Условный переход (Дело интуиционистов) - Дегтярев Максим Владимирович. Страница 45

Под карнизом, нависавшим над расщелиной, куда сорвался Кампински, спасатели обнаружили вбитый крюк. На нем не было никаких повреждений, не нашли на нем и кусков оборванной веревки. Другич спрашивал альпинистов, не говорил ли Кампински, зачем ему понадобилось висеть на этом карнизе. Хозяину Кампински сказал, что «приехал потренироваться».

— Мне показалось, он что-то там искал, — сказал Другичу Пьер Жино, один из двух альпинистов, что оказались свидетелями трагедии.

— В расщелине? — уточнил Другич.

— Да. Он несколько раз менял место спуска. Спускался ненадолго, потом поднимался, вынимал крюки и переходил на другое место. Последний раз он спускался в метрах пятидесяти от нас.

— Вы тоже спускались в расщелину?

— Нет. Мы работали выше, отрабатывали подъем по отрицательной стене.

Другич попросил показать ему место, откуда альпинисты в последний раз видели Кампински-Кремпа.

Они стояли на узком уступе, по одну сторону была стена, которая, как казалось Другичу, должна вот-вот завалиться, по другую… наверное, там тоже что-то было, но Другич не отважился туда посмотреть. Точнее, он не отважился попросить Пьера отпустить веревку, которой обвязали его, прежде чем пустить на уступ. От тяжелого перехода у Другича стучало в висках. Он присел, чтобы отдышаться.

— Отсюда виден только край карниза, — объяснял Пьер Жино, — тот парень спускался с дальней от нас стороны. Он висел под карнизом, потом он махнул нам рукой, как будто куда-то указывая, и что-то прокричал. Наверное, он звал на помощь. Секунду спустя он полетел вниз. Он снова кричал…, — Пьер запнулся и, помедлив, мрачно добавил: — Никто из нас не услышит своего последнего крика.

— Вы быстро туда добрались?

— Нет. Это по прямой здесь меньше пятидесяти метров. Чтобы добраться до карниза, нужно подходить с другой стороны и не по той тропе, по которой мы сейчас шли. Развилка начинается чуть выше шале. Пока мы вернулись, пока снова поднялись, прошло больше часа. Впрочем, никто не засекал время.

— Тело искали?

— Да. Спасатели надеялись, что оно застряло не слишком глубоко. Расщелина уходит вниз метров на триста, сужаясь так, что человеку еле протиснуться. При падении тело ударялось о камни, оно могло застрять, а могло и скатиться куда-нибудь в сторону. Неизвестно, где его теперь искать.

В комнате, которую занимал Кампински, нашли одежду и туалетные принадлежности. Хозяин вспомнил, что постоялец пользовался его компьютером для выхода в сеть. Полиция просмотрела адреса недавно открывавшихся локусов и обнаружила страницы с описанием восхождения на фаонский ПЮП. Среди альпинистов, участвовавших в том восхождении, хозяин опознал своего постояльца. Таким образом, полиция установила настоящее имя погибшего альпиниста.

Другич обратил внимание на роботов. Их было всего два, оба выпущены концерном «Кибертехнологии», в горах они были пригодны разве что для измерения глубины той или иной расщелины методом Галилея.

Вечером того же дня Другич зашел в комнату к Пьеру Жино.

— Мне нужна ваша помощь. Если угодно, я готов заплатить…

— Вы хотите узнать, почему он погиб?

— Да.

— Тогда о деньгах не может быть и речи. Что от меня требуется?

— На тот крюк, что остался после Кампински, надо подвесить какой-нибудь груз. Груз должен весить примерно столько же, сколько весил Кампински. Веревку с грузом хорошо бы прицепить так, как если бы вы решили спуститься в расщелину. Как вы думаете, это не сложно устроить?

— Не вижу проблем. Я поговорю с остальными, вчетвером мы быстро управимся. Только зачем груз? Я сам могу повисеть там, сколько надо…

— Не стоит. Я забыл сказать, что в качестве груза нужно взять что-то, что не жалко потерять.

— Украдем хозяйского робота? — с улыбкой предложил Пьер.

При других обстоятельствах Другич нашел бы это предложение забавным.

