Морской волк. 3-я Трилогия (СИ) - Савин Владислав. Страница 136

Политрук личному составу рассказывал, как еще в ту войну немцы нашу крепость Осовец осадили. Никак взять не могли, и тогда пустили газ. При том, что у наших тогда противогазов не было совсем! Но когда фрицы пошли вперед, уверенные что им остается лишь занять крепость — наши, отравленные, но еще живые, встретили их атакой! И было — вот не помню уже, как песня к нам тогда попала, кто ее первым спел — в нашем полку, понятно, Скляр, музыкант наш недоучившийся, всю войну гитару в самоходке возил, а от кого он услышал?

Значит, время пришло

Рассказать наконец,

То, как русский солдат

Защищал Осовец

Ну фрицевские суки! Тогда у вас не вышло, а сейчас тем более. Год сейчас не пятнадцатый а сорок четвертый, и мы куда лучше царской армии будем. И если они, отцы наши, «за Веру, царя и Отечество» на такое были способны — то мы, за Родину за Сталина, вас в клочья порвем! И отцов тоже припомним, вашим газом травленных. Не дошли они тогда до Берлина — мы дойдем.

И после было какое-то время, на Первом Белорусском — что фрицев, у кого противогаз при себе был, случалось, что в плен не брали. Не слушая воплей, что «орднунг», положено — ты готовился, что нас газом будут травить? Говорят, что оттуда у немчуры и пошло — сдаваясь в плен, не только оружие, но и противогаз выбрасывать. Руки вверх, и пустая железная коробка на боку болтается — сам не раз такое видел.

А вот наше наступление от Зеелова на Франкфурт как-то не запомнилось. Обычным все было, как до того от Вислы до Одера шли — ну а тут, гораздо меньше было. И немцы сопротивление оказывали, не сказать что сильнее. Уж очень мы их перемололи в битве у высот, сил наверное не оставалось.

В конце марта наш полк снова у Зеелова оказался. И впереди был Берлин!

Имени Сталина

Военная Академия бронетанковых войск

Теперь, товарищи офицеры, после знакомства с общим ходом «Битвы на Одере» в феврале сорок четвертого года, перейдем к ее тактическим урокам. Ибо военная история для вас должна быть не констатацией мертвых фактов — подобно тому, как в царское время на экзаменах Академии Генштаба любили задавать вопрос, сколько в войске Ганнибала было боевых слонов — а опытом, из которого можно извлечь уроки сегодня. Всегда старайтесь понимать при анализе фактической стороны дела, почему было принято то или иное решение, в какой ситуации оно было оправдано.

В западной военной истории принято считать, что именно там, на Одере, «гениальным» Манштейном была впервые применена тактика, близкая к современной. Мы могли бы ответить: если ты гений, так отчего же проиграл — но разберем подробно. Тактика «осиного роя», предложенная, кстати, не Манштейном, а генералом Мантойфелем, после занимавшим высокий пост в ННА ГДР, за что западные историки и лишили его авторства, действительно имеет внешнее сходство с предписываемой современным Боевым уставом. Необычайно разреженные для того времени боевые порядки, при высокой подвижности — когда отдельные роты и даже взводы действуют фактически автономно, но во взаимосвязи и под единым командованием — но прежде всего следует четко понимать, что если в наше время причиной было обеспечение боевой устойчивости при применении противником ядерного оружия, то немцы исходили из совсем других соображений! По сути, у них это была попытка «партизанско-диверсионных действий» танковых войск, поскольку в лобовом столкновении на поле боя они сами признавали свои шансы на победу слишком малыми! Это доказывает их требование по выбору целей для атаки, отсутствующее в нашем Уставе — тыловые объекты, колонны снабжения, маршевые пополнения — но ни в коем случае не главные силы наших войск!

Конечно, «партизанская» тактика — ударить неожиданно и убежать; на войне — нанести противнику потери при меньших или полном отсутствии своих — часто бывает оправдана. И если вам придется командовать на войне батальоном, полком, бригадой — вы не должны упускать случая выслать рейдовую группу в тыл врага, чтобы перерезать коммуникации. Но вам следует помнить: диверсиями можно и должно «размягчить», ослабить врага — но никогда нельзя выиграть битву, а тем более войну — если, конечно, противник по малодушию не капитулирует или не побежит сам. За «партизанщиной» всегда должен следовать удар, закрепляющий победу. А предусматривалось ли это у немцев на Одере?

