Самозванцы. Дилогия (СИ) - Шидловский Дмитрий. Страница 108

– Вот я тоже так думал раньше, – проворчал Крапивин. – Оборонял от внешних врагов. А когда обернулся назад, оказалось, что и родину украли, и лица, которым надо служить, больше на рыла смахивают.

– Не понял вас? – подобрался Брусилов.

– Виноват, господин генерал‑лейтенант, разрешите обратиться к господину подполковнику, – вытянулся рядом с их столиком штабс‑капитан с аксельбантом на плече.

– Обращайтесь, – рассеянно посмотрел на него Брусилов.

– Господин подполковник, вам пакет из канцелярии Верховного главнокомандующего. – Штабс‑капитан протянул Крапивину большой конверт, запечатанный сургучными печатями, козырнул и удалился.

Крапивин быстро вскрыл депешу и пробежал ее глазами.

– Высочайшим указом мне присвоено звание полковника. Кроме того, я переведен в Петроград. На меня возлагается командование внешней стражей Александровского дворца в Царском Селе.

– Сиречь места пребывания августейшего семейства, – заключил Брусилов. – Стало быть, на государя произвел впечатление ваш ночной спектакль. Что ж, вполне в стиле нашего самодержца. Сильных людей в ближайшем окружении он не терпит, но всегда рассчитывает на их помощь в трудную минуту. Да и высоких людей он недолюбливает. А вас, как назло, Господь тремя аршинами роста наградил. Так что войти в ближайшее окружение государя у вас не получится. Но все равно поздравляю. Это серьезное повышение. Безусловно, мне жаль терять вас. Но я надеюсь, что на новом посту вы принесете больше пользы отечеству.

– Больше всего пользы я принес бы, если бы организовал сеть специальных отрядов, – недовольно возразил Крапивин.

– Как знать, может, вам еще представится такая возможность. А пока организуйте надлежащую охрану августейших особ. Но главное, не забывайте того, о чем я вам сказал. Мы служим родине, а не лицам, – Это я навсегда запомню, ваше превосходительство, – пообещал Крапивин.

ГЛАВА 15Петроград

Извозчик остановил пролетку прямо напротив подъезда. Крапивин быстро расплатился с ним и за считанные секунды взлетел на третий этаж, туда, где снимал квартиру Чигирев. Историк встретил его в прихожей. Одет он был по‑домашнему, в добротный стеганый халат и мягкие туфли.

– Господи, боже мой, уже полковник! – изумился он при виде старого знакомца. – И полный георгиевский кавалер в придачу. Поздравляю! Что же ты не писал о своих подвигах?

– Да чего там писать, – недовольно буркнул Крапивин. – Воюем. Как положено.

– Ну, проходи, располагайся. Я и не ожидал, что так быстро приедешь. Извини, я так и не понял из твоей телеграммы: ты переведен сюда на службу или в отпуск приехал?

– Переведен на службу.

– Понятно. Подожди меня в столовой. Я сейчас распоряжусь насчет обеда. И ванну, наверное, тебе принять бы не мешало.

– Пожалуй, – согласился Крапивин. – Только скажи сначала: от Игоря есть вести?

– Нет. Как уехал тогда, в тринадцатом, так словно сквозь землю провалился.

– А от Янека?

Чигирев заметно погрустнел:

– Об этом я тебе позже расскажу. Когда отдохнешь.

– Что‑нибудь случилось?

– Да.

– Нужна помощь?

– Нет. Вряд ли ты сможешь помочь.

Через два часа, когда Крапивин вымылся и пообедал, Чигирев зазвал его в свой кабинет и плотно запер двери.

– Нам надо с тобой серьезно поговорить, – произнес он.

– Скажи сначала, что с Янеком.

– Он бежал из ссылки. Около года назад. Его до сих пор не нашли. Я даже Басову писал, чтобы он поискал своими методами. Ты ведь знаешь, если нас убивают, мы возвращаемся в родной мир. Янек мог попасть в семнадцатый век, в наш мир, или в восьмидесятые годы двадцатого века. Смотря какой мир считать для него родным…

– Да не погиб он, можешь не сомневаться, – решительно заявил Крапивин. – Молодец мальчишка, моя школа.

– Заметно, что твоя. Он не просто сбежал. Он одного ссыльнопоселенца убил.

– Кого?

– Вот в этом‑то и суть. Иосиф Джугашвили. Имя ничего не говорит?

– Погоди, это же…

– Иосиф Виссарионович Сталин собственной персоной. Я еще когда узнал, что Янека в Туруханский край ссылают, забеспокоился. Хотел его поскорее оттуда вытащить, да ты как раз Распутина пристрелил. Так что все мои попытки провалились.

