Око Силы. Трилогия. 1937 -1938 годы - Валентинов Андрей. Страница 26
– А я только что оттуда, – вздохнул Прохор.
– И что?
Сергею внезапно стало не до смеха. Он почувствовал, что шутки кончились.
– Расследование вела группа капитана Овцына, все данные засекречены...
Пустельга не знал, что и думать. Выходило и вправду что-то бредовое: бежавшие враги народа похищают дом, чтобы жить со всеми удобствами! Но ведь дом действительно пропал?
– Сергей! – Ахилло тоже стал серьезен, только в глазах еще мелькали последние искорки смеха. – Да Бог с вами, вы что?
– Но... как же следствие?
Пустельга в очередной раз пожалел, что в нелегкий час его вызвали из Ташкента.
Ахилло хмыкнул:
– Я эту историю уже слыхал дней десять тому. Все просто, Сергей! Там строили вовсе не Дом полярников. Там вообще ничего не строили – настоящая стройка была неподалеку. Это был камуфляж, ложное строительство. Потом это все, естественно, разобрали. А капитан Овцын занимался крупной растратой – кто-то на этой ложной стройке сумел вполне по-серьезному поживиться...
На лейтенанта Карабаева было жалко смотреть. Впрочем, и сам Сергей ощущал себя немногим лучше. Ведь он чуть было не поверил! И вправду – почему бы «Вандее» не украсть Дом полярников?
– Михаил, а в Теплом Стане...
Он не стал договаривать, но Ахилло понял:
– Там строится сверхсекретный научный центр. Вампиров, конечно, не воспитывают, но краем уха я слыхал, что туда направили самого Тернема. Знаете такого?
– Тернем? – странная фамилия показалась знакомой. – Это ученый?
– Угу.
– По процессу «Промпартии» проходил, – вспомнил Карабаев. – Десять лет и пять ссылки.
– Именно. Если туда направили самого Тернема...
– А что... Ну, что он может? – заинтересовался Пустельга, чувствуя, что разговор, вошедший было в нормальное русло, вновь сворачивает не туда.
– Да все, – пожал плечами Ахилло. – В 24-м он предложил воскресить товарища Ленина...
Сергей в упор взглянул на собеседника. Нет, старший лейтенант и не думал шутить.
– А вообще-то, он физик, занимается элементарными частицами. Говорят, сам товарищ Иванов распорядился послать его в Теплый Стан...
...Эта фамилия была тоже знакомой. Товарищ Иванов – тот, с кем он беседовал на кладбище Донского монастыря! Следовало молчать, но Сергей не выдержал:
– Кто? Товарищ Иванов?
– Да. Он самый!
Ответ прозвучал столь веско, что Пустельга не решился больше переспрашивать. Тем более, давно пора было заняться делом.
– Итак, что у нас есть, товарищ? Прежде всего, взрыватель...
Взрывателем было поручено заниматься Карабаеву. Сергей рассудил, что бывшему селькору это будет проще, чем беседовать со столичными сплетниками. Оставалась еще одна зацепка, но ее Пустельга решил приберечь напоследок.
– Вы помните, наш разговор? – как бы невзначай поинтересовался он. – Об агенте?
– А-а, – хмыкнул Ахилло. – Товарищ лейтенант, нам с вами, кажется, пора чистосердечно признаваться.
– Михаил, прекратите! – шутовство Ахилло начинало уже надоедать. – В донесении Лантенака говорится об агенте по кличке Кадудаль. Именно Кадудаль предупредил о подготовке похищения генерала Тургула. Я не думаю, что «Вандея» имеет в Большом Доме двух агентов...
– Постойте... Это донесение от мая 37-го... – вспомнил Ахилло.
– Да, от мая 37-го. Очевидно, Кадудаль тогда уже работал в Большом Доме...
Прохор и Ахилло переглянулись. Оба они вполне подходили под эти сроки.
– ...равно как и то, что Кадудаль был информирован о делах Иностранного отдела, – закончил Сергей. – Вот от этого и будем плясать.
– Постойте, постойте! – Ахилло на миг задумался и покачал головой. – Насколько я знаю, тогда перешерстили весь Иностранный отдел. К тому же, в наши дела мы их не посвящали.
Он поглядел на Прохора, словно в поисках поддержки. Тот кивнул.
– Значит, искали не там, – усмехнулся Сергей. – Вы же сами, Михаил, говорили о телефонистке. Или буфетчице...
– Это, товарищ старший лейтенант, внутреннее расследование, – недоверчиво заметил Прохор. – Нам не разрешат. Тут санкция самого наркома нужна.
– Будет, – твердо пообещал Сергей. – Я добьюсь.
...Расходились в этот хлопотный день поздно, когда на Столицу уже опустилась прохладная осенняя ночь. Прохор отправился к остановке троллейбуса, а Сергей и Ахилло спустились в метро – им было по дороге.
– Михаил... Кто такой товарищ Иванов?
Теперь, когда они остались вдвоем, Пустельга решил задать этот давно интересовавший вопрос. Ахилло удивленно поднял брови:
– То есть как это – кто? Иванов – псевдоним товарища Сталина. Он использует его, когда подписывает документы по военным вопросам, да и по нашему ведомству. У нас его так часто называют. А что?
...На тебе! В памяти промелькнула ночь на Донском кладбище. Сергей не видел лица Иванова, но слышал его голос. Да и фигура, возраст... И вообще, какое дело товарищу Сталину, вождю партии и страны, до похороненного много лет назад молодого красного командира?
– Михаил... А может... Вы не знаете в руководстве нет другого Иванова?
Ахилло пожал плечами:
– В каждом наркомате есть десяток Ивановых! Но если взять Политбюро, Секретариат ЦК, Совнарком...
– Знаю... – список вождей Сергей, естественно, изучил досконально. – Но, может, кто-то еще пользуется этим псевдонимом?
– Нет, я бы слыхал, – усмехнулся Ахилло. – Правда, упоминавшийся уже сегодня гражданин Лапшин пересказал бы вам, Сергей, очередную байку, что существует некто товарищ Иванов, который на самом деле и правит страной, а товарищ Сталин – это либо его псевдоним, либо один из помощников.
– А что, так говорят? – Сергей вновь почувствовал себя скверно. Чтобы там не болтали, но таинственного Иванова он видел собственными глазами!
– Говорят – пока языки не отрежут. Сергей! Товарищ старший лейтенант! Отец-командир! Извините, если сгрублю. Вы – в Столице, и сплетни здесь тоже столичные... Привыкайте!
– Постараюсь, – Сергей и не думал обижаться. Тем более у него был еще один вопрос:
– Тут... в Главном Управлении... Я встречал какого-то комбрига. У него петлицы сапера. Лицо такое красное...
Михаил долго молчал. Они спустись по эскалатору, и только в самом конце бегущей лестницы Ахилло словно очнулся: