Игра Льва - Демилль Нельсон. Страница 85

— Не думаю. Зачем Халилу нужен водитель? Он одиночка. Возможно, попрактиковался ездить в Европе. Ему требовались только ключи и документы на машину, которые он, наверное, и получил от Джаббара. Получается, что Джаббар знал довольно много, поэтому Халил и убил его. В машине на стоянке — а может, и в такси Джаббара — лежала сумка с необходимыми вещами, деньгами и фальшивыми документами. Наверное, имелись там и какие-то средства для изменения внешности. Вот почему Халил ничего не взял у Фила или Питера. У Асада Халила теперь другие имя и внешность, и он бороздит великую американскую систему шоссейных дорог.

— А куда он направляется?

— Не знаю. Но к настоящему моменту, если он тратил на сон всего несколько часов, он мог пересечь мексиканскую границу. Или может даже находиться сейчас на Западном побережье. Пятьдесят часов езды при средней скорости шестьдесят пять миль… это свыше трех тысяч миль…

— Я тебя поняла.

— Отлично. Так что давай предполагать, что убийца разъезжает по дорогам Америки и в его намерения входит нечто иное, нежели посещение «Дисней уорлд». Значит, нам остается ждать его следующего шага. Мы сейчас мало что можем сделать, ну разве что надеяться, что кто-то узнает этого парня.

Кейт кивнула и поднялась.

— Меня внизу ждет такси с вещами. Я еду домой распаковывать чемодан.

— Тебе помочь?

— Я попрошу таксиста.

После ухода Кейт я сидел еще несколько минут, в течение которых звонил телефон и кто-то принес на стол еще какие-то бумаги. Я пытался понять, зачем предложил Кейт свою помощь. Придется научиться держать рот на замке.

Бывают моменты, когда я предпочитаю встретиться лицом к лицу с вооруженным маньяком-убийцей, чем провести ночь в квартире женщины. С маньяком по крайней мере все ясно. Разговор с ним короткий.

Снова зазвонил мой телефон. Вообще телефоны звонили почти на всех столах, и это начало меня нервировать. Я хорошо разбираюсь в мыслях убийц, могу предсказывать их действия, но абсолютно бестолковый во всех этих любовных играх: я не знаю, что делать, как себя вести. Не понимаю, для чего все это затеяно. Однако я всегда помню имя партнерши, могу назвать его, даже если меня разбудить в шесть утра.

И еще у меня хороший нюх на неприятности, а здесь как раз пахло неприятностями. А кроме того, я встречался с Бет Пенроуз и не хотел осложнять себе жизнь.

Поэтому я решил спуститься вниз и сказать Кейт, что еду домой. Я вскочил, схватил пиджак и «дипломат», выбежал на улицу и юркнул в такси, в котором сидела Кейт.

Глава 39

Двигаясь на север по шоссе I-95, Асад Халил пересек границу штата Джорджия и поехал по территории Южной Каролины. По пути он избавился от дискет, которые забрал из кабинета Пола Грея.

Всю дорогу Халил анализировал свои утренние действия. Наверняка к вечеру кто-то станет разыскивать уборщицу или Пола Грея. В какой-то момент их тела обнаружат. Предполагаемым мотивом убийства станет кража ценного программного обеспечения. То есть все будет так, как он и планировал. Однако он не подумал о проблеме с пилотом. Вполне вероятно, что сегодня вечером или завтра утром об убийствах в Спрус-Крик станет известно кому-нибудь из служащих авиакомпании «Альфа», а значит, и Стэйси Мол, которая непременно вспомнит имя Пол Грей — ведь табличка с этим именем висела на стене ангара возле дома убитого.

Женщина позвонит в полицию и скажет, что, возможно, у нее есть информация, касающаяся этого убийства. В Ливии никто бы не стал звонить в полицию и связываться с властями. Но Борис предупреждал о большой вероятности подобного в Америке. Обсуждали они и судьбу пилота, Борис сказал: «Если ты убьешь пилота, то тебе придется убить и всех остальных, кто знал о твоем полете и видел тебя в лицо. Мертвые в полицию не пойдут. Но чем больше ты будешь оставлять за собой трупов, тем настойчивее полиция будет искать убийцу. А одиночное убийство человека в своем доме с целью грабежа не вызовет большого переполоха».

Да, все так. Но пришлось убить уборщицу, как и в Вашингтоне, чтобы иметь время подальше убраться с места преступления.

