Комната ужасов. Дилогия - Грей Майкл. Страница 5

— Располагайте своим временем без стеснения. Месяц вашего отсутствия нас не отяготит. Управимся.

— Ты доверишь мне свою мать?

— Если вы доверите мне вашу дочку.

— Дело. Даешь, значит, нам пять минут, от силы шесть? Не то чтобы я тебе не доверял, Джейми, но вот брат твой, ну… у него дурной глаз.

— Брат — испорченный в конец, точно, но не берите в голову. Я пригляжу за ним.

— Там вон стул. Сымпровизируй пока поводок и хлыстик. Что тебе привезти?

— Два гамбургера, выпечку, большое жаркое, шоколадный коктейль.

— Представляю на материнское утверждение. Подпись получена. До скорого.

Пиджак Рона украшал спинку старого кресла–качалки у крыльца. Сам Рон в просторной рубашке с короткими рукавами сидел рядышком с Вуди. Занят он был тем, что водил бруском по лезвию серпа.

— Не так нежно, парень. Это сталь, а не пудинг.

Рон ушел с головой в работу, изогнутое лезвие начало нежно петь. Вуди откинулся, достал из кармана рубахи окурок, поглядел на него, убрал обратно.

— Чего ты? Давай, — сказал Рон.

— Не–е. Нехорошо.

— Эфраимовы правила?

— Ага. Никакого курева, никакой ханки, никакого кофе. Внутри Дома.

— А мы — снаружи.

— Дом до границы. — Похожей на выдернутый корень рукой Вуди махнул туда, где брусчатку сменял гравий.

— Теперь их не обязательно выполнять, твои правила. Ты ж знаешь.

— Знаю, знаю. — Он снова вытащил бычок и опять убрал. — Нет, нехорошо.

— Должно быть, он был необыкновенным человеком.

— Похоже, что так.

— Правил понаписал целую кучу.

— Похоже, что так.

Джейми все держался сзади, слушал.

Рон попробовал лезвие серпа большим пальцем, плюнул на брусок, снова принялся точить. Вуди кивнул, оперся спиной на дубовые перила. Рон повернулся в его сторону.

— Никогда его не видал, я тебе говорил? Ни дядю, ни двоюродного дядю, никого не видал. Расскажи–ка о нем.

— Что?

— Ну… Как он умер? Никто так и не рассказал мне.

— Умер, следуя правилам. Пытаясь следовать.

— Так–так–так.

— Никто не должен умирать внутри Дома. Цветы там нельзя держать, даже растения в горшках. Никаких домашних животных. Он даже жуков старался внутрь не пускать. Фанатик он был. Настоящий фанатик. Серпы внутрь носить тоже не разрешал. Два–три года назад хозяин простудился. Доктор не взял его в свою клинику. Так он пошел и записался в спортклуб. Членом стал. Был, пока мог. Так и не ушел. Был членом, пока не помер. Вот так.

— Так где он умер–то? — торопил Рон.

— В Доме. — Вуди кисло улыбнулся. — Помер в Доме.

— Как? Как умер?

— Сломал спину. Потом сердце лопнуло. В погреб он свалился. А помер у входной двери. Выполз наверх по ступенькам. Через холл.

— Чтобы на помощь позвать?

— Еще чего. Чтобы следовать правилу. Знал, что помирает, понял? Мимо телефона прополз. Вылезти пытался. Из Дома. Так на коврике у двери и помер.

— А дома, что, не было никого, помочь?

— Выходной. По выходным — ни одной живой души. Он одиночество любил, хозяин–то. Женщину пускал — для уборки. — Рон подумал про миссис Хармон. — Особенно для зеркал. Очень он за зеркалами следил. А сам я сегодня первый раз в холле был. Первый раз за двадцать четыре года. — В голосе было скорее удивление, чем обида.

Джейми кашлянул. Вуди обернулся, а Рон сделал вид, будто давно заметил, что там стоит брат. Рон никогда не признавался, что его застали врасплох. Старик встал и забрал у него серп.

— У меня тут обязанности, хозяева молодые.

— Спасибо за интересную беседу, — крикнул Рон вдогонку удаляющейся спине, — и за урок точильного ремесла.

Глава 2

Рон с Джейми договорились: Рон отправился на поиски Баунти, а Джейми — Харвест.

Джейми пошел обратно через комнату, где проходило «чтение». «Выпавшие» карточки все так же прятались под столом. За вертящимся стулом находилась узкая дверь. «Такие вот двери ведут в сокровенные покои», — подумал Джейми.

