Одиссея Талбота - Демилль Нельсон. Страница 45

– Дело в том, что он сразу принялся за один из этих больших сухих бисквитов. Не намазал его ни маслом, ни джемом… Во рту и в горле у него пересохло, пожилые люди часто страдают плохим слюноотделением. А может, ослабли глотательные мышцы, это тоже бывает у стариков.

– Несчастный случай?

– Его погубил бисквит. Я видел кусок, застрявший у него в горле.

Кэтрин уставилась на Абрамса, затем перевела взгляд на Арнольда. Некоторое время она молчала, потом спросила:

– Вы в это верите?

– Конечно, нет. Это убийство. Отлично продуманное. – Абрамс потер подбородок. – Его держали как минимум двое. Видимо, они были в специальных перчатках с мягкой прокладкой, чтобы не оставалось никаких следов. Наверное, сначала они сунули ему в рот квасцы, чтобы высушить слизистую, потом залили в горло какое-то анестезирующее средство, чтобы отключить нервные окончания. Они затолкнули ему в горло бисквит и держали до тех пор, пока старик не задохнулся. Профессионалы.

Кэтрин судорожно сглотнула.

Абрамс спокойно продолжал:

– Да, судмедэксперту придется с этим повозиться. Но, если ему подсказать, что речь идет об убийстве, он, возможно, и найдет соответствующие подтверждения. – Абрамс закурил. – Интересно, почему эти люди так упорно подстраивают несчастные случаи? Вероятно, чтобы выиграть время? Чтобы те, кого это касается, не забили разом тревогу?

Кэтрин кивнула.

– Очевидно, отчасти и поэтому. Но… В этих кругах вообще предпочитают, чтобы все выглядело, как несчастный случай. Это признак профессионализма, своеобразный знак мастерства.

– Вот как? И за это дают награды? – Абрамс бросил сигарету на пол и загасил ее носком ботинка. – Как бы то ни было, это уже четвертый случай, когда не остается никаких улик: Карбури бесследно исчез, Бромптон-Холл сгорел, а Арнольд подавился бисквитом. Черт побери, даже полицейский может увидеть здесь систему.

Кэтрин посмотрела на него.

– А четвертый?

– Ну как же! А мое падение с крыши по пьянке?

– Так вы были на крыше? Значит, тот человек пытался вас убить?

Абрамс кивнул.

– Как… Как же, черт побери, вы туда попали?

– По пожарной лестнице.

– Вы знаете, о чем я спрашиваю.

– Тогда я вас спрошу, как получилось, что меня пригласили ночевать в этот дом на Тридцать шестой улице?

После недолгого колебания Кэтрин ответила:

– Меня попросила об этом Клаудия. Вы ей нравитесь.

Абрамс промолчал. Кэтрин добавила:

– Если уж быть совсем точной, О'Брайен и Питер тоже предложили, чтобы вы там ночевали. При этом мне показалось, что все трое действовали независимо друг от друга.

Абрамс снова ничего не сказал.

Кэтрин, похоже, постепенно приходила в себя после шока, вызванного смертью Арнольда. Она отрывисто спросила:

– Что же вас привело на крышу?

– Судьба.

– Вы знаете, Тони… Не всегда выгодно держать все при себе. Иногда ведь возникает необходимость в помощи ближнего.

– Я думаю, Кейт, что человек, связавшийся с вашей организацией, очень быстро обнаруживает, что остро нуждается в помощи.

Слова Абрамса явно обескуражили Кэтрин, однако, справившись с собой, она спокойно возразила:

– Зачем кому-то вас убивать?

– Не знаю, но мне это льстит. – Он снял трубку с телефонного аппарата на столе у Арнольда и набрал номер дома на Тридцать шестой улице.

– Чего? – ответил мужской голос. Абрамс знал, что таким тоном отвечают только полицейские, работающие на месте преступления.

– Капитана Спинелли, – бросил Тони.

– Ну… А кто это?

– Абрамс.

– Ладно, подождите.

К аппарату подошел Спинелли.

– Как это все случилось, Абрамс?

– Потом расскажу. Наверное, я окончательно испорчу тебе субботу, но у меня тут еще один труп.

– Где?

– Фирма О'Брайена. Комната с надписью «Архив». Охранник проводит тебя. Запишись в книге.

После долгого молчания Спинелли рявкнул:

– Слушай, Абрамс, что там вокруг тебя происходит? Ты что, попал в черную дыру?