И я вас спрашиваю, что необходимо для того, чтобы эта тактика была успешной? Правильно — прежде всего разведка: «туман войны» для вас должен быть как минимум на уровне противника! В отсутствие космических средств, это требует, опять же как минимум, равенства в воздухе. А лучше господства — иначе подвижные группы обречены на движение исключительно в темное время суток. Хорошей связи, устойчивой к РЭБ — по понятной причине. Твердого командования, имеющего четкий план действий — о том скажу чуть позже. Технического превосходства — а вот это у немцев не обеспечивалось никак!

Я вижу, вы все в звании от капитана и выше. И многие из вас командовали танковыми или мотострелковыми ротами, в том числе и на больших учениях, действуя в режиме «боевых групп». И вы знаете правило — во встречном бою с такой же группой противника, выбить ее как можно быстрее при наименьших своих потерях. Это должно быть стократ актуальнее при действии «партизан по-танковому», во вражеском тылу! Чтобы это обеспечить, необходимо иметь оружие как минимум не уступающее противнику — ваши танки должны превосходить врага по вооружению и защите, чтобы быстро вынести встреченную помеху. И идти дальше, выполняя поставленную задачу — а это требует от техники уже, как сказали бы моряки, крейсерских качеств — скорости, дальности хода, надежности, проходимости по местности. А это в сорок четвертом не было соединено у немцев в одном типе танка!

Выскажу крамольную мысль, что если бы у немцев в июне сорок первого были исключительно «бронекошачьи», они не дошли бы до Москвы. Ибо «тигры» и «пантеры» по своей подвижности совершенно не годились для глубоких танковых клиньев — это было оружие исключительно для прорыва позиционной обороны или защиты такой же своей. Сами немцы признают, что в конце войны единственным их танком, способным на равных выходить против Т-54, был «кенигтигер» — ни в коей мере не массовый, выпущенный едва в четырех сотнях экземпляров, и по известному анекдоту, «одноразовый танк»: запас хода по шоссе — сто шестьдесят километров, когда трансмиссия и элементы ходовой сыпятся через сто сорок, и ремонт в полевых условиях чрезвычайно затруднен. Еще один пример для правила «учитывайте контекст» — движок и трансмиссия, в целом приемлемо, хотя и на пределе работавшие на «тигре» обычном, уже не тянули массу на тринадцать тонн большую. «Пантера» же была в этом отношении откровенно неудачна — вооруженная еще недостаточно, чтобы брать верх над Т-54, она уже имела подвижность, соответствующую скорее тяжелому, чем среднему танку.

Считаю, что перейдя в ходе войны на выпуск «Пантер» взамен «четверок», немцы совершили очень большую ошибку. Хотя снятие с производства «тройки» было правильным, в сорок третьем этот танк был откровенно слаб. «Тигр» был вполне оправдан, занимая свою нишу тяжелого танка прорыва и поддержки — для этой роли имея вполне достаточную подвижность, броню, вооружение. А вот переход к «кенигтигру» в условиях острой нехватки времени и ресурсов, а значит, резкому провалу в количестве танков, был второй крупной ошибкой — что косвенно признают сами немцы, не находя конкретного автора этого «гениального» решения, кроме, конечно же, глупого ефрейтора во главе. Как известно, это у победы много отцов, ну а поражение всегда сирота — правило, применимое не только к полю боя.

«Ягдпантера»? Да, она была удачной машиной. Хороша в обороне и во второй линии атаки, следуя за танками, выбивая наиболее опасные цели. Но непригодна для первой линии. При обнаружении цели вне узкого сектора перед собой, крутиться, подставляя борт? Да, иногда бывало, что и у нас САУ ставились во главе атаки — или когда действительно не было альтернативы, или по чьей-то откровенной дурости, за что после следовало наказание — и всегда, независимо от результата, были очень большие потери! А у немцев это было стандартом — если взглянуть на состав их боевых групп. Когда даже в их элите, танковых дивизиях СС, почти половина машин были самоходки! А использование «штугов» и «мардеров» в передовых отрядах их «осиных роев» иногда вызывало у наших бойцов смех: «у Гитлера уже танков не осталось», «бросают, кого не жалко» — однако же эти средние самоходки на базе «четверки» были в сорок четвертом единственными машинами, имеющими для дальних рейдов достаточный запас хода и техническую надежность.