Нф-100: Шутки Георга Дебича (СИ) - Чупрасов Владислав. Страница 3

-- Да ты поэт, -- заметила Ванесса.

-- Есть немного.

-- Ну-ну, -- заинтригованно напомнил о себе Персон, успев завязать салфетку, которой драил окно, в узел.

-- Да, помню. Отвечаю на твой вопрос: бывало. Примерно раз за службу где-нибудь такое случается. А если не случается, то обязательно случится что-нибудь другое. Так что я, можно сказать, стал еще и специалистом по сопутствующим заболеваниям.

-- Что? - неуверенно переспросил Персон.

-- Ничего, -- буркнул Карл, загоняя мелкий мусор и пыль под плинтус. - Тебе это пока не грозит.

-- То есть ты не считаешь себя ответственным за мое воспитание в этой сфере?

-- Вообще ни разу. У нас есть Несса, у которой вдруг проснулся материнский инстинкт. Вот пусть она тебе все и рассказывает. Ну эй! - породистое лицо Карла своим прямым носом поймало довольно грязную тряпку, метко запущенную Ванессой. Карл не то что среагировать - повернуться к ней не успел.

-- Я тебе сейчас, -- не очень понятно пригрозила Ванесса, но Карл брезгливо потер лицо рукавом, который вряд ли был чище самой тряпки, и ничего больше не сказал. Только надулся и запустил свою импровизированную швабру под ближайший стол, чтобы там хорошенько пошарить.

Питер шумно смял целую стопку бумаг и кинул их на пол, чтобы после выкинуть.

Вообще-то бумагу не использовали уже давно, но несколько упаковок всегда и везде хранились для экстренных нужд. Например, на случай аварии, когда нет энергии, чтобы заряжать технику, и, как следствие, совершенно потеряна возможность передачи информации. Вот и приходится крутиться, как получится.

-- Эй, ну что ты делаешь? - возмутилась Ванесса, потом вдруг затихла и виновато посмотрела на Питера.

-- Ну что? - он приподнял брови, наклоняясь, чтобы переворошить брошенную бумагу в поисках чего-нибудь важного.

-- Ведь можно было печатать на обратной стороне! Это сколько бумаги пропало.

Питер переварил полученный упрек, немного помолчал.

-- Переработаем, -- он равнодушно пнул комки в сторону Карла, призывая его выкинуть мусор, и тот, недолго думая, сгреб бумаги шваброй.

Ванесса поджала губы, но ничего больше не сказала. Питер был не совсем тем человеком, с которым хотелось бы вести долгие задушевные беседы.

-- Как-то затянулась уборка одного кабинета, -- заметил Питер и поднялся. - Карл - уборка здесь. Вы двое идете в коридор, сами решите, кто моет его, а кто второй этаж. И каждый уберет свою комнату.

Персон неохотно слез со стола. Он очень не любил, когда у Питера включался начальник. Он рассуждал так: руководитель у них уже был, причем ого-го какой. А зачем им второй? Ведь даже если он первый помощник начальника исследовательской станции, то по иерархической лестнице он не очень далеко ушел от них.

Но, понятное дело, вслух он сказать этого не решался. Так и оставались его гениальные мысли в пределах одной-единственной черепной коробки.

А может, все-таки высказаться? Что-нибудь вроде: "Раскомандовался тут!" - гордо, но не очень громко? Персон смущенно хихикнул своим собственным мыслям, протиснулся следом за Ванессой в коридор и пробормотал то ли себе, то ли ей:

-- Хампус номер два.

Ванесса издала странный звук, а Персон втянул голову в плечи, стараясь убедить себя не оборачиваться. Ему казалось, что равнодушный взгляд Питера методично прокручивает в нем локальный филиал черной дыры.

Когда Персон все-таки решился глянуть через плечо, Питер был занят тем, что выгребал из оставшихся нетронутыми ящиков бумаги. Вряд ли они особенно ценные: скорее всего, это списки расходов, которые обожал педантично заполнять Хампус. И порой, бывало, заставлял и остальных пачкать бумагу: какой расход зубной пасты и шампуня в неделю; сколько воды уходит на стирку формы и сопутствующей одежды; сколько бумаги ушло на заполнение этого чертового списка. А в конце - внимание - нужно еще через формулу вывести, сколько грамм переработанной бумаги получится из использованной только что.