– Давай пообедаем вместе.

– Пошел ты! Вообще держись от меня подальше. Вернее… Оставайся там же.

– Извини, но я должен бежать. Учти, дело выглядит, как несчастный случай, но это не так. Скажи эксперту, хорошо? И помни, что это еще цветочки. Побереги себя. Аривидерчи. – Тони повернулся к Кэтрин. – Стоит нам искать нужные досье, или сойдемся на том, что их здесь уже нет?

Кэтрин изучала записи выдачи материалов.

– Арнольд достал из хранилища четырнадцать папок. – Она осмотрелась. – Но их что-то нигде не видно. – Кэтрин на несколько секунд задумалась. – Арнольд должен был знать хотя бы одного из убийц, в противном случае он не открыл бы дверь.

– Правильно.

– Этим человеком был кто-то, имеющий сюда доступ.

– Сколько всего таких людей?

– Десятки. Англичане, американцы, французы и даже несколько немцев. Плюс группа израильских охотников за нацистами.

– У него был список?

Кэтрин посмотрела на Абрамса.

– Он держал все фамилии в голове.

Подумав немного, Тони сказал:

– Он явно не предполагал, что ему грозит какая-то опасность. Он разговаривал с этим человеком или людьми, а они хорошо знали, зачем он пришел сюда в субботу, – они знали, что скоро здесь появитесь вы.

Ее испуганный взгляд скользнул по шкафам. Она спросила хриплым шепотом:

– А вдруг они еще здесь?

Абрамс отрицательно покачал головой.

– Сомневаюсь. В какой-то момент Арнольд почувствовал опасность, и он мог… – Тони подошел к столу и осторожно переложил лежавшие там бумаги. – Нет, ничего нет. Они бы заметили, если бы он попытался оставить какой-то знак. – Абрамс подошел к телу, наклонился и быстрыми профессиональными движениями обыскал карманы, ботинки, носки, ощупал одежду. – Нет, ничего нет.

Кэтрин стояла подле него.

– Может, нам поискать по всей комнате?

– Нет, надо убраться отсюда, пока не приехал лучший сыщик Нью-Йорка.

Они вышли из комнаты и направились по ярко освещенному коридору. У лифта Кэтрин обратилась к охраннику:

– Кроме Арнольда в ту сторону проходил кто-нибудь?

Охранник отрицательно покачал головой:

– Впрочем, мисс, там же ведь есть еще лестница.

Кэтрин опять просмотрела записи в книге и обнаружила фамилии троих сотрудников фирмы.

– Эти люди здесь?

– Полагаю, что да. Я не видел, чтобы они уходили.

– Спасибо. – Кэтрин взглянула на Абрамса. – Не думаю, чтобы он мог впустить кого-то из этих троих.

– Мне кажется, миновать охранника несложно. Вы его знаете?

– Да. Он работает здесь много лет. Хотя это ничего не значит.

– Да, не значит, – согласился Тони. – Полицейские всегда задают такие вопросы: о новых сотрудниках фирмы, уборщиках, горничных… Это же первые подозреваемые. А в ваших играх все по-другому. Человека вводят в дело за двадцать лет до того, как ему прикажут открыть для кого-то дверь или зажечь свет в критический момент.

– Несколько преувеличено, но…

– И все же Спинелли проверит и охранника, и этих троих ребят.

Они вошли в кабину лифта.

– Я чувствую себя виноватой в смерти Арнольда. Если бы я не попросила его, он не пришел бы сегодня, – сказала Кэтрин.

– Это точно.

– Вы могли бы проявить побольше сочувствия.

– Извините, но это ваше рассуждение – глупость. Если бы сегодня не была суббота, то была бы пятница. Если бы отец Гитлера пользовался презервативами, Арнольду не пришлось бы сторожить британские архивы времен Второй мировой войны в Рокфеллеровском центре. Ну и что?

Они в молчании спустились в вестибюль.

– Мне не хотелось бы столкнуться со Спинелли, – сказал Абрамс.

Пригрело солнце, и улица ожила. Туристы с фотоаппаратами спешили в концертный зал Радио-Сити. Появились любители бега трусцой. Абрамс посмотрел на кроссовки Кэтрин. Подошвы у них были достаточно поношенные.

– Вы бегаете?

– Да.

– А бруклинскую трассу знаете?

– Да. Добегаю обычно до Проспект-Парк. Иногда перебегаю через мост до Хайтс Променэйд.