Око Силы. Трилогия. 1937 -1938 годы - Валентинов Андрей. Страница 25
Донесения Лантенака стали недоступны, но разработка «Вандеи» продолжилась. Вскоре выяснилось, что за последние два месяца исчезло еще два десятка человек из тех, кому грозил арест. Как удалось узнать, каждому звонили по телефону, после чего к дому подъезжал автомобиль с фальшивыми номерами. Однако, ни один из беглецов не объявился ни за границей, ни за пределами Столицы.
Весной 1937 года в Главном Управлении была создана группа «Вандея» во главе с опытным работником – майором Айзенбергом. Особых успехов группа не имела, пока в начале сентября информаторы не сообщили о том, что Владимира Корфа видели в Столице. А затем последовал звонок того, кто назвался Василием Лихачевым, бывшим соседом семьи Корфов...
Имелись в деле и свежие сообщения. Одно из них, так и не попавшее на стол к Айзенбергу, было от какого-то Арвида, сообщавшего, что в руководстве РОВСа прошел слух о готовящихся «Вандеей» террористических актах в самой Столице. В другом, от все того же «Онегина» говорилось о тайном визите в Харбин генерала Доихары, главы японской разведки. Японцы, как выяснилось, возлагали на «Вандею» большие надежды...
...Пустельга перевел дух. Получалось что-то странное. Фактов хватало, их более чем достаточно. Вот уже год Главное Управление вело поиск, используя все свои возможности. Несколько человек из числа арестованных в Столице признались в принадлежности к организации, но каждый раз выяснялось, что сделали они это под давлением следствия. «Вандея» оставалась призраком, неуловимым и страшным. Слабой зацепкой был таинственный Корф, единственное лицо, если не считать исчезнувшего Тургула, непосредственно связанное с «Вандеей».
Пустельга положил перед собой старую, десятилетней давности, фотографию Владимира Корфа – молодого паренька с неулыбчивым лицом и упорным взглядом темных глаз. Сергей внимательно всмотрелся в фото и решил попробовать. Если Корф действительно погиб в уральской тайге...
...Взгляд в глаза, знакомое чувство пустоты... Но вот отзвук, дальнее, негромкое эхо... Прохор Карабаев ошибся – Корф был жив, хоть и находился где-то очень далеко.
Вскоре вернулся Ахилло, сообщив, что эксперты уверяют, будто взрывчатка, которой была начинена «адская машина», не производится серийно на заводах СССР, равно как в странах Европы. Зато кое-что прояснилось со взрывателем. Подобные взрыватели, предназначавшиеся для диверсионных групп ОСНАЗа, изготовлялись небольшими партиями на одном из пороховых заводов в Тамбове.
– Тамбов... – Ахилло постучал костяшками пальцев по крышке стола. Сергей понял: именно в Тамбовской области, если верить донесениям Лантенака, действовала террористическая группа Фротто.
– А вы не верили! – усмехнулся Сергей. Ахилло пожал плечами:
– Черт его ведает, отец командир! В спецшколе меня учили: больше всего на свете бойся совпадений...
Пустельга хотел возразить неверующему Фоме, но тут дверь растворилась, и появился запыхавшийся Карабаев. Сергей решил отложить спор с орденоносцем на более удобное время и выслушать лейтенанта.
– Да ничего толком! – сразу же разочаровал Пустельгу Прохор и, глотнув холодного чаю, приступил к рассказу.
Толку было действительно мало. Корфа видели трое, причем один из свидетелей утверждал, что заметил беглого зэка возле входа в гостиницу «Националь». Однако в регистрационной книге ни Корфа, ни кого-либо похожего не значилось. Столь же безрезультатными оказались допросы прислуги.
– Говорил я со всеми, – Карабаев вздохнул. – Один вроде видел Корфа с кем-то, но не уверен...
– Негусто, – резюмировал Ахилло. Пустельга, впрочем, не был разочарован. Иного он, признаться, и не ожидал. Старший лейтенант уже был готов высказать свои соображения по поводу взрывателя, но вдруг заметил, что Карабаев чем-то смущен. Кажется, он рассказал далеко не все.
– Прохор, вы что-то узнали еще?
– Ну... Это, в общем, не про Корфа, – сибиряк был явно в затруднении.
– Давайте! – подбодрил Пустельга.
– Ну, это, в общем, глупо как-то...
...Одним из свидетелей был некто Лапшин, известный театральный критик и первый столичный сплетник. Беседу с работником НКВД он воспринял как прекрасный повод поделиться последними новостями.
– И что? – Сергею внезапно показалось, что лейтенант попросту желает пересказать свежий анекдот.
– Ну... В общем, дом пропал...
– К-как?! – Пустельга решил, что ослышался. – Дом?!
– Дом полярников, – Прохор вздохнул и насупился.
Услыхав это, Ахилло произнес нечто вроде «а-а-а-а!» и махнул рукой. Но Карабаев мотнул головой.
– Товарищ старший лейтенант! В донесениях Лантенака говорится, что они прячут куда-то врагов народа...
– И что? – Сергей мгновенно стал серьезен.
– Ну... Лапшин сказал, что ходят слухи... Будто эти... беглецы... украли Дом полярников и теперь там живут...
Послышался хохот – орденоносец Ахилло покачивался из стороны в сторону. Сергей не знал, следовать ли ему этому недостойному примеру или дослушать подчиненного до конца.
– И напрасно смеетесь! – обиделся Прохор. – Я выяснял! Дом полярников... Он того... Взаправду пропал!..
Ахилло то ли пискнул, то ли взвизгнул – смеяться уже не было сил.
– В Главпроекте я был, – упрямо продолжал лейтенант. – Дом этот, для героев-полярников, строился в Хамовниках. Как раз к возвращению Папанина хотели успеть. Только построили – и пропал. Я ездил – один фундамент остался...
– А еще говорят, что в Столице нечистая сила завелась! – Ахилло, наконец, обрел способность разговаривать. – И не где-нибудь, а в Теплом Стане. По всем кладбищам мертвецов крадут и в Теплый Стан отправляют – для оживления и использования в качестве упырей!
– Товарищ старший лейтенант!.. – байка про упырей стала последней каплей, добившей бывшего селькора.
– Постойте, постойте! – Сергей внезапно заинтересовался. – Но ведь если дом действительно... Ну... пропал, должно было быть следствие! Это ведь хищение социалистической собственности...
– В особо крупных размерах, – охотно согласился Михаил. – Вы бы, товарищ лейтенант, заглянули в отдел экономических преступлений...