На одиннадцатое января в списке постояльцев значилось десять человек, включая самого Вацлава Кремпа, записанного под именем Владислав Кампински. По словам хозяина, незнакомцев в окрестностях шале в тот день он не видел. На утро прилетела полиция и спасатели, всего семь человек. Пятерых он знал в лицо, двое, должно быть, из новеньких. Затем прилетел какой-то журналист в сопровождении оператора, они пробыли здесь недолго. На следующий день по телевидению передали репортаж о трагедии. Погибшего называли обоими именами — и Кампински, и Кремпом, и там же показали найденный на фаонском локусе снимок. Репортер просил сообщить в полицию любые сведения, касающиеся этого человека. На просьбу откликнулись два пилота наемных флаеров. Один из них двадцать восьмого декабря отвез Кремпа в «Приют». Другой забрал его оттуда девятого января и вечером отвез обратно. Пьер с товарищами подвесил к крюку старый рюкзак, набитый камнями. Другич попросил подвесить рюкзак так, как висел Кремп, когда его в последний раз видели альпинисты. Пьер отпустил двойную веревку на шесть-семь метров.

Детектив вытащил из рюкзака некий прибор, похожий на небольшой оптический телескоп. Пьер поинтересовался:

— Это случайно не оптический прицел?

— Он самый.

— А где остальное?

— В рюкзаке. Пока не понадобится.

Нацепив обвязку, Другич стал медленно пробираться вдоль обрыва, посматривая время от времени в прицел. Когда перекрестие ловило веревку, на которой висел рюкзак, он увеличивал разрешение, исследуя ту точку на скалистой стене, куда ушел бы выстрел. Он искал растопленный выстрелом лед или обожженный камень. Не вполне доверяя глазам, Другич параллельно вел видеозапись.

— Вчера и позавчера шел снег, — напомнил ему Пьер, — скорее всего, он запорошил все следы.

Другич опустил прицел и велел тащить его наверх. С утоптанной площадки, откуда альпинисты начинали спуск к карнизу, виднелся кусок двойной веревки длиною с полметра. Другич приладил к прицелу бластер, включил короткоимпульсный режим и первым же импульсом прожег одну из веревок. Послышался шорох, обе веревки исчезли, глухие удары раздавались все ниже и ниже.

— Вы думаете, всё так и было? — спросил Пьер.

— А черт его знает!

Линия выстрела шла вниз под острым углом к вертикали и оканчивалась где-то на противоположной стороне расщелины. Черную точку в самом конце линии выстрела при желании можно было бы принять за обугленный камень.

Другич снова спустился к карнизу. Посмотрел вниз. Рюкзака не было видно. «Она ненасытна», — подумал Другич и махнул Пьеру: «Поднимай!».

Вечером он засобирался домой.

22

Погода продолжала портиться. Небо полностью заволокло тучами, капли дождя беззвучно разбивались о выпуклое стекло диспетчерской. Даже раскаты грома не проникали внутрь помещения. Казалось, что лагунский громовержец, с коварным планом застать нас врасплох, мечет молнии через глушитель. Монт запаниковал.

— Почему не закрываешь оранжерею?! — закричал он на дежурного диспетчера. Тот показал на экран с какой-то электрической схемой. Несколько линий были выделены красным.

— Короткое замыкание в сервоприводе панелей западно-восточной оранжереи. — Он имел в виду мост, соединявший колонны. — Я послал электрика проверить линию. Как только питание восстановится, я опущу панели.

— К тому времени оранжерею зальет по самые ананасы! — не унимался Монт. — Дай команду закрывать вручную.

— Роботам?

— Нет, Лиззи! Конечно, роботам. И пошли кого-нибудь из техников проследить за ними.

Мне стало любопытно, насколько успешно роботы справятся с заданием. Не окажется ли среди них и наш робот? Наверное, он будет самым смышленым. С центрального поста было хорошо видно, что две из трех горизонтальных оранжерей полностью закрыты, но на оранжерее, соединяющей западную колонну с восточной, панели были подняты через одну. Как они туда доберутся? Вероятно, по коньку — по нему, во всю длину оранжереи, пролегал узкий решетчатый мостик, огороженный низкими перилами.

Молния разорвалась позади западной колонны. Как на рентгеновском снимке, я на мгновение увидел скелет гигантской оранжереи вместе с ее внутренними органами: стволами деревьев, ветвями, трубопроводами и емкостями с гумусом. В диспетчерскую проник низкий гул. Перепуганная Лиззи, обхватив голову, забилась под центральный пульт.