Нф-100: Шутки Георга Дебича (СИ) - Чупрасов Владислав. Страница 51

Определить, кто из них был причиной головной боли Макса и бессознательного состояния Мая, было не так уж сложно. И этот парень был парализован. В открытых глазах отражались всплески пламени.

Макс подошел ближе, мыском ботинка оттолкнул пистолет, из которого, видимо, был застрелен Трой. Потом, подумав, все же поднял его и с интересом заглянул в лицо убийцы. Наверняка, он убил бы и их с братом, если бы они очнулись раньше. Или нет? Троя он, кажется, не жалел. Но и тот тоже был не дурак.

- Не буду спрашивать, за что, - медленно и четко произнес Макс. Парень бешено завращал глазами - видимо, услышал.

Макс отступил на шаг и дважды выстрелил, целясь в голову.

Оба раза попал.

Когда Май пришел в себя, первой его мыслью было - лучше бы сдох. Его кто-то тряс, куда-то тащил, в рот, в глаза и за шиворот текла холодная вода, но все, что смог сделать Май - это что-то прохрипеть и извернуться, когда его вывернуло на пол. И еще раз. И еще несколько раз.

Наконец его оставили в покое, положили куда-то. Май лежал на спине с закрытыми глазами, к горлу то и дело подкатывал тошнотворный комок, все звуки (тихий шорох, треск и скрип) казались страшно громкими. Попытка разлепить сухие губы и что-то сказать не увенчалась успехом. Май чуть наклонил голову, и по щеке медленно-медленно поползла к губам крупная капля. Он с трудом слизнул ее распухшим языком.

Вода отдавала затхлостью и кровью, так что Мая вывернуло еще раз. Какой-то желчью.

- Чтоб тебя, забрызгал, - раздался раздраженный голос рядом. - Я тебе что, нянька?

- Мхм, - невнятно ответил Май, пытаясь разлепить глаза. Лучше ему не становилось: даже в полной темноте все кружилось и куда-то плыло, и только в одном волшебном положении - чуть повернув голову при полностью лежащих плечах - было не так плохо.

- Тошнит? - поинтересовался смутно знакомый голос.

Май медленно кивнул.

- Паршиво. Сотрясение. А еще, кажется, у тебя трещина в черепе, но с этим я уже ничего не могу сделать.

Май повернул голову на голос и приоткрыл глаз. Над ним с кислой миной маячил Макс. Он выглядел грязным и всклокоченным, и было страшно представить, каким выглядел сам Май.

- Можешь спать, я маякнул Гаржу, если ему нужны камушки, он либо сам нарисуется, либо пришлет кого-то. Если я тебя сейчас потащу, можем и не дойти.

Макс сел рядом. Его часы перестали работать, но оказалось, что часы Троя просто выключены, чтобы сохранить заряд. Их хватило на одно сообщение, после чего Макс снова нажал на кнопку выключения. Мало ли что. И вообще выключил все часы (на парне не оказалось ничего, хотя в соседней комнате находилось что-то вроде пункта связи), которые обнаружил.

И все оружие распихал по карманам.

Как показал быстрый осмотр, вторая станция только снаружи казалась заброшенной. На самом деле внутри все было более или менее пригодно для жизни. По крайней мере, бак с функцией нагревания, наполненный слегка зацветающей водой, запасы еды, аптечка с просроченными лекарствами.

Все, что смог сделать Макс - это перетаскал еду в комнату с баком и туда же перетащил Мая. При свете заново разведенного костра (в каждой комнате оказался такой) Макс стер кровь с головы кузена и оставил его в покое, не зная, чем еще помочь. Сходил и нарезал камней - целый мешок. На самом деле, целую куртку, связанную рукавами. Для спасения жизни одного человека этого было много, но распространяться об этом Макс не планировал: остальное можно будет выгодно продать.

Макс помог пришедшему в сознание Маю напиться затхлой воды, после чего того снова вырвало.

- Что? - тихо поинтересовался он.

- Ждем, - просто ответил Макс. - Если тебя интересует судьба парня, который тебя долбанул - то он мертв. И еще один из парней Волка.

- Кто?

- Светлый такой, высокий. Трой.

