Война ненависти - Первухина Александра Викторовна. Страница 43

Н-да-а, и как быть со стерильностью помещений? Вновь прибывшие мрачно разглядывали столпотворение, царившее в палате, и явно пытались решить, кого же им все-таки арестовывать. Странные пришельцы не обратили на милиционеров никакого внимания. Мади осторожно держала ребенка на руках, вглядываясь во что-то видимое только ей, мужчина заканчивал обследование многочисленных повреждений Яны. Один из милиционеров, наконец, решил заявить о себе и поинтересовался:

— Что здесь происходит? — ответом ему было гробовое молчание.

Ольга с интересом наблюдала за блюстителями порядка, гадая, каким образом они выйдут из создавшегося положения? Две женщины находящиеся на стадии истерики в информаторы явно не годились, она сама не собирался объяснять то, чего просто не понимала, а остальные обитатели платы либо не могли ничего сказать в силу своего юного возраста, либо воспринимали милиционеров как деталь интерьера и не обращали на них никакого внимания. Н-да, парни попали в затруднительную ситуацию! В тот момент, когда милиционер собирался повторить свой вопрос, у него за спиной раздался решительный требовательный голос:

— Пропустите! — отодвинув растерявшегося стража порядка в палату, стремительно вошла заведующая отделением, Нина Георгиевна. Ольга вежливо улыбнулась женщине, которая принимала у нее роды и шагнула вперед, собираясь… Однако именно этот момент выбрала Мади, чтобы выйти из задумчивости и констатировать:

— С мальчиком все в порядке. Он абсолютно здоров. — Нина

Георгиевна повернулась к ней и удивленно приподняла бровь.

— Да? Смелое заявление.

— Хорошо. — Одновременно с ней откликнулся мужчина, оторвавшись на мгновение от обследования Яны. — Тогда помоги мне с моей загонщицей, у нее серьезное истощение.

К изумлению Ольги, Мади спокойно протянула ей ребенка, и как только она неловко взяла его одной рукой, торопливо направилась к

Яне. Когда мужчина подвинулся, освобождая своей спутнице место рядом с собой, Ольга успела увидеть нереальную картину: многочисленные раны девушки покрывала тонкая корочка льда, прямо на глазах она таяла, открывая чистую слегка блестящую кожу. Нина Георгиевна, тоже наблюдающая этот антинаучный феномен, покачала головой и задумчиво заметила:

— Хотелось бы мне знать: кто вы и что делаете в моей больнице?

— Мы не причиним никому вреда. — Ответила Мади, осторожно кладя одну руку Яне на голову, а вторую в район сердца. — Девушке понадобится покой, по крайней мере, до завтрашнего утра. Потом мы заберем отсюда и ее и ее ребенка.

— Нет, не заберете! — подал голос один из милиционеров, наконец, обретший дар речи. Ольга подивилась про себя тому, что страж порядка вообще так долго молчал, обычно представители правоохранительных органов не настолько терпеливы, но видимо непривычность обстановки на месте происшествия выбила их из колеи. Однако следующие слова милиционера заставили ее поежиться: — В коридоре семь растерзанных трупов и никто из возможных свидетелей произошедшего не покинет это здание, пока я их не опрошу!

— Трупы? — мужчина, соизволил, наконец, обратить внимание на происходящее рядом с ним. Он поднял голову, несколько секунд рассматривал опешивших милиционеров своими нечеловеческими глазами, а затем повернулся к своей спутнице и бесстрастно поинтересовался: -

Мади, с каких это пор безумные боги, охотясь на одного из нас, начали убивать всех подряд? Что это еще за новости?

— Понятия не имею. — Женщина сосредоточенно ощупывала виски Яны. -

Возможно, дело в том, что люди препятствовали им… Хотя это вряд ли. Странная аномалия. Потом нужно будет с этим разобраться. Но это терпит. Меня больше волнует то, что источник ментального фона по-прежнему двоится.

— Что?! До сих пор? — мужчина обеспокоено нахмурился. — Я думал все дело в том, что у Яны тоже в организме…

— Нет. Яна здесь не при чем. Кстати, второй эпицентр хаотично передвигается по городу. Не чувствуешь, Адрин? — мужчина на несколько секунд прикрыл глаза, словно прислушиваясь к чему-то и кивнул.

