Собор - Демилль Нельсон. Страница 74

Морин стало не по себе: ей показалось, что в ее откровении по поводу личности Брайена Флинна есть что-то непорядочное.

Кардинал встал на колени рядом с ними и сказал:

– В башне я понял, что Брайен Флинн – это личность, которой руководят какие-то странные, даже необычные убеждения. Он – романтик, человек, до сих пор живущий в мрачном прошлом. Эта идея с кровавым жертвоприношением, чем может закончиться все происходящее сейчас, сообразна с ирландской мифологией, легендами и историей. И его аура неизбежного поражения охватывает всех присутствующих здесь с ним людей, она не похожа на ауру возбуждения от предстоящей победы, присущую психологии англичан и американцев. – Кардинал, казалось, погрузился в свои мысли, но затем встрепенулся и продолжал: – Он действительно верит в то, что является воплощением духа Финна Мак-Камейла… – Вдруг кардинал посмотрел на Морин. – И он до сих пор очень любит вас.

Морин покраснела и ответила:

– Это вовсе не помешает ему убить меня!

– Он может это сделать лишь в том случае, – заметил кардинал, – если поймет, что вы давно не питаете к нему ответных чувств.

Морин мысленно вернулась к тому, что произошло в комнате для невест.

– Так что же, по-вашему, я должна делать? Подыгрывать ему?

В разговор включился отец Мёрфи:

– Подыгрывать ему должны мы все, если хотим выжить. Покажите ему, что мы все заботимся о нем, как о человеке… Думаю, что кто-то из нас даже это уже делает. Ну а я позабочусь о его душе.

Бакстер, помедлив, кивнул:

– Кстати, вы знаете, что вежливость ничего не стоит… Это даже проявление некоторого самоуважения. – Он улыбнулся и продолжал: – Ну а когда все успокоятся, мы еще раз попытаемся бежать.

Морин быстро кивнула:

– Да, я уже настроилась.

Кардинал же спросил скептически:

– Разве вам обоим еще недостаточно приключений?

Морин решительно произнесла:

– Нет.

– Если бы все зависело только от одного Флинна, – подхватил Бакстер, – я бы схватился с ним. Но когда я вижу глаза Меган Фитцджеральд или Джона Хики… Мы с Морин уже говорили об этом раньше, и я не хочу, чтобы завтрашние газеты писали о моей казни и мучениях, уж пусть лучше будет написано: «Убит при попытке к бегству».

Кардинал саркастически усмехнулся:

– А может, там будет добавлено «при глупейшей попытке к бегству… Когда освобождение было так близко».

Бакстер посмотрел на него и заметил:

– Я уже перестал верить в благополучный исход переговоров. Поэтому у нас есть только один способ освободиться.

– Я почти уверена, что Хики задумал убить нас всех и разрушить собор, – добавила Морин. Бакстер с трудом приподнялся и присел.

– Побег – вот единственный способ выбраться отсюда… И мы можем сбежать все… И мы должны бежать все, потому что другого шанса не будет.

По выражению лица отца Мёрфи было видно, что он колеблется. Наконец он выдавил:

– Я с вами. – И посмотрел на кардинала. Кардинал покачал головой:

– Это чудо, что в прошлый раз нас всех не перестреляли. Я намерен настаивать на том, чтобы…

Морин сунула руку в карман жакета, вытащила маленькие крупинки какого-то белого вещества и сказала:

– А кто из вас знает, что это такое? Разумеется, никто. Это пластиковая взрывчатка. Помните, мы гадали, что Хики и Меган несли вниз в тех кейсах? Они несли взрывчатку и рассыпали ее вокруг одной из колонн под полом. Не знаю, как насчет других колонн, но точно знаю, что двух кейсов взрывчатки, должным образом заложенной и рассыпанной, вполне достаточно, чтобы обрушить эту крышу. – Морин пристально посмотрела на заметно побледневшего кардинала и продолжала: – Я не видела там дистанционного детонатора или провода около колонны. Поэтому предполагаю, что должен быть таймер. Но вот на какое время он установлен? – Она окинула взглядом всех троих мужчин. – Поэтому хотя бы один из нас должен выбраться отсюда и предупредить людей снаружи.

