Золото наших предков (СИ) - Дьяков Виктор Елисеевич. Страница 3

– Да не такой уж и молодец, и с квартирой пока не всё в порядке, и знакомых… Ну, кто тут у меня, генерал с которым служил, да семья сестры… А вы знаете Анна Григорьевна и у меня ведь к вам просьба.

– Какая? – насторожилась хозяйка.

– Понимаете, дом в котором я квартиру купил, несколько позже первоначального срока будет сдан. Сначала к сентябрю обещали, а сейчас говорят только к Новому Году.

– Ааа, ты это насчёт квартиры? Так не беспокойся, живи сколько надо, я ж не гоню тебя.

– Спасибо. Только у меня и ещё просьба будет, – Калина заметно засмущался. – Дело в том, что я хочу уже летом привезти свою семью.

– А что до тех пор, как квартира готова будет никак подождать нельзя? – хозяйка явно не горела желанием пускать на свою жилплощадь на несколько месяцев семью постояльца – семья с детьми, это не один человек.

– В том-то и дело, – Калина положил ложку и звонко ударил кулаком себе в ладонь, – Моим надо срочно оттуда уезжать. В школе казахи моего сына, Ваську избивают… А у него и так со здоровьем проблемы, с малых лет по больницам.

– Вот паразиты!.. Мы ж их всему научили… сколько там всего понастроили… совсем обнаглели, – легко, с пол-оборота завелась бабка, которой когда-то приходилось бывать в Казахстане в командировках. – И надо ж, как прятали нутро своё. Ведь это их отцы да матери подзуживают, сами то тихо сидели в две дырки сопели, а теперь как же независимость, хозяева страна!

– Это так. Раньше там вообще спокойно было жить. Никогда я за семью не беспокоился, даже подумать не мог, что моих детей кто-то по национальному признаку унижать будет. В толк не возьму, что за эти пять лет с ними произошло? Я же с детства с ними жил, в школе учился, солдаты, прапорщики казахи у меня были, никогда никаких конфликтов. С кем угодно, только не с ними. Добрее, покладистее народа не было. А сейчас вот позвонил… жена плачет, сил говорит уже нет, забирай скорее.

– А сыну твоему сколько?

– Четырнадцать.

– А девочке?

– Шестнадцать.

– А к ней эти узкоглазые не привязываются?

– Нет, в этом плане казахи не кавказцы, к русским девчонкам и женщинам они обычно не пристают… Вернее раньше такого не случалось. Чёрт его знает к чему сейчас идёт. Лучше забрать их от греха. Вы как, не против если я их… на несколько месяцев всего… до Нового Года.

– Ну что ж делать, раз такое дело… Бог с тобой Петя… вези…

Когда на следующий день Калина пришёл в офис, Шебаршина на месте не оказалось. Его встретил тот самый хорошо одетый высокий молодой человек.

– Финансовый директор фирмы Ножкин Юрий Константинович, – представился высокий, глядя на этот раз на Калину без пренебрежения, с явным интересом. – Вам удалось вчера произвести впечатление на Владимира Викторовича. Он от вас просто в восторге, – с некоторым притворством улыбался Ножкин. – Вы, что в армии служили?

– Не совсем так… в МВД.

– А я тоже успел офицерской жизни хлебнуть. Я ведь Ярославское военно-финансовое училище закончил и родом с Ярославля. Два года отслужил, и понял, не моё это дело. По гарнизонам, по дырам мотаться, чтобы, отдав молодые годы и здоровье, в лучшем случае майором или подполковником уволиться. Вы же не хуже меня знаете, что без связей, влиятельных родичей в армии ни подняться, ни в нормальное место служить попасть невозможно. Вы ведь тоже карьеры не сделали?

– Не сделал, – Калина не хотел сейчас говорить на эту тему.

– Вот и я, старлея получил и решил больше не тянуть. Дебоширить стал, пить, начальству грубить… для вида конечно. Замполита как-то обматерил. В общем, добился чего хотел, уволили за дискредитацию офицерского звания. Ни дня не жалел об этом…

Калине были неприятны эти подробности, ещё более осознание того, что этот молодчик, уволенный из армии с «волчьим билетом», сумел подняться и теперь, по всему, будет его, старого служаки, начальником.

