Противостояние - Шидловский Дмитрий. Страница 80

Солнце уже клонилось к закату, а птицы пели ему обычную прощальную песню, когда двое совершенно измученных, испачканных землей и сажей людей вышли к шоссе. В руках у них были североросские модернизированные автоматы Федорова, а в изодранных в клочья одеждах, едва прикрывавших тела, еще можно было узнать остатки военной формы. Тот, что помоложе, был одет в форму рядового пограничных войск западной Северороссии, а тот, что постарше, в мундир капитана советской армии. Укрывшись за деревьями, они рассматривали шоссе и осторожно переглядывались.

- Что скажешь, Иван? - спросил капитан.

- Больше ничего не слышно, - отозвался пограничник. - Думаю, наши где-то рядом.

- Ты, когда в воронке у заставы лежали, тоже говорил, что ваши рядом, проворчал капитан. - Чуть к эмгэбэшникам в руки не попали.

- Ну, ошибся, - смутился молодой. - Но от нас до границы километров двадцать.

- Это ничего не означает, - покачал головой капитан. - От меня не отстанут.

- А бой уже несколько часов назад стих, - проворчал Иван.

- Это ничего не означает, - повторил капитан. Слева послышался звук мотора. Вскоре на шоссе показался грузовик "руссо-балт" пятнистой раскраски.

- Наши, - повеселел Иван.

- Не спеши, - напрягся капитан.

- Да наши.

Иван быстро вышел на середину шоссе и замахал руками. Грузовик остановился, и из его кузова начали выскакивать солдаты в форме североросской армии. Капитан, вышедший из кабины, гаркнул:

- В чем дело, рядовой?

- Я с третьей заставы, - улыбнулся чумазый Иван. - Со мной перебежчик.

- Что?! - Капитан повернулся к выходящему из леса Антипову.

- Капитан, - произнес, отдавая автомат немедленно подскочившему к нему солдату и уже не глядя на Ивана, перебежчик, - я прошу вас немедленно доставить меня в Петербург, поскольку я имею важную информацию для...

- Конечно, - улыбнулся капитан, легким движением выхватил пистолет и выстрелил перебежчику прямо в сердце.

В тот же миг удар ножа оборвал жизнь юного пограничника. Забрав тело убитого перебежчика, спецназ МГБ СССР растворился в карельском лесу.

Эпизод 8 ПОВОРОТ

Василий Леонтьев вошел в президентский кабинет. Алексей поднялся ему навстречу, пожал руку и произнес:

- По лицу вижу, доволен. Что у тебя?

- Швеция присоединяется, - ответил Леонтьев.

- Отлично, - щелкнул пальцами Алексей. - Когда летишь в Хельсинки?

- Завтра утром. Подписание договора состоится седьмого марта.

- В добрый час.

- Поздравляю, - улыбнулся Леонтьев. - Четыре года напряженной работы.

- Для меня - девять, - поправил Алексей. Проводив премьера, он встал у окна, уперевшись руками в подоконник. На Неве стоял лед, но было заметно, что уже начинается оттепель. По набережной катили машины. Много машин. В основном западного производства. "Руссо-балт" так и не сумел утвердиться на рынке средних и малолитражных машин, поэтому такие автомобили поставлялись в Северороссию преимущественно из Европы. Лучше всего раскупался "фольксваген-жук". А рынок был приличный. Большинство семей уже обзавелось своими авто, а некоторые имели и по две машины. В Петербургском муниципалитете с жаром обсуждалась проблема борьбы с пробками в городе. В пятидесятом году министерство финансов предложило ввести новый, повышенный налог на владельцев автомобилей, поскольку уже и загородная дорожная сеть не справлялась с возросшим числом машин. Алексей наложил на этот законопроект вето, приказав разработать программу расширения дорожной сети. Сейчас уже была завершена реализация довоенной программы дорожного строительства в западных землях, приостановленная Оладьиным в тридцать восьмом. На повестке дня стояли новые планы. Хотя кое-что изменилось из-за раздела страны. Делать дороги в восточной Северороссии было невозможно, да и бессмысленно. Сама собой отпала идея автострады Псков-Новгород. Автострада Петербург-Архангельск была построена только до Петрозаводска. Зато вовсю работали автострады Петербург-Нарва, Псков-Изборск, Петербург-Выборг. Границы с Эстонией и Финляндией работали вовсю. На границе с СССР, к югу от Пскова, действовал один автомобильный и один железнодорожный переезд. Не признавая петербургского правительства, Советский Союз самым активным образом торговал нефтью и другими ресурсами с западно-североросскими фирмами. СССР ухитрялся признавать североросские фирмы, хотя на востоке вся промышленность и торговля были национализированы уже к сорок восьмому, а не вошедших в колхозы и совхозы крестьянских хозяйств не осталось к сорок девятому. Политика политикой, а приток североросских рублей, с сорок девятого года вновь ставших свободно конвертируемыми, прилично пополнял валютный бюджет Москвы. Конечно, Алексей стремился обеспечить сырьевую независимость страны, но все же от столь недорогого сырья отказываться было грех. А вот граница на востоке... Западные корреспонденты обожали показывать проржавевшие рельсы, заброшенные еще с войны дороги на не признанной никем, но столь четкой границе. Любили брать интервью у беженцев, с риском для жизни, нелегально перешедших ее.

В этот день, пятого марта пятьдесят третьего года, премьер-министр Северороссии вылетал в Хельсинки для подписания совместного договора между Северороссией, Эстонией, Финляндией, Норвегией, Данией и, как теперь выяснилось, Швецией о полной отмене таможенных пошлин, торговых квот и ограничений в передвижении рабочей силы между этими государствами. Эту идею Алексей выдвинул еще в сорок восьмом на конференции Балтийских государств, но реализовать ее удалось только теперь. Вначале все боялись агрессии Советского Союза и восточной Северороссии. После успешного разрешения кризиса сорок девятого года, когда западу и востоку впервые удалось договориться, этих опасений стало меньше, но возобладали экономические соображения. Эстонцы и финны боялись, что соседи с более развитой промышленностью полностью задавят их машиностроение, а союз аграриев Северороссии, шведы и норвежцы заявляли, что более дешевые и весьма качественные мясные и молочные продукты из Эстонии и Финляндии погубят их сельское хозяйство. Снять противоречия и выработать совместную программу унификации таможенных и налоговых режимов удалось только сейчас.