Брайен Флинн быстро подошел к ограждению алтаря и с сарказмом в голосе спросил:

– Снова затеваете заговор? Ваше Высокопреосвященство, сидите, пожалуйста, на своем возвышенном престоле. Раненые джентльмены не нуждаются в вашем утешении. Они достаточно удовлетворены тем, что до сих пор живы. Мисс Мелон, могу я побеседовать с вами в часовне Богоматери? Благодарю вас.

Морин поднялась и ощутила, как у нее задеревенело все тело. Она медленно подошла к боковым ступенькам, спустилась в галерею и направилась к часовне Богоматери. Флинн, следуя за ней, указал на скамью в последнем ряду. Морин присела.

Брайен остался стоять в проходе, сбоку от нее, разглядывая тихую часовню. Она сильно отличалась от интерьера собора утонченным архитектурным стилем. Мраморные стены имели мягкий, приглушенный колорит, а узкие окна с синими витражами создавали приятный полумрак.

Флинн посмотрел на окно, расположенное справа от входа. Оттуда на него глядело лицо, очень напоминавшее Карла Маркса. В одной руке он держал красный флаг, а в другой – молот, обрушивающийся на крест на макушке церковного шпиля.

– Что же тебе сказать, – как-то безразлично произнес Флинн, – ты ведь знаешь, что если церковь запечатлит твой лик на оконном витраже, то ты становишься уже не дьяволом, а вроде как бы дьяволенком. Твой лик запечатлен на открытке, посланной божественной небесной почтой. Разыскивается за ересь. – Он показал пальцем на окно. – Смотри – Карл Маркс. Очень странно.

Она посмотрела на изображение и не смогла не съязвить:

– А тебе хотелось бы, чтобы это был Брайен Флинн, так ведь?

Флинн рассмеялся:

– Ты читаешь мои мысли, Морин. – Он повернулся и посмотрел на алтарь в углублении часовни. – Боже, сколько же деньжищ вбухали сюда!

– Лучше их тратить на вооружение – ты ведь это хочешь сказать?

Флинн посмотрел на нее:

– Не надо меня подковыривать, Морин!

– Извини, больше не буду.

– Правда, не будешь?

Она заколебалась, но потом подтвердила:

– Да, не буду.

Брайен улыбнулся. Он внимательно смотрел на статую девы Марии на алтаре и на полукруглое окно над ней.

– Первый луч света проникнет через это окно. Надеюсь, нас уже к тому времени на этом свете не будет.

Морин резко повернулась к нему:

– Ты не сожжешь эту церковь и не убьешь безоружных заложников. И перестань корчить из себя супермена, способного на все.

Брайен положил руку ей на плечо, но Морин сбросила ее. Тогда он сел рядом и сказал:

– Что-то не так, если создается впечатление, что я блефую.

– Я хорошо знаю тебя. Ты обдуришь любого.

– Но я не дурю и не блефую.

– И ты застрелишь меня? – вдруг спросила она.

– Да… И, конечно, сам застрелюсь после.

– Очень романтично, Брайен.

– Звучит чудовищно, правда?

– Если бы ты только послушал себя со стороны…

– Ладно, обойдемся без этого. Я хотел бы еще разок поговорить с тобой, но кругом такое творится… Сейчас у нас есть немного времени… Ты должна обещать мне, что не будешь пытаться снова бежать.

– Хорошо.

Он посмотрел на нее:

– Ты не понимаешь. В следующий раз тебя непременно убьют.

– Ну и что. Это лучше, чем быть застреленной в затылок тобой.

– Не впадай в меланхолию, Морин. Не думаю, что до этого дойдет.

– Но ты ведь не уверен полностью.

– Многое не зависит от меня.

– В таком случае ты не имеешь права рисковать моей жизнью и жизнями остальных, не так ли? И почему ты решил, что люди там, за стенами собора, будут благоразумными и что они беспокоятся за наши жизни больше тебя?

– У них нет выбора.

– Да, выбора у них нет, но есть ли благоразумие и сострадание? Ты веришь в гуманизм, как я погляжу. Если бы все люди поступали так же, мы бы с тобой здесь сейчас не сидели.

– Твои слова только подтверждают, что мы не поставили крест на своих отношениях четыре года назад. – Он посмотрел на окна невидящим взглядом, а затем опять обратился к ней: – Ты могла бы пойти со мной, если нам удастся выбраться отсюда?