Начало - Смит Лиза Джейн. Страница 18
Шагнув в сторону, я схватился за голову. Мой разум был в смятении. Солнце только начало подниматься над горизонтом, и невозможно было понять, то ли это туман скрадывал солнечный свет, то ли день обещал быть пасмурным. Так же было и с Катериной. Ее прекрасная внешность скрывала внутреннюю сущность, и невозможно было понять, добро она или зло. Я тяжело опустился на кровать; я не мог ни уйти, ни остаться.
— Ты должен верить мне, — Катерина, сев рядом со мной на кровати, положила руку мне на грудь, чтобы слышать биение моего сердца. — Я Катерина Пирс, не более и не менее. Я — та девушка, за которой ты вот уже две недели наблюдаешь часами напролет. То, в чем я тебе призналась, не имеет никакого значения. Это не меняет того, что чувствуешь ты, что чувствую я, что мы оба чувствуем и кем мы можем стать, — сказала она, проводя рукой от моей груди к подбородку. — Я права? — спросила она, и в ее голосе послышалась настойчивость. Взглянув в распахнутые карие глаза, я понял, что она права. Иначе и быть не может.
Мое сердце все еще жаждало ее, и я хотел как-нибудь ее защитить. Потому что она не была вампиром, она была моей Катериной. Я схватил ее руки и сжал их в своих. Она выглядела такой маленькой и ранимой! Я поднес ее холодные нежные пальцы к губам и стал целовать их один за другим. Катерина глядела испуганно и недоверчиво.
— Так ты не убивала Розалин? — медленно спросил я. Но вопрос еще только слетал с моих губ, а я уже знал, что это правда, ибо иначе мое сердце просто разорвалось бы.
Покачав головой, Катерина посмотрела в окно.
— Я никогда никого не убью без крайней необходимости. Если не придется защищаться или защищать того, кого я люблю. Но в такой ситуации любой может убить, не так ли? — сказала она, негодующе вздернув подбородок. Она выглядела такой гордой и такой уязвимой, что я едва удержался, чтобы в ту же секунду не заключить ее в объятия.
— Обещай, что сохранишь мою тайну, Стефан. Обещаешь? — спросила она, заглядывая в мои глаза.
— Конечно, я обещаю, — сказал я, обращаясь скорее к себе самому, чем к ней. Я любил Катерину. Да, она была вампиром. Однако… когда это слово произносила она, оно звучало иначе. Не так, как когда его произносил мой отец. В нем не было ужаса. Оно казалось романтичным и загадочным. Должно быть, отец ошибается, а Катерину просто никто не понимает.
— Ты владеешь моей тайной, Стефан. Ты знаешь, что это значит? — спросила Катерина, забрасывая руки мне на плечи и прижимаясь щекой к моей щеке. — Vous avez mon coeur. Ты владеешь моим сердцем.
— А ты владеешь моим, — сказал я, уверенный в каждом слове.
17
8 сентября 1864 года
Она не то, чем кажется. Мне следует удивляться? Ужасаться? Страдать?
Такое чувство, будто все, что мне было известно, все, чему меня учили целых семнадцать лет, оказалось неправильным.
Я все еще ощущаю ее поцелуи, ее прикосновения. Я все еще стремлюсь к ней, но голос разума вопит в ушах: ты не можешь любить вампира.
Если бы у меня была одна из ее маргариток, я бы позволил цветку решить за меня: я люблю ее… я не люблю ее… Я…
Я люблю ее.
Люблю. Какими бы ни были последствия.
Разве не это значит следовать велению своего сердца? Если бы только у меня была карта или компас, чтобы помочь мне найти свой путь! Но она владеет моим сердцем, она моя Полярная звезда… И этого должно быть достаточно.
Я выскользнул из гостевого домика и вернулся в свою спальню, где мне, как ни странно, удалось даже поспать несколько часов. Проснувшись, я стал гадать, не было ли сном все случившееся. Но когда я поднял голову с подушки, то увидел аккуратные пятнышки засохшей темно-красной крови и коснулся пальцами горла. Я нащупал ранку и, хотя она не болела, вспомнил все, что произошло прошлой ночью.
