Уголовного розыска воин - Чергинец Николай Иванович. Страница 22

Мы познакомились в 1946 году, когда я работал заместителем начальника отделения уголовного розыска Ростовского горотдела милиции. В кабинет вошел светловолосый крепыш в морском бушлате, под которым виднелась тельняшка. Невысокий ростом, с чуть прищуренными серыми глазами, он, казалось, постоянно улыбался.

Я спросил:

— Кто вы?

— Ростовчанин. Демобилизовался. Хочу служить в уголовном розыске.

Мы разговорились. До войны он работал электриком на «Ростсельмаше», потом служил в армии.

— Почему же вас потянуло именно в милицию?

Моряк пожал плечами, глянул в окно на остов сгоревшего здания и вздохнул.

— Не знаю. Наверное, злость. Сколько натерпелись люди в войну! А теперь страдают от воров и хулиганов. Никогда столько этой мрази не было в нашем городе. Давить надо ее.

— Трудность и опасность работы вас не пугают?

— Нет.

Не знал я тогда, что передо мной сидит один из героев Северного флота, отважный разведчик. Их было только трое. Командир группы старшина 1-й статьи Владимир Николаевич Ляндэ. Помощник командира краснофлотец Анатолий Васильевич Игнатьев — комсомолец, меткий стрелок, человек с железными нервами. Радист-краснофлотец Михаил Николаевич Костин — комсомолец, опытный разведчик. Все трое из отряда младшего лейтенанта В. Н. Леонова (ныне дважды Героя Советского Союза). Они не раз ходили в тылы фашистов, разведывали объекты противника, брали в плен «языков».

Находясь в тылу противника с 10 февраля по 27 октября 1944 года, группа В. Ляндэ обнаружила ряд конвоев противника. По ее информации потоплено и повреждено немало вражеских кораблей.

Кроме того, группа разведала несколько военных объектов противника, передала о них. На груди отважного разведчика красовался орден Красного Знамени.

Володя с детства мечтал стать моряком. Воевать начал командиром отделения торпедного катера Черноморского флота. В составе бригады морской пехоты участвовал в разгроме немецких войск на Центральном фронте. Затем служба на Северном флоте. Вступил в партию, рос авторитет «донского казака». И наконец, назначение командиром особой разведгруппы.

Ночной вылет в глубокий тыл врага, групповой парашютный прыжок и беспримерная по мужеству, находчивости и выносливости разведывательная работа под носом у противника.

Жили в снегу, скрывались от преследовавших их фашистов, часто питались дикими ягодами, но советское командование регулярно получало от группы В. Ляндэ сведения о движении вражеских судов. И так в течение восьми месяцев.

Обо всем этом Володя не сказал ни слова в моем кабинете. Даже позже, когда стали друзьями, он очень скупо рассказывал о своей военной жизни. Мы узнали о подвиге В. Ляндэ лишь двадцать лет спустя, и не от самого героя, а из центральных газет («Трое из разведки». — «Комсомольская правда», 1967, 13 августа, № 189).

Новый сотрудник уголовного розыска очень быстро входил в курс дела. Не прошло и месяца, как он стал просить, чтобы его направили на опасную операцию. Новичку, конечно, отказывали, но однажды взяли его и о том не пожалели.

Дело было летом. В горотдел милиции стали поступать сведения о грабежах, совершаемых в загородных рощах. Причем жертвы туда заманивались, и довольно легко. В послевоенные годы, как известно, положение с продовольствием было трудное. А тут подходит к вам на рынке представительный мужчина и предлагает по твердой цене мясо, молоко, сахар, консервы. Я, говорит, заведую складом, но склад за городом, если хотите, поедем. И охотники, конечно, находились, как правило, это были женщины. «Добрая душа» заводила свою жертву в рощу и, угрожая пистолетом, грабила, иногда насиловала, затем связывала ее и скрывалась.

Две недели мы искали преступника. Он орудовал не только на рынке, но и в магазинах. Однажды в Зимевской роще грабителя обнаружили, но он, отстреливаясь, сумел уйти.

И вот проходим мы как-то с Володей по Центральному рынку и видим парня, имеющего сходство с разыскиваемым нами преступником, который в чем-то убеждал двух молодых женщин. Но, очевидно, не убедил, так как женщины отошли. Я подошел к ним, а Володе поручил следить за парнем. Женщины сказали, что незнакомец предлагал дешевые продукты, за которыми надо было ехать на окраину города. Я дал знак Володе.