– Господи! – Крапивин принялся массировать виски. – Это же переворачивает всю историю.

– Грандиозно меняет ее. Но вся проблема в том, что меняет ее совсем не в той точке, где нам надо.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы с тобой решили, что главная наша задача – предотвратить большевистский октябрьский переворот. Но роль Сталина в семнадцатом году ничтожна. Невелика она и в Гражданской войне. По крайней мере он не настолько ключевая фигура, чтобы его устранение могло изменить ход событий. Сталин выходит на передний план много позже. Фактически, в конце двадцатых.

– И как могут развиваться события?

– В нашем мире Сталин поддержал старую ленинскую гвардию в борьбе с Троцким. Ну а потом перестрелял и самих ленинцев. Значит, если Сталина не будет, победу одержит либо Троцкий, либо группа Бухарина, Рыкова, Томского, Каменева, Зиновьева.

– Какие могут быть последствия?

– Любые. От сохранения нэпа до возврата к военному коммунизму и проведения культурной революции по китайскому образцу. Но суть не в этом. На события ближайших лет это вообще никак не повлияет. Если нам удастся предотвратить победу большевиков, все это вообще не будет иметь никакого значения.

– Что же ты тогда так переживаешь?

– Я за Янека опасаюсь.

– Не волнуйся, выживет парень. Он у меня хорошую школу прошел. Игорь тоже с ним занимался. Да и сам он не робкого десятка. А Сталин – совсем не та фигура, о которой стоит сильно беспокоиться.

– Дай Бог, ты прав. Ладно, оставим это. Я хотел говорить с тобой о другом. До февральской революции остались считанные месяцы. Времени у нас практически нет. В прошлый раз ты убил Распутина и спутал мне все карты. Мне не хотелось бы, чтобы это повторилось вновь.

– Откуда ты знаешь, что это я его убил?

– Больше некому. Юсупов был в этот момент на Кавказе, Пуришкевич – в Москве, великий князь Дмитрий Павлович – в Ревеле.[31] Да и не должны они были готовить покушение в четырнадцатом. А твоя рука чувствуется. Инсценировать самоубийства здесь еще редко кому в голову приходит, да и Распутин себя убивать не собирался, это я точно знаю. Не тот он был мужик.

– Ну ладно, я его пришил. И я думаю, ты понимаешь почему. Впрочем, теперь‑то я понимаю, что корни глубже. Похоже, империя действительно прогнила. В армии это видят все, от низших чинов до генералов.

– Слава Богу, и ты понял, – всплеснул руками Чигирев. – Но надеюсь, ты согласен со мной, что большевиков к власти мы допустить не должны?

– Знаешь, в чем‑то я стал понимать офицеров и генералов, которые переходили… вернее, перейдут на сторону красных. Того же Брусилова хотя бы. Все‑таки большевики дадут надежду на справедливость. Отстроят великую державу, заставят весь мир уважать Россию. Да, они будут жестоки, но они будуг той мощной, не разложившейся силой, которая сплотит народ.

– Вадим, опомнись! – Чигирев наклонился к Крапивину. – Ты готов пойти на миллионы жертв, чтобы сплотить народ?

– Но ведь другого выхода не будет.

– Значит, мы обязаны сделать так, чтобы он появился. Мы должны дать здешним людям шанс пройти предстоящие испытания с меньшими потерями. Мы должны направить историю по иному пути.

– Скажи лучше, по какому. Предстоит борьба между молодой, пусть и жестокой, силой и отжившим, дряхлеющим режимом. Тебе страшно поддерживать большевиков, но я не вижу смысла сражаться за то, чему суждено исчезнуть.

– Ты говоришь об отжившей феодальной системе. Но подумай, что уничтожит революция. Сколько деятелей культуры будут вынуждены покинуть родину! Сколько ученых уедут за границу и будут развивать зарубежную науку! Подумай только о самых ярких личностях. Что было бы, если бы Дягилев и Сикорский остались в России? Да мало того. Детям дворян и интеллигенции будет закрыт доступ к высшему образованию. Надо ли объяснять, что молодежь, получившая классическое образование, куда лучше способна обучаться и двигать науку? Зачем запрещать учиться тем, кто наиболее подготовлен? Какой вред это нанесет стране! А армия! Все, что создано веками, будет разрушено. Кадровых офицеров уничтожат, а оставшиеся будут вынуждены эмигрировать. Все придется создавать с нуля. И не забывай, что в нашем мире параноик‑диктатор выкосил даже те военные кадры, которые удалось создать в рабоче‑крестьянской армии. Кто может гарантировать, что этого не произойдет и здесь? Ты хоть понимаешь, каких высот сможет достичь Россия, если мы предотвратим большевистский погром?