решила порвать все ниточки, связывающие ее с прошлым, — тихо продолжил Кристофер, — и пообещала деду в обмен на его финансовую поддержку уехать вместе с любовником из страны, чтобы об этом скандале все забыли. Дед согласился.

— Но ты говорил, что твои родители умерли, когда ты был ребенком! — напомнила Анджелина. — Выходит, это неправда?

— Они действительно умерли! — Крис безрадостно улыбнулся, и она поняла, что он переживает всю эту историю гораздо тяжелее, чем может показаться на первый взгляд.

Как могла женщина бросить своего ребенка?! Как она не понимала, что это навсегда разрушит его веру в семью, в любовь, в жизнь как таковую?

И тут Анджелина вдруг поняла, что именно этим объясняется тяга Кристофера к лидерству. Ощущение своей беспомощности, отчаяние и непереносимая обида на весь мир сделали его таким, какой он есть. Вот почему он изводит себя работой — это не просто стремление сделать карьеру, а, скорее, наркотик, с помощью которого он пытается забыться. А потрясающую выдержку и умение держать себя в руках в любой ситуации, будь то профессиональные обязанности или личная жизнь, он, видимо, воспитывал в себе с раннего детства.