Говорить «нет», не испытывая чувства вины - Шейнов Виктор Павлович. Страница 5
Далее следует выяснение все новых подробностей. Узнав все, что нужно, Штирлиц так заканчивает разговор:
«Уже открыв дверь, Штирлиц хлопнул себя по лбу и засмеялся:
– Я стал склеротическим идиотом… Я ведь шел к тебе за снотворным. Все знают, что у тебя хорошее шведское снотворное.
Как же получилось, что следователь Рольф пошел на должностное преступление, раскрыв служебную тайну? Тем более в обстановке взаимной слежки, когда все они были «под колпаком у Мюллера» и шпионили друг за другом?
Штирлиц добился этого с помощью манипуляции, разыгранной в три приема. Начал он с внезапного обращения («коротко стукнул и, не дожидаясь ответа, вошел к Рольфу») с вопросом: «Готовишься к эвакуации?», подтекстом которого был намек на трусость.
Смех, звучавший во время вопроса, выполнил две функции: во-первых, насмешка сама по себе; во-вторых, смех расслабляет, задает непринужденность общения, способствует откровенности. Тем самым Штирлиц дал понять: «Я тебя понимаю и не осуждаю».
Быть объектом насмешки офицеру не к лицу, поэтому Рольфу психологически выгоднее не оправдываться, а перевести разговор в деловую плоскость, что он и делает, отвечая как коллега коллеге. Воспользовавшись этим, Штирлиц под видом профессионального участия стремительно задает серию вопросов, получая важные для себя сведения.
Завершить же разговор нужно так, чтобы скрыть истинную цель визита (как и надлежит при всякой манипуляции). Находка насчет снотворного весьма удачна («плохо сплю, помоги»), тем более что ответная реакция Рольфа (выручил со снотворным) оставляет последнего с ощущением психологического выигрыша: Штирлиц начал с намека на трусость: («бежать собрался?»), а закончил признанием, что у самого нервы не в порядке.
Вот самая простая защита от данной манипуляции. Рольфу достаточно было проигнорировать обидный намек и задать встречный вопрос: «У тебя ко мне дело?»
Вот несколько типичных примеров:
• Женщина всегда такова, каков находящийся рядом с ней мужчина.
• Каждый народ имеет такое правительство, какого он достоин.
• Нет плохих учеников (студентов), есть плохие учителя (преподаватели). Этот коронный ход какого-то анонимного софиста убаюкивает все поколения школьной и вузовской «серой массы».
• Нет плохих работников, есть плохие руководители («рыба тухнет с головы»). Этот многозначительный довод оправдывает спокойное существование «офисного планктона».
• Нет слабых диссертаций, просто мало связей или много врагов у диссертанта и его руководителя. Какое остроумное спасение любой «провальной» ситуации!
– Как у тебя с деньгами?
– Да вроде нормально.
– А я на мели. Детям даже не на что купить еду. Одолжи до получки.
Скажешь «нет» – почувствуешь себя виноватым перед голодными детками. и это чувство вины уводит от более чем уместного вопроса: «А о чем думали их родители?» Как-то уходит на задний план и то, что человек этот обычно не спешит возвращать долги…
Созданное неким человеком (А) чувство вины у другого человека (В) заставляет В оправдываться перед А.
Оправдываясь в одном, в может проговориться о чем-то другом, что скрывает от А.
Этим приемом, по-видимому, чаще пользуются женщины. Вот как это, к примеру, может выглядеть на практике:
Жена: Дорогой, если я, скажем, умру, ты женишься снова?
Муж: Нет.
Жена: Тебе что, не нравится быть женатым? Тебе плохо с женой?!
Муж (виновато): Да нет, хорошо. Но если тебе так легче… женюсь.
Жена: И ты будешь спать с ней в нашей постели?!
Муж: Не знаю, как-то не думал об этом.
Жена: И ты позволишь ей водить мою машину?!
Муж: Нет, она не умеет водить.
Жена: Негодяй!!! Кто она? Я ее знаю?
И т. д. и т. п. Капкан захлопнулся.
Как установили исследователи мозга, при возбуждении его отделов, связанных с эмоциями, происходит торможение других, отвечающих за рассудок. Обвинение, особенно несправедливое, вызывает эмоцию возмущения. А эмоции, как мы знаем, притупляют разум. Таким образом, обвиняя в чем-то человека, можно выведать у него то, что он хотел бы скрыть.
Как зависимость порождает чувство вины
Определенная зависимость индивида от общества является одним из непременных условий существования самого общества. «Твоя свобода размахивать кулаком ограничена носом твоего соседа», то есть, действуя, я не должен задевать интересы других людей. Но одновременно всякая зависимость человека от кого-либо или чего-либо позволяет манипулировать им.
1. С детства нам прививается зависимость от мнения окружающих (конформизм), привычка сообразовывать свои действия с их оценкой. Следующее остроумное высказывание Ларошфуко ставит под сомнение безусловную целесообразность этой зависимости: «Все, что мне нравится, либо аморально, либо от этого полнеют».
2. Мы воспитаны так, что нам необходимо добиваться расположения окружающих. Поэтому затрудняемся сказать «нет», чтобы кого-то не обидеть. А сказав «да», ненавидим себя за безволие.
Интеллигентный человек, мой знакомый, которого плохо обслужил официант или продавец, не хочет на него жаловаться, объясняя, что не желает доставлять им неприятности.
На это можно возразить: «Из того, что ты говоришь, вытекает, что официант пригласил тебя бесплатно поесть и делает тебе подарок плохим обслуживанием». Или: «Похоже, что продавец пожертвовал на милосердие весь свой заработок, когда продал вам этот велосипед, в котором из десяти деталей работают только четыре. Это так?» Или: «Поправьте меня, если я ошибаюсь, но мне кажется, что в этой ситуации либо официант (продавец), либо вы должны испытывать неудобство. Кого бы вы предпочли – себя или его?»
Я намеренно привел довольно простую ситуацию из сферы обслуживания. Она имеет аналоги и в других средах, в частности в общении родных и знакомых. Здесь та же манипуляция, но она проходит успешнее потому, что вместо плохого работника в роли манипулятора выступает близкий нам человек, обидеть которого не хочется.
3. Воспитатели с детства внушили нам, что мы не должны расстраивать окружающих, особенно близких. Когда мы чем-то раздражали взрослых или детей постарше, они, чтобы установить контроль над нашим поведением, говорили: «Если ты не прекратишь это (подразумевается: если ты и дальше будешь меня нервировать), Баба-яга заберет тебя» (подразумевается: «Ты сам виноват в том, что я не буду тебя больше любить и не защищу от нее»). Если вам говорят: «Я тебе это припомню», вы чувствуете себя виновным и беззащитным, как в детстве, когда вам для ощущения безопасности были необходимы покровительство и дружба всех вокруг.
Подобные высказывания используют, когда знают, что мы склонны воспринять чувство вины. Впрочем, это могут быть даже и не слова, но испепеляющий взгляд, не менее выразительное молчание, либо стремительные перемещения супруги перед глазами «обидевшего» ее супруга, либо швыряние на стол тарелки с едой во время трапезы.
Как защитить себя от чувства вины
Человек, неукоснительно выполняющий привитые с детства и перечисленные выше предписания («вы должны» и «вы не должны»), является легкой добычей для манипуляторов, поскольку каждое из предписаний создает мишень для воздействия на этого человека.
Поэтому сформулируем правила, позволяющие защититься от возникновения чувства вины и, следовательно, от манипулирования. Итак:
Вы не обязаны:
• отвечать, если вам не хочется;
• стремиться всегда быть привлекательным;