— Петя, дорогой! Сколько лет! — воскликнул он, протягивая преступнику руку.

Тот в недоумении оглядел подошедшего, но руку все-таки протянул... и взвыл от боли. Хватка у Володьки была железная. Он сжимал чужую руку словно клещами. В данном случае это было необходимо, так как мы знали, что преступник вооружен, а кругом были люди.

Опознанный своими жертвами грабитель во всем сознался. Я спросил Володю, как он узнал его имя.

— Разглядел татуировку на руке, — ответил Ляндэ. — Там и имя, и год рождения. Целая анкета по учету кадров.

Вот с того случая я и подружился с Володей. Один без другого уже не мыслили участия в серьезной операции. Но в начале 1947 года В. Ляндэ пришлось направить на важное задание одного.

У некоторых правонарушителей в городе были обнаружены поддельные паспорта с ростовской пропиской. Стало известно, что подделкой занимается целая преступная группа. Однако выследить удалось лишь одного участника. Это была молодая и очень миловидная женщина. Звали ее Валей, но с кем она «работает», кто состоит в шайке, оставалось загадкой.

— Я долго не был в Ростове, меня мало кто знает, — заявил Ляндэ, — пошлите меня.

Скромный и даже застенчивый в жизни, Володя проявил в этой операции настоящий артистический талант. Он превратился вдруг в веселого моряка-гуляку. К тому же моряк был интересным, даже красивым парнем, хорошо играл на пианино, недурно пел матросские песни. И нет ничего удивительного, что такой постоялец (Володя снял комнату по соседству с преступницей) быстро приглянулся Вале. Спустя полмесяца она свела его со своими «друзьями». За два пьяных вечера «веселый блондинчик» стал для них своим человеком, Его познакомили с «фирмой» и даже дали одно дельце. А через месяц вся преступная группа была арестована.

— Пришел, увидел, победил, — шутили над Ляндэ в милиции. Шутили и гордились таким работником. Возвращаясь с операции, он любил напевать сочиненную им же песенку «Воздух стал в городе чище...».

В своем блокноте Володя вел счет задержанным преступникам. Цифры росли каждую неделю. Я радовался успехам своего друга и поздравлял его. А он пожимал плечами и отвечал:

— Ничего хорошего в этом росте не вижу. Вот если бы цифры вдруг перестали расти, тогда на радостях бы запели «Любимый город может спать спокойно...».

Работники уголовного розыска, как правило, ходили в штатском. Но Ляндэ носил флотскую форму. Она ему шла, и он, мне кажется, гордился ею, не подозревая, что бушлат и мичманка однажды окажут ему добрую услугу.

Стоял Володя как-то на улице у нашего «газика», ожидая, пока шофер сменит скат.

— Здорово, полундра, — услышал вдруг Ляндэ за спиной. Вразвалочку подошли пятеро морячков с лихо сдвинутыми набекрень фуражками.

— Отвези на Берберовку, мешок денег заработаешь, — шепнули один здоровяк.

— Не по пути, братцы, — сказал Володя, взглядом оценивая обстановку. Карманы топорщатся, значит, с оружием. Спешат, видно, на «дело». Почему бы не «помочь». Но силы слишком неравны. А впрочем, как пойдет...

— Черт с вами, — решил Ляндэ.

— Полундра! — Моряки полезли в машину.

— На Берберовку, Леня, — сказал Володя шоферу и моргнул.

— Горючего не хватит, — ответил тот, усаживаясь за баранку, — заедем на колонку.

— Давай, да с ветерком! — гаркнул здоровяк и сел рядом с водителем.

Ляндэ забрался в угол на заднем сиденье. Закуривая, он незаметно вытащил пистолет и стал расспрашивать пассажиров, кто они да откуда, где служили. Потом начал требовать деньги за проезд. Гости отшучивались: со своих не берут, а Ляндэ стоял на своем.

Водитель Леня одной рукой крутил баранку, а правой что-то лазил по карману пиджака. Володя подумал, что он готовит пистолет. А сам тем временем так заговорил их, что никто не заметил, как машина на бешеной скорости подкатила к городскому отделу милиции. Лишь когда шофер круто повернул прямо на тротуар и начал без перерыва сигналить, пассажиры всполошились. Леня бросил рулевое управление и неожиданно засыпал глаза преступникам махоркой.