В любом случае, полиция будет искать грабителя и убийцу, а не Асада Халила. И о его автомобиле полиция ничего не знает, а если женщина-пилот позвонит в полицию, то они станут искать грека, который летит в Афины через Вашингтон. Все будет зависеть от того, насколько глупа местная полиция.

Разумеется, существует и другая вероятность. Стэйси увидит в газетах его фотографию и может узнать своего пассажира… Конечно же, надо было убить ее, но он не убил. Он сохранил ей жизнь, и не только из жалости, а потому, что Борис и даже Малик предупреждали насчет слишком большого количества трупов. Борис говорил об этом не только ради осторожности — похоже, он проявлял заботу о жизни врагов ислама. Он, например, возражал против использования отравляющего газа в самолете, полном пассажиров, и называл это безумным актом массового убийства.

Малик тогда напомнил ему: «Во время и после революции правительство твоей бывшей страны убило свыше двадцати миллионов своих людей. А ислам не убил столько даже со времен пророка Мухаммеда. Так что не надо читать нам проповеди. Нам еще очень далеко до вас».

На это Борис ничего не ответил.

Отогнав эти мысли, Халил подумал о Поле Грее. Он встретил смерть не так отважно, как генерал Уэйклифф и его жена. Хотя и не стал молить о пощаде. Наверное, для Уильяма Сатеруэйта надо будет выбрать какой-нибудь другой способ. В Триполи говорили, что лейтенант Сатеруэйт пережил в своей жизни много несчастий, и Борис предположил: «Возможно, убив его, ты окажешь ему услугу».

На что Халил ответил: «Никто не хочет умереть. Его убийство будет для меня таким же приятным, как и убийства остальных».

Халил взглянул на часы: пять минут четвертого. Затем сверился со «Спутниковым навигатором»: вскоре предстояло свернуть с шоссе на дорогу Эй-эл-ти-17, которая приведет его прямо к местечку Монкс-Корнер.

И снова его мысли вернулись к сегодняшнему утру. Все эти разговоры с женщиной-пилотом каким-то образом сбили его с толку. У него имелась веская причина для того, чтобы убить ее, однако существовала и столь же веская причина, чтобы не убивать. Она ведь сказала женщине в офисе, что займется самолетом после возвращения.

Значит, если бы она не вернулась, ее стали бы искать… ну, если только женщина в офисе не подумала бы, что она и пассажир решили развлечься. По поведению пилота было ясно, что она не против. Но, в конце концов, женщина из офиса стала бы волноваться и все равно позвонила бы в полицию. Так что, наверное, он поступил правильно, не убив пилота.

При этих мыслях Халилу вспомнилось, как она улыбалась ему, говорила с ним, помогала забраться в кабину… прикасалась к нему. И как он ни пытался отогнать эти мысли, ничего не получалось. Тогда Халил нашел в кармане ее визитную карточку и взглянул на нее. Над служебными номерами компании «Альфа» был от руки написан номер домашнего телефона. Халил убрал карточку в карман.

Он едва не проглядел поворот на Эй-эл-ти-17, но все же успел вовремя свернуть и очутился на двухрядной дороге, сильно отличавшейся от скоростного шоссе. По обеим сторонам тянулись дома и фермы, маленькие поселки, заправочные станции и сосновые леса. Соотечественник Халила, проехавший по этой дороге несколько месяцев назад, рассказывал: «Это самая опасная из дорог, водители там сумасшедшие, а полиция разъезжает на мотоциклах и проверяет всех подряд».

Халил помнил это предупреждение, поэтому старался вести машину так, чтобы не привлекать внимания. Он проехал мимо нескольких поселков, в одном заметил полицейскую патрульную машину, а в другом — мотоцикл.

Но ехать до места назначения ему было недалеко, всего шестьдесят километров, или сорок миль, так что через час Халил уже подъезжал к городку Монкс-Корнер.

Билл Сатеруэйт сидел, закинув ноги на захламленный стол, в небольшом бетонном здании аэропорта округа Беркли, Монкс-Корнер, Южная Каролина. Он прижимал плечом к уху грязную трубку телефонного аппарата и слушал голос собеседника, Джима Маккоя. Сатеруэйт бросил взгляд на допотопный кондиционер, который еле работал, но все же умудрялся нагнетать прохладный воздух. «На улице только апрель, а здесь уже чертовски жарко, — подумал Билл. — Проклятая дыра».