– Извините Юрий… Константинович, вчера Владимир Викторович мне кое-что тут объяснил, но я как-то не очень врубился. Вы не могли бы со своей стороны немного ввести меня в курс дел вашей фирмы, – Калина не хотел больше слушать разговоры «за жизнь».

– Это запросто… Шеф наверное вам сказал, что мы размонтируем радиоаппаратуру, вернее снимаем детали содержащие драгметаллы?… Эту аппаратуру, точнее радиотехнический лом мы закупаем в различных организациях, а детали, что оттуда выковыриваем, продаём уже на комбинаты, где их переплавляют, извлекая чистые драгметаллы. Разница в цене и есть наша прибыль. Главная наша задача приобрести сырьё, то есть радиотехнический лом по минимальной, желательно халявной цене.

– А продать как можно дороже? – попытался домыслить Калина.

– По логике вещей так, – кисло улыбнулся в ответ Ножкин, – но в нашей стране не всё подчинено логике. Капитализм ведь у нас специфический с элементами социализма, потому и сдавать нашу продукцию мы вынуждены по фиксированным ценам на госпредприятия-монополисты. Ну а они, ко всему, ещё и обманывают нас постоянно. Так что приходится крутится именно на закупке. Этим в основном мне и подчинённым мне снабженцам заниматься приходится.

– И как же вам это удаётся?

– Что, покупать по дешевке?… Разве вам Владимир Викторович не говорил кто у него отец?… Ооо, директор у нас человек не простой, вернее его отец. Шебаршин сын крупного воротилы, как это сейчас модно называть, военно-промышленного комплекса. Его папаша этакий генерал от оборонки, курировавший в советское время примерно полторы сотни оборонных предприятий по всей стране. Сейчас он на пенсии, но связи, сами понимаете, сумасшедшие. Сам Викторыч в Совмине работал, небольшой шишкой. Конечно, и туда его отец пристроил. И эта фирма, и возможность приобретения халявного материала… это всё те же старые связи отца. Там же чуть не в каждом НИИ, на заводах его знакомые сидят, которых он рекомендовал, проталкивал, причем сидят на самых высоких постах. К примеру, производственные площади мы арендуем на опытном заводе одного аэрокосмического НИИ. Арендную плату берут божескую и за забором с охраной, никакой уличный рэкет…

– Пётр Иванович, вы меня ждёте?… Извините… в банке задержаться пришлось, – в кабинет вихрем влетел директор. – Это, кстати, ты должен там нервы трепать, а не я, – тут же директор сделал резкий выговор Ножкину. – Я на машине, пойдёмте Пётр Иванович, я вас на завод подвезу и представлю рабочим и сотрудникам…

3

«Мерседес» Шебаршина уверенно лавировал в потоке машин, нырнул в тоннель под железнодорожным полотном, минут десять ехал по широкой, заполненной транспортом магистрали, потом свернул… Не знающий Москвы Калина думал, что они отъехали от офиса очень далеко. На самом же деле они добрый час объезжали промзону, а по прямой, если идти пешком от офиса до завода, было чуть более пятисот метров. Фасад НИИ смотрелся солидно, но за проходной оказалось грязно, неубрано, ветер гонял по территории обрывки газет, какие-то пакеты, здесь же бегали облаивая друг-друга стаи бродячих собак.

Цех демонтажа располагался в торце огромного ангара. Раньше весь этот ангар занимал литейный цех опытного завода при НИИ. Сейчас почти все помещения сдавались различным арендаторам. Цех демонтажа произвёл на Калину гнетущее впечатление: сумрачное, сырое помещение, относительно небольшое по площади, но с высоченным потолком. Рабочие встретили нового начальника равнодушно, так будто от него, того кто будет давать им производственные задания, оценивать их труд, в том числе и в виде начисления зарплаты… будто от него ровным счётом ничего не зависит.

Калина имел довольно большой опыт командования солдатами, прапорщиками… Но здесь ему предстояло иметь дело совсем с иными людьми, причём в основном уже немолодыми. Из десятка рабочих молодым был лишь один, парень лет двадцати. Остальные… даже тридцатилетних почти не видно, а двое смотрелись вообще пенсионерами. Почти у всех на лице лежала печать обычного недуга русских пролетариев – пьянства.