Струна (=Полоса невезения) - Каплан Виталий Маркович. Страница 86

Кнопки «мыльницы» податливо запрыгали.

— Милиция молчит, обвиняя во всем мафиозные группировки, избравшие сей новомодный метод для решения возникших между ними разногласий, — прочитал Маус. — Тем не менее, слухи о существовании глубоко законспирированной организации под названием «Струна» продолжают будоражить столичные умы. Многим идея возникновения подобного экстремистского консорциума кажется фантастической в силу тех бесчисленных легенд, которыми ныне окружено имя «Струны». Но в то же время, если отбросить мистику, придется признать: «Струна» есть и деться от этого некуда.

— Алло, — донесся из трубки удивительно бодрый голос.

— Димка, ты что, не спишь? — спросил я.

— Ну… да. Я тут на компе в HMM четвертый зажигаю.

Я с трудом удержался, чтобы подавить в себе педагога. Шесть утра… спать пора…

— Ты как там? — сухо спросил я. — Держишься? Не оголодал?

— Да нет, — удивленно отозвался Димка. — Еще яйца остались, и сыр, и полбатона. Все нормально, Константин Антонович. А что?

— Ничего, — отозвался я. — Просто проверка.

— У меня все нормально. Я тут сижу, жду, когда вы вернетесь… — он запнулся, потом продолжил. — А у вас как дела?

— Все тихо-мирно. Ты там, главное, никуда не ходи. Даже мусор выносить не надо. Если что, сразу звони. Понял? Вот тебе в дверь постучат, скажут, что от меня, так ты сначала мне позвони, а потом открывай.

— Понял, не дурак, — кислым тоном ответил Димка. — Все понял.

— Ну, вот и хорошо. И все-таки поспи, хоть немного. Никакая НММ не стоит здоровья. Давай! Я на связи.

— ОК, до свидания.

— Пока.

Я выключил «мыльницу» и опять повернулся к Маусу. Тот оторвался от компьютера и грустно глядел на меня. Мне показалось, что он очень устал и нет никакого смысла от его бдений за монитором..

Зачем Лена вообще придумала ему это странное дежурство? Будто Максиму Павловичу может срочно потребоваться специалист такого уровня. Зачем? По Сети лазить? Глупо. Может, у «Струны» есть какой-то резервный канал связи? Тайная сеть? Значит, Лена полагает, что «мыльницы» не надежны? И кто может перехватить сообщение? Бандиты? Или кто-то пострашнее? Кто-то, кто крутится среди нас — и при том не боится Восхождения?

Нет, странно все это. Ничуть не менее странное, чем мои сны.

— Небось, кошмары снились? — угадал Маус.

— Типа того, — кивнул я. — Ты бы тоже поспал немного.

— Будет еще время. Вы вот заступили, теперь и я вздремнуть могу. А то, действительно, крыша медленно съезжает.

— Ну так ложись. Я уж как-нибудь и сам мир спасу.

Он отрицательно покачал головой:

— Елена Ивановна мессадж изволила выслать.

— Какой еще… — не сразу сообразил я. — О чем?

Выходит, канал все же есть.

— Они скоро будут. Я, честно говоря, минут через пять сам собирался вас толкнуть.

Такого поворота я просто не ожидал. С чего бы вдруг Лене заявиться сюда ранним утром? Может, опять что случилось? Скольких еще стриженных парней без прописки и места работы наши доблестные органы отыщут намотанными на гитарные струны?

— Разбудите Максима Павловича, пожалуйста, — добавил Маус. — А то я для такого подвига чином мелковат.

Прежде чем пасть лифта распахнулась, раздался мягкий и еле слышный звонок. Мы сидели напротив дверей: Максим Павлович на диванчике, мы с Маусом — в креслах.

Кабина разверзлась, явив свои сверкающие недра, и я подумал, что каждый день ездил в ней, воспринимая ее исключительно как служебный лифт и не думая, что он может вести в личные покои Флейтиста.

Лена была не одна. Вместе с ней вошли еще трое. В одном из ее спутников я узнал начальника Патронажного отдела, третьим был худощавый мужчина средних лет с роскошной белой шевелюрой. Его я видел на той памятной даче, но лишь краем глаза. Видимо, кто-то из Старших Хранителей, возглавляет отдел или региональный департамент.

Они появились в гробовом молчании, беззвучно вышли из лифта и замерли, дожидаясь, когда кабина сомкнет челюсти и унесется куда-то вниз (на уровне VIP-этажа она никогда не оставалась, видимо, тут было иное средство экстренной эвакуации). Максим Павлович опустил свою чашку на блюдечко и аккуратно поднялся.

Делал он это медленно, по-стариковски. Мы успели отложить чаепитие, подняться следом и даже переглянуться. Во взгляде Мауса я прочел «Началось!». Кажется, предстоит нечто грандиозное.

Не суд ли над предателем Ковылевым-Демидовым? Решили не тратить время на Мраморный зал?.

Максим Павлович стоял напротив своих визитеров, мы — за его спиной. Явившаяся троица застыла у лифта, причем Лена стояла посередине. От этого они походили на скульптуру героев-партизанов со станции Измайловский Парк.

Тишина была столь гнетущей, что даже тихий гул от компьютера слился с ней, растворившись в общем безмолвии. Два полюса. И вот-вот проскочит заряд…

— Главный Хранитель, — Лена почтительно склонила голову. — Спешим уведомить тебя, что месть «Струны» свершилась. Враги, поднявшие руку на наших людей, мертвы.

— Принимаю твои слова, Хранитель Порядка. — Лицо Флейтиста неожиданно изменилось. Я видел его лишь со стороны, но сразу понял, что теперь это именно Флейтист, а не Максим Павлович. Пришло время официального ритуала.

Действительно, началось.

— Мы не можем пока сказать точно — все ли враги мертвы и стоит ли ждать какой-то иной угрозы. Но время не терпит и потому мы должны действовать. Наши люди на улицах города готовы обеспечить безопасность… — она оборвалась, смутилась на миг, из Хранителя Порядка сделавшись самой обычной Леной. — Безопасность Восхождения.

Флейтист склонил голову, будто задумался о чем-то важном, вгляделся в замысловатые узоры ковра, затем быстро кивнул и снова поднял глаза:

— Вы нашли достойную замену?

Его взгляд остановился сначала на худощавом, затем на главвоспитателе, ну а потом и на Лене. Все трое явно смутились, и я понял: что-то не клеится у «Струны».

— Нет, Главный Хранитель, мы никого не нашли.

Восхождение, о котором когда-то мельком рассказывал Маус, Юрик, оказавшийся не столь простым, как это гляделось со стороны, его огненная смерть, отсутствие Сменяющего…

«Вы нашли достойную замену?»

«Нет, Главный Хранитель».

Такое попросту немыслимо. Что будет, если «Струна» не прибегнет к своему ежегодному ритуалу? Они не могли не подстраховаться на такой случай.

«Вы нашли достойную замену?»

— Что ж, — вздохнул Максим Павлович. — Если все так повернулось… Лена, говори ты. У тебя это лучше получится.

И сразу же внутри у меня стало холодно и пусто. Сердце прерывисто колотилось, но ниточку, на которой оно держалось, уже обрезали, и я сам не понимал, как оно не провалилось ниже пола — туда, вглубь, в мраморный ужас. Сейчас она произнесет — и я, кажется, знаю, что.

— Костя, — тихо и как-то слишком уж спокойно сказала она. — Костя, ты только, пожалуйста, не волнуйся. Ты послушай. Ты сейчас поймешь, почему мы не могли сказать тебе об этом раньше. Мы попросту боялись, что ты не обрадуешься этому… и не захочешь… — она вздохнула и закрыла лицо руками, точно повествуя мужу о пламенной страсти к бывшему однокласснику. — Ты знаешь, кто такой Сменяющий?

— Да, — сказалось как-то само.

Кажется, этим я избавил их от лишних разъяснений.

— Тогда лучше. А тебе известно, что стать им может не каждый, далеко не каждый? — Она печально улыбнулась. — Фактически, на данный момент в «Струне» есть лишь один такой человек…

— Я.

— Да, Костя, ты. Ты единственный, кто способен заменить Юру Осоргина, ты единственный, кто способен стать Сменяющим и тебе, как присягнувшему Высокой Струне, придется сделать это.

В комнате стало удивительно тихо. Я, стараясь не глядеть на Флейтиста, повернулся к окну — и встретился взглядом с Маусом. Хакер был потрясен. Выходит, он снова чисто случайно попал на секретное совещание и коснулся великих тайн. Или все-таки не чисто и не случайно?

Впрочем, всё это явно не тянуло на тайну. Я — заместитель Главного Хранителя?! Даже не смешно. Какая-то дурацкая шутка, начавшаяся на Лунном поле, протянувшаяся цепочкой клякс…и в итоге вместо предназначенных мне «нижних Тональностей» принесшая меня сюда.