Уникальная схема.

Подумав о том, что у него не заполнен как раз такой отчет за прошедшую неделю, Персон кисло улыбнулся Ванессе, которая сказала, что останется мыть этот коридор - он длиннее. А тот, что на втором этаж - короче, но опаснее, потому как упирается непосредственно в медотсек и кабинет Хампуса. Питер уже прошагал мимо него с охапкой бумаги на переработку, пока Персон раскладывал свою ситуацию на плюсы и минусы (короткий коридор - это плюс, Хампус и Питер поблизости - это минус; но все равно можно будет заглянуть к Седрику в медотсек).

Палку с тряпкой вроде той, которой орудовал Карл, Персон обнаружил там, где ей и положено было быть: в закутке, в котором обитал ныне нерабочий робот-уборщик. Все его внутренности были вынуты, а внутри хранили бумагу для переработки.

Лишь бы сразу не браться за надраивание коридора, Персон сел прямо на пол, скрестил ноги, разложил перед собой смятые бумаги и принялся их разглаживать. Может, что-то получится спасти? Можно будет тогда отчеты писать на мятых, но тонких бумажках, а не на переработанной неравномерной массе, навевающей однозначные ассоциации с блевотиной.

Персон прищурился, вглядываясь в листок: на нем ужасно плохим почерком (как и у всех них) было написано несколько формул. Университетский курс помог ему безошибочно опознать только значки энергии и массы и больше ничего. Свернув листок, Персон спрятал его в нагрудный карман своего комбинезона, а остальное сложил в неровную стопку.

В экстренной ситуации каждый акт связи напоминал скорее первый в истории человечества видеозвонок между разными планетами - много помех, дорого, нервно и волнительно. Чертыхаясь, Хампус настраивал связь, пытаясь распределить энергию так, чтобы она шла исключительно к одному компьютеру. Все равно это не вышло - пару раз освещение мигнуло, аварийный свет сменился нормальным, и Хампусу пришлось зажмуриться на пару мгновений, привыкая к излишней яркости вокруг.

Еще раз перебрав в уме все знакомые ругательства, он поспешно открыл один глаз и перенастроил поток энергии. Свет, припадочно мигнув в последний раз, сменился красноватым аварийным.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоить зачастившее сердцебиение, Хампус кликнул по неизвестному контакту, висевшему первым в листе вызовов. С тихим прерывистым звуком пошел вызов, показывая, что соединение с данным контактом при его локации займет от семи до семнадцати минут.

Хампусу не оставалось ничего, кроме как ждать и семь, и семнадцать минут, хоть он и чувствовал, как с каждым негромким "тр-р" исходящего вызова тают его деньги. Не совсем его, но те деньги, которые он уже по праву считал своей собственностью. До этого оставалось совсем немного, и именно сейчас он собирался узнать - сколько именно.

Десять минут на соединение. Видимо, искомый абонент был неподалеку от планеты, которая поймала сигнал. Это одновременно и хорошо, и плохо, потому что сэкономит ему деньги, но оттянет время прибытия этого самого абонента на колонию. Ничего, Хампус готов был ждать.

Наконец-то связь установилась, помехи очень быстро пропали, и на мониторе развернулась картинка - стандартная фигура анонима, говорящая о том, что видеосвязь абонентом не поддерживается. Да Хампусу она и не была нужна, он сам отключил камеру еще до того, как начал настраиваться - потому что деньги тянет, а толку ноль.

-- Слушаю, -- отозвался голос из динамиков, искаженный пространством.

-- Александр Хампус, приветствую.

-- Приветствую. Что-то экстренное? - голос звучал устало и шуршал и, наверное, не только из-за неизбежных помех.

-- Хочу узнать, все ли договоренности в силе и когда вы сможете быть у нас. От этого непосредственно зависит количество товара.

Голос притих, о чем-то задумавшись, а Хампус уставился на сменяющие друг друга цифры. Каждая секунда для него была равна некоторой сумме денег, но торопить клиента было нельзя. А то еще психанет и вообще не прилетит - вот это будет номер.