Прикосновение - Уэст Розалин. Страница 55

Пока Джозеф возился с остатками завтрака, Джуд пошла проводить Долтона. Она остановилась на верхней ступеньке крыльца, не оставив Долтону никаких сомнений в том, что ему пора уезжать.

— Мне хотелось бы снова увидеться с вами, Джуд. В тот вечер я собирался пригласить вас на танец.

— Вы были поглощены другим, мистер Макензи.

— Занят — возможно, но не поглощен. — Горечь ее тона вызвала у него улыбку. — Если вас интересует, у меня нет никаких обязательств в этих краях.

— Из чего вы сделали заключение, что меня это интересует?

— Из того, как вы сердито смотрите на меня, а из ваших глаз сыплются искры, как при заточке стали.

— Вы ошибаетесь, мистер Макензи. — Джуд быстро зажмурилась, напуганная его проницательностью, но одновременно и довольная ею. Однако это не облегчило ей то, что она должна была сделать. — Как я уже говорила, нужно быть дурочкой, чтобы проявлять к вам какой-то интерес. Вы опасный человек, я это поняла с самого начала. Мы по разные стороны — вы и я, и, думаю, для вас будет неосмотрительно нанести нам еще один визит. Сэмми, Джозеф и я можем сами постоять за себя, как мы всегда это делали. Нам не нужна ваша помощь.

— Правда? — Его сухой и нарочито растянуто произнесенный вопрос напомнил ей те случаи, когда его помощь воспринималась скорее как провидение, чем как вмешательство. Она отвергала его, и Долтон инстинктивно собрался и яростно стал на свою защиту.

— Возможно, вы и не ходите на поводке у Джемисона, но вас наняли и платят именно за это. Вы будете выступать против моих друзей, против моих соседей и, если он прикажет, против меня, так что вас ждет холодный прием под моей крышей. Вы более чем щедро оплатили свой долг нам за то, что мы приняли вас и ухаживали за вами. Думаю, теперь для вас пришло время заняться своим делом.

«Прощайте» явно звучало в ее категорическом заявлении, и Долтон вдруг почувствовал, что ни сердцем, ни умом не может смириться с мыслью уехать отсюда и больше никогда не видеть эту волевую женщину.

— А что, если я решу вас, мисс Эймос, сделать своим делом?

Джуд охватила дрожь, словно то, что он сказал, было опаснее угроз.

— Нет, я не та женщина, которая нужна вам, Долтон, и вы не можете предложить ничего из того, что мне нужно.

— Перед завтраком у меня сложилось совсем иное впечатление. — Он прищурился, возражая против этой холодной правды — правды, в которую он верил всего несколько минут назад.

— Прощайте, мистер Макензи. Я пожелала бы вам успеха, но вы должны понимать, что конфликт наших интересов удерживает меня от этого. Прошу вас, не возвращайтесь сюда снова. Я не хочу, чтобы вы сбивали с толку Сэмми своими рассуждениями. — И Джуд не хотела, чтобы заодно разбилось ее сердце.

И, сколько бы она ни отрицала, ей много чего хотелось получить от Долтона Макензи, и чем больше она его узнавала, тем больше нуждалась в нем. Но он был из тех, кто привык одерживать легкие победы, и, что бы она ни сказала и ни сделала, этого не изменить.

— В этой долине вы злой ветер, нагоняющий грозу, готовую разразиться над всеми нами. И я предпочитаю укрыться от него.

Макензи ничем не выдал, как больно ранил его этот словесный выстрел. Джуд была права, от него не было ничего хорошего ни ей, ни кому-либо другому, но прежде это никогда не мешало ему. «Ни о чем не задумываться», — сделал он своим девизом. Но в данном случае его защита почему-то подвела его. А как еще он мог объяснить внезапную острую боль от правдивых слов Джуд, добравшуюся до самой глубины его души? Но позволить Джуд заметить его незащищенность было все равно что попросить ее увеличить трещину в его внешней обороне и превратить ее в пещеру — в пещеру, из которой он уже никогда не сможет выбраться. Долтон по опыту знал, как быстро можно обратить против него его нежные чувства, и решил ответить таким же образным замечанием:

— Боитесь, что вас сдует с ног, мисс Эймос?

— Да, мистер Макензи, боюсь. — Твердо посмотрев ему прямо в глаза, она застигла его врасплох, так что он даже не успел отвести взгляд. — Но я не могу этого позволить себе. Даже если это будете вы.

Ее грубая откровенность вырвала у него из груди сердце, превратив его в скромный трофей, а Джуд повернулась и гордо вошла в дом, который никогда не станет его домом.