Комната за дверью обманула ожидания. Зеркало, стол и стул занимали ее почти целиком. В тонконогом столе был только один незапирающийся ящик. Там лежал изысканный письменный прибор, два пузырька индийских чернил и листы бумаги для пишущей машинки, «Вот где сочинялись правила», — догадался Джейми. Из комнаты вели две двери. Джейми выбрал самую узкую. Еще одна комнатка. Пустая на этот раз, не считая двух зеркал с богатыми круглыми рамами. Тут была целая вереница комнаток. Некоторые почти без мебели, другие — пустые совершенно, не считая зеркал, разумеется. Да, любил Эфраим зеркала. Может, он коллекционировал старинные зеркала? Редкие старинные и ЦЕННЫЕ зеркала. Хотя некоторые из них выглядели безнадежно современными. Тут тайна, завещание явно давало это понять. Дорогая тайна. Тайник с золотом? Придется делиться, он в курсе. С мамой и с Брайером. И тем не менее. Тайник, это самое… Кое–что ведь причитается нашедшему. А найдет — он. В этом Джейми уверен. У него нюх на золото.

Джейми открыл следующую дверь и понял, что сделал полный круг. Лабиринт чертов. Попробовал снова. Надо держаться все время левой стороны, нравится дверь или нет. После нескольких комнат пришлось повернуть вправо. Еще четыре комнаты и коридор. Юноша понял систему: поделенная на маленькие большая комната. Он вернулся на две комнаты назад, посмотрел еще раз: у «внешних» комнат одинаковая отделка на «внешних» стенах. Джейми сделал заметку в особом отсеке своего мозга с табличкой «Частные владения. Для утирания носа другим на будущее». Затем была большая комната, забитая чем попало, как старый чердак. Потом узкая лестница без перил в конце коридора. Задняя лестница, для прислуги, решил Джейми. Неподходящее место для спрятанных сокровищ.

На первой лестничной площадке Джейми обнаружил дубовую дверь, которая должна была, по его мнению, вести в спальни. Ступеньки шли дальше. На чердак, надо полагать. Это уже больше похоже — место сокровенное, тайное.

Квадратная маленькая площадка с двумя дверьми. Юноша выбрал поуже. Ему пришлось наклониться, извернуться. Не туда! Джейми оказался на метровой полоске между низким парапетом и скатом крыши, посмотрел по сторонам, на мгновение показалось, что он не один. Просто ощущение. Но сильное! Может, птица какая сверху смотрит, что еще там наверху может быть? Джейми повернулся, чтобы уйти, и не ушел. Почему? Что за сумасшедшая сила заставила его стать ногой на парапет? Зачем он посмотрел вниз, на жесткую безжалостную брусчатку двумя этажами ниже?

Джейми отшатнулся, пытаясь принять более безопасное положение. Кровь стучала в ушах. Юноша приказывал ноге встать обратно, но та отказывалась подчиняться, и он балансировал с трудом. Выступили слезы. Теплая, ядовитая желчь подкатила к горлу. Нога начала ныть, болеть. Потом дрожать. «Вниз так легко. Расслабься, Джейми, и все! Расслабься — и все!» И, как массаж, невидимые пальцы ласкают взбугрившиеся мышцы бедра, голени, соблазняют, расслабляют.

Усилием воли, какого еще не приходилось применять ни разу в своей жизни, Джейми дал части своего разума подчиниться русалочьему пению, чтоб другой частью заставить ногу отползти подальше вглубь. Он завис над аллеей.

Как будто кому–то надо было выяснить что–то внутри Джейми. Но кому выяснять? И что? Этого он не мог понять.

Проблевавшись, он открыл дверь и спустился, спотыкаясь, по лестнице. Теперь–то уж он действительно искал Харвест. А может, и не ее: кого–нибудь, неважно кого, теплого, нормального, человеческого.

Они сидели на кухне, ели пышки, приготовленные миссис Хармон.

— Теплые, — сказал Рон, чавкая полным ртом. — С голубикой!

— Эта… С голу…

— А молока нет или сока какого? — спросил Джейми с порога.

Харвест вскочила, принесла пакет из холодильника. Двух больших стаканов с трудом хватило, чтобы залить жгучий вкус блевотины.

— Ну и грязный же ты, Джейми, — заметила Харвест. — Куда это ты залез? Боюсь, что ты не нашел клад. Зато, судя по твоему виду, нос к носу столкнулся с привидением.