— Да, такое ощущение, что он передвигается и очень быстро. Пойду, разберусь, в чем дело. — Адрин проигнорировал возмущенный возглас, вырвавшийся у кого-то из стражей порядка, и просто растаял, превратившись в густой туман, который стремительно просочился сквозь закрытое окно и исчез. Милиционеры замерли с открытыми ртами, видимо таким способом от них еще никто не убегал, а Ольга с интересом покосилась на Нину Георгиевну, которая на протяжении всего разыгравшегося в палате представления стояла с задумчивым видом исследователя, наткнувшегося на новый вид какой-нибудь паукообразной пакости и что-то помечала в своем блокноте. Тут на сцене появилось новое действующее лицо — в палату вошел оперативник ФСБ, присматривающий за Яной, и холодно поинтересовался у растерянных представителей правоохранительных органов, одновременно демонстрируя им свое собственное удостоверение:

— Что вы тут делаете?

— Прибыли на вызов, товарищ капитан. — Чувствовалось что милиционеру (явно старший в группе бедолага отметила про себя Ольга, а значит и отдуваться за всех будет он, не повезло парню) сильно не по себе. — А тут такое! — парень не выдержал и тихо как-то потеряно спросил: — Что здесь происходит? Эти трупы в коридоре… их словно звери рвали.

— Это дело ФСБ. - капитан окинул следственно-оперативную группу тяжелым взглядом и мрачно добавил. — Очень надеюсь, что о том, что вы здесь увидели, не узнает ни одна живая душа, с вашим начальством я сам договорюсь. А теперь покиньте палату. Здесь посторонним не место.

Милиционеры, окончательно запутавшиеся в происходящем, покорно повиновались, а Ольга злорадно усмехнулась про себя, ментов она, как и все армейские традиционно не любила. Фэсбэшник молча глянул на

Яну, над которой по-прежнему что-то колдовала Мади, и тоже вышел из палаты. Наверное, пошел договариваться с начальством.

Как только за капитаном ФСБ закрылась дверь, Ольга с облегчением вздохнула и, покосившись на сломанные детские кроватки, осторожно положила младенцев на свою кровать и присела с ними рядом. Теперь можно было перевести дух, все посторонние ушли. Поймав себя на мысли, что уже не считает Мади посторонней, Жданова нахмурилась. Это было более чем странно: ожидать неприятностей от представителей служб охраны правопорядка и чувствовать себя в безопасности рядом с существом, которое и на человека-то не было похоже. Хотя может быть в этом все и дело, по специфике своей прежней работы Ольга ждала неприятностей как раз в основном от людей. К тому же пришелица не выказывала никаких признаков враждебности. Словно решив подтвердить ее мысли, Мади наконец оставила Яну в покое и, поднявшись с ее кровати одним размытым движением, обернулась к Нине Георгиевне, до сих пор наблюдающей за ней с откровенным любопытством. Несколько секунд она задумчиво рассматривала врача, а затем непринужденно совершенно по-человечески протянула ей свою тонкую руку:

— Меня зовут Мадина, я тоже в своем роде врач и поэтому позвольте выразить вам свое восхищение. Не каждый сможет принять такого ребенка как Данил без осложнений. — Нина Георгиевна удивленно вскинула брови, но руку пожала.

— Нина Георгиевна. И почему вы уверенны, что у ребенка нет осложнений? Моему коллеге запретили его обследовать, так что у мальчика может быть любая патология.

— Он совершенно здоров, поверьте, в физиологии своего вида я прекрасно разбираюсь.

— Н-да? — в голосе врача появился скепсис. — И определили вы это, несомненно, визуально.

— И не только. Человеку трудно объяснить наши способы диагностики, но в диагнозе я абсолютно уверена.

— Ясно. — Нина Георгиевна неодобрительно поджала губы. — Хорошо, это ваше дело, но потом не жалуйтесь, что врачи просмотрели у вашего ребенка серьезную болезнь.

— Не буду. — Ольга нахмурилась, отметив, насколько слабо и неуверенно звучит голос Яны, которая заговорила впервые с тех пор, как пришельцы занялись ее ранами. Врач повернулась к ней, всем своим видом показывая, что происходящее ей крайне не нравится.