Птице нужно небо. Часть I и II (СИ) - Гультрэ Икан Релавьевна. Страница 8

Я закрыла сейф, поставила на место полку и задумалась. Надо выбираться отсюда, но как? Замок я опробовала — изнутри он тоже не отпирался без ключа. Окно? Я чуть шире приоткрыла створки, взглядом оценила ширину карниза и расстояние до крыши каретного сарая, и увиденное меня не вдохновило. Однако близилось время обеда, а это значит, что меня в любой момент могут начать искать, не обнаружив в комнате. Я как-то приучила прислугу к тому, что режим соблюдаю неукоснительно и ко времени приема пищи всегда возвращаюсь в свои покои. Придется рискнуть. Эх, будь на мне более удобная одежда… Угу, а еще более удобное и тренированное тело. Мечтать не вредно. Я сбросила с ног туфли и, стянув чулки, затолкала их в обувку. Здесь бросать нельзя, придется с собой тащить. Я вздохнула, внутреннее смиряясь с ситуацией, забралась на стол, пошире открыла окно и шагнула на карниз. Застыла на мгновение, потом переложила туфли из правой руки в левую, осторожно наклонилась к окну кабинета и потянула створку на себя. Вот, теперь выглядит так, как было до моего появления — окно приоткрыто, но самую малость. И я двинулась по карнизу к ближайшей поверхности, на которую я могла спрыгнуть без риска свернуть себе шею. Юбка страшно мешала, поэтому пришлось сосредоточиться на ощущении движения. В новом теле мне это пока давалось с трудом, несколько раз я теряла контроль и едва справлялась с приступами паники. Наконец, вот она, крыша, прямо подо мной. Я отбросила туфли чуть в сторону, потом сгруппировалась и оттолкнулась ногами от карниза. Прыжок вышел не очень удачный — левую ногу пронзило болью, перед глазами поплыли кровавые пятна, и я часто задышала, чтобы не выпустить рвущийся наружу крик.

Все-таки обошлось. Не перелом, всего-навсего растяжение, и если грамотно наложить повязку и поберечь ногу, то за несколько дней все пройдет. Я сползла с крыши сарая на ветку ближайшего дерева, потом по стволу вниз и, очутившись на земле, натянула чулки и туфли. Выглядела я помятой и не слишком чистой, так что попадаться сейчас кому-нибудь на глаза было бы нежелательно. И стоило мне об этом подумать, как запястье вновь кольнула болью, и я услышала приближающийся голос герцога, который громко отчитывал кого-то. Мое решение было чревато неприятным последствиями, но на раздумья времени не оставалось. Я сделала несколько резких, глубоких вдохов и выдохов, затем задержала дыхание и рывком запрокинула голову назад. Перед глазами замелькали цветные пятна, и сознание оставило меня. Предполагалось, что упаду я в грязную лужу, которая и прикроет мои предыдущие «грехи», но этого я уже не почувствовала.

Глава 5

— Ничего страшного, ваша светлость, всего лишь растяжение связок. Вероятно, девочка подвернула ногу и потеряла сознание от боли. Сейчас она просто спит, и будет в полном порядке уже через пару дней, не говоря уж… о назначенном сроке.

Угу, о черной луне, до которой осталось чуть больше месяца. Я с трудом дождалась, пока посетители покинут мою спальню, после чего открыла глаза и осмотрелась. Вопреки опасениям, искусственный обморок никак не повлиял ни на ясность сознания, ни на память о последних событиях. Память… надо бы перенести карту на бумагу, но я только сейчас осознала, что в моей комнате нет никаких письменных принадлежностей. Печально.

Я села на кровати, осмотрела наложенную доктором повязку, потом размотала бинты и зафиксировала сустав заново, по-своему. Так я смогу передвигаться хотя бы по комнате. О тренировках я не беспокоилась — есть несколько комплексов, которые я как раз хотела ввести в свои занятия и которым больная нога не будет большой помехой — например, удары из лежачего положения. Очень полезное умение. Конечно, некоторых ограничений не избежать, но… с чем-то приходится мириться.

Однако время шло к ужину, и в ожидании служанки я изобразила беспомощную девочку, которая не в состоянии подняться с постели, поэтому поднос мне принесли в спальню и водрузили на прикроватный столик. А я обратилась к горничной с просьбой принести мне письменные принадлежности.

В девять явился герцог.

— Что ты собираешься писать? — с порога спросил он.

— Стихи сочинять буду, — буркнула в ответ.

Что мне на самом деле надо, он так запросто выяснить не сможет, потому что ментальные щиты я за последние дни освоила неплохо и точно знаю, что на поверхности у меня полощутся мысли, свойственные обычной девочке-подростку, а глубже он наверняка не полезет.

— О, моя невеста, оказывается, не чужда литературному творчеству. Не почитаешь ли мне что-нибудь из своего, дорога-а-ая, — ехидно протянул «жених».

Я вздохнула. В жизни не питала склонности к рифмоплетству, надо ж так подставиться. А что он, собственно, сделает, если я не смогу выдать ни строчки? Засмеет? Потребует объяснений, для чего мне на самом деле нужна бумага? Снова вздохнула и подняла глаза на герцога:

— Не могу… при вас. Мне нужно остаться наедине со своими мыслями, тогда родятся стихи

— Что ж, оставайся наедине с мыслями. Письменных принадлежностей не получишь. Уж извини, дорогая, но в твое поэтическое дарование я не верю.

Ну да, стоило ожидать, что герцог проявит вредность. А в том, что это чистая вредность, я не сомневалась: едва ли он полагает, что я могу использовать бумагу и перо, чтобы попытаться избежать брачного обряда. Хотя я как раз могла бы…

И что теперь? Раз нет бумаги, разумным было бы начертить план на какой-нибудь поверхности, которая не попадется на глаза посетителю, и я даже знаю, какую поверхность можно использовать. Вот только чем чертить? Собственной кровью? Дурацкая идея, кто пробовал, тот поймет. Эх, хорошо было бы вилку после ужина заныкать. Хотя… тоже бы заметили и стали бы задавать неудобные вопросы. И я вновь окинула взглядом хорошо знакомую комнату. Занавески… на деревянных кольцах, да и роста у меня не хватило бы их достать.

Я осторожно поднялась с постели, и, стараясь беречь поврежденную ногу, неспешно обошла свою комнату, пытаясь выцепить взглядом что-нибудь подходящее, потом заглянула в гардеробную и умывальню — без особой, впрочем, надежды — и, наконец, выползла в гостиную, сегодня, как никогда раньше, удручающую голыми стенами и отсутствием украшений… Вот, разве что… Затейливая вазочка на столике, за которым я обычно обедаю. Миленькая штучка и, возможно, послужит еще благому делу… посмертно. И с этой мыслью я жахнула керамическим изделием об угол стола, а потом выбрала из образовавшейся кучи осколков несколько подходящих и вернулась… в гардеробную.

Если бы кто-то понаблюдал за мной тем поздним вечером, у него были бы вполне законные основания покрутить пальцем у виска. Но, к счастью, никто не видел, как я выгребла свою обувь из нижнего отделения шкафа и сама забралась на ее место. Там, подсвечивая себе тусклым магическим огоньком (на больший у меня не хватало резерва и умения), я перенесла на боковую стенку план замка из моей памяти, процарапывая линии острыми осколками, после чего поставила обувку на место и с чистой совестью удалилась спать.

Следующие три дня я домучивала историю империи, почитывала романчики, которые прихватила в библиотеке в одно из последних посещений, устраивала себе многочасовые изматывающие тренировки и… строила планы по проникновению в храм.

Собственно, ничего сложного в этом на первый взгляд не было — храм располагался в подземелье, войти туда можно было либо из герцогской половины, заходить на которую еще раз я бы сейчас не рискнула, либо через небольшую дверцу неподалеку от центрального входа в замок, но, насколько я помню, дверца эта обычно была заперта. А вот интересно, герцог-то к богам особого почтения не питает, раз уж решился храмовый ритуал в собственных целях использовать, но слуги-то молятся? И если да, то в замковом храме или в ближайшее село ходят? Вопросы, вопросы…

Вопросы разрешились, как всегда, неожиданно. Я стояла на пороге конюшни. Дядьки Крела поблизости не наблюдалось, зато его помощник и, по моим впечатлениям, близкий родственник Мар, паренек лет девяти, скакал козлом вокруг меня, пытаясь привлечь к себе внимание. Я же больше интересовалась лошадьми. Вообще-то я их слегка побаивалась, но не исключала, что в будущем придется с этими животными познакомиться поближе, вот и пыталась наладить первые контакты. Жеребец его светлости показал пакостный норов: стоило протянуть ему на ладони что-нибудь аппетитное — мгновенный рывок, клацанье вооруженных крупными зубами челюстей. Весь в хозяина. Хорошо, что у меня реакция не хуже, чем у этого монстра. В принципе, другие лошади меня уже приняли, хотя сесть ни на одну из них я пока не решилась бы. А теперь я раздумывала, как бы наладить отношения с зубастой тварью. Без какой-либо конкретной цели, просто из принципа. Раз уж хозяина приручить нереально, так хоть коня…