Май пожал губы на пару мгновений, после беззвучно ими шевельнул. Из его носа вырвался болезненный смешок.

- Что? - Макс наклонился ближе. Его бы устроило, если бы Май продолжал молчать, но раз уж он что-то пытался сказать, нужно было выслушать.

- Потому что он хотел уйти, - медленно повторил Май. - Из полиции уходят только вперед ногами, вот так вот.

- Так он же не из ваших, - терпеливо напомнил Макс. Он вполне понимал, какая каша сейчас творится в голове кузена: из мыслей, а может быть, из мозгов и осколков кости. Впрочем, даже если была простая трещина, лучше от этого не становилось.

- Много ты знаешь, - огрызнулся Май и отключился снова.

Макс сунул под голову кузена камень, обмотанный курткой, поднялся и вышел из станции. Неприятно удивил тот факт, что после затхлого горелого воздуха на улице, где пыльно и душно, ему становится легче дышать. Несмотря на мелкие песчинки, постоянно соскальзывающие с краев оврага.

Все, что оставалось Максу - только ждать. Вряд ли бы Май умер от сотрясения мозга, но мало ли. Последние лучи заходящего солнца уже не жгли глаза, а превращали стеклянные стенки в багровую тряпку, опущенную в банку. Постепенно цвет потускнел, все вокруг снова стало рыжим и мутным, но благодаря красной тряпке стало хотя бы понятно, что наступила ночь.

Понять, какая по счету ночь с тех пор, как корабль приземлился на планету, Макс не смог. Но надеялся, что прошло не так уж много времени. Было бы досадно, если бы Дьюла умер раньше, чем Макс притащит камни: все-таки это из-за него столько проблем, включая травму Мая.

Зато стало более или менее ясно, почему Гарж послал их вдвоем, а затем, видимо, еще и Троя. Один бы он точно погиб, как, впрочем, и двое. А трое оказались в самый раз.

Глава 14

По виску Макса скользнула капля пота. Потерев щеку плечом, Ружевич тяжело вздохнул и нажал подряд несколько кнопок, высветивших на небольшом экране формулу горячего синтеза. После нажатия кнопки "Пуск" подложка со стойкой, в которой была установлена закрытая колба с толченым литопсом, медленно начала вращаться. Спирали внутри подставки неспешно нагревались приобретая красный цвет.

На экранчике замигали убывающие цифры.

- А что это?

Макс закрыл глаза и медленно вздохнул. Почему-то он думал, что больше всего мешать ему будет Гарж, переживающий за жизнь своего друга. Но тот вообще не появлялся на корабле, пропадая где-то на территории колонии, да так, что найти его не представлялось возможным даже тогда, когда он был нужен.

Так что вместо Гаржа флаг бесконечного надоедания подхватил Дьюла. Не потому что переживал и не из общей вредности, просто ему было очень скучно. Макс мог его понять, но все равно не хотел: его раздражало постоянное мельтешение за спиной. Еще ему не нравилось, когда лезли под руку или заглядывали в текущую работу.

Но Дьюлу как подменили. Он ходил из угла в угол, постоянно спрашивал что-то, совал свой нос куда попало, постоянно ругался и пытался с кем-то связаться по внутренней связи корабля. Только кроме Макса на "Неу" никого не было, и вызов неизменно приходил на его часы.

Иногда, правда, заглядывали сочувствующие. Забежала Дари, посверкала глазами и сказала, что у Мэри все хорошо, только он теперь постоянно тусуется с полицейскими и боится ходить по коридорам. А кто его утащил на вторую станцию - так и не сказал.

Мэри, вообще-то, спустился с верхних этажей станции, пока Макс ждал прибытия полицейских, которых послал за ними Гарж, чрезвычайно обрадованный новостью о том, что камни почти у него в руках. Мэриленд выполз на свет, бледный и моргающий, и страшно испугался, увидев Макса. Видимо, ожидал увидеть кого-то другого, но не сразу понял, кого.

Ждали полицейских они уже вместе. На вопрос, заданный Донни, Мэри не только не смог рассказать, как он здесь оказался, но и тупо вылупился и потряс головой, отговорившись звоном в ушах. Видимо, его кто-то от души приложил по голове.