Я чувствовал себя одновременно изнуренным, смущенным и восторженным. Мое тело обессилело, голова гудела. Это было похоже на лихорадку, но внутри меня царил покой, которого я не знал прежде. Я переоделся, с особой тщательностью промыв и забинтовав ранку, затем застегнул льняную рубашку на все пуговицы, как можно выше. Я посмотрел на свое отражение в зеркале, пытаясь увидеть какие-то перемены, какой-нибудь особенный блеск в глазах, свидетельствовавший о моей новообретенной искушенности, но мое лицо выглядело точно таким же, как вчера.
Я сполз по ступенькам черной лестницы и направился в кабинет. Режим отца был неизменным, и по утрам он всегда объезжал поля с Робертом.
Едва затворив за собой дверь прохладной темной комнаты, я пробежал пальцами по переплетенным кожей корешкам книг на каждой полке: ощущение их гладкости успокаивало меня. Я надеялся, что где-то на стеллажах и полках, среди книг на любую тему найдется и томик с ответами на мои вопросы. Я вспомнил, как Катерина читала «Тайны Мистик-Фоллз» и заметил, что этой книги больше не было в кабинете, по крайней мере, на видном месте.
Я бесцельно бродил от полки к полке, впервые в жизни ошеломленный огромным количеством книг в отцовском кабинете. Как разыскать информацию о вампирах? У отца были сборники пьес, художественная литература, атласы, две полки с Библией на английском, итальянском и латыни. Я водил руками по кожаным корешкам с золочеными буквами, надеясь отыскать хоть что-нибудь, Наконец мои пальцы нащупали тонкий потрепанный томик с отслоившейся серебряной надписью Demonios на корешке. Demonio… демон… Это было то, что я искал. Я открыл книгу, но она была написана на старом итальянском диалекте, в котором я ничего не смыслил, несмотря на долгое изучение итальянского и латыни.
Я все же прихватил томик с собой и уселся в клубное кресло. Попытка расшифровать книгу казалась мне более естественным и простым действием, чем, например, попытка позавтракать и делать при этом вид, что все в порядке. Водя пальцем по строкам, я читал вслух, как школьник, стараясь не пропустить слова «вампир». Наконец, я нашел его, но окружавшие его предложения казались мне абсолютной тарабарщиной, и, расстроенный, я вздохнул.
В этот момент дверь в кабинет со скрипом отворилась.
Кто там? — громко спросил я.
— Стефан! — Румяное лицо отца выражало удивление. — Я искал тебя.
— Да? — спросил я, и моя рука метнулась к шее, как будто бы отец мог увидеть бинт под тканью рубашки. Но мой секрет был в безопасности.
Отец подозрительно посмотрел на меня. Подойдя, он взял книгу с моих колен.
— Ты и я — мы думаем одинаково, — сказал он, и незнакомая улыбка искривила его лицо.
— Правда? — Сердце в груди трепетало, как крылышки колибри, и я был уверен, что отцу было слышно, как часто и неглубоко я дышал. Я был уверен, что он может читать мои мысли, что он узнал о нас с Катериной. Если он узнал о Катерине, то убьет ее и…
Я не отваживался додумать до конца.
Отец снова улыбнулся.
— Правда. Я знаю, что ты принял наш разговор о вампирах близко к сердцу, и я рад, что ты серьезно отнесся к нашей беде. Я, конечно, знаю, что у тебя есть и личный мотив — месть за твою юную Розалин, — сказал отец, перекрестившись.
Я, не отрываясь, смотрел на маленький участок восточного ковра, где ткань истончилась настолько, что можно было увидеть деревянный пол. Я не мог позволить себе взглянуть на отца, чтобы мое лицо не выдало мой секрет, секрет Катерины.
— Будь уверен, сынок, что Розалин умерла не напрасно. Она отдала жизнь за Мистик-Фоллз и останется в нашей памяти после того, как мы избавим город от этого проклятия. А ты, конечно, будешь неотъемлемой частью нашего плана, — отец указал на книгу, которую я все еще держал в руках, — в отличие от твоего ни на что не годного брата. Что проку в его воинском искусстве, если оно не служит для защиты его семьи, его земли? — задал отец риторический вопрос. — Как раз сегодня он поехал на верховую прогулку с сослуживцами. И это после того, как я поставил его в известность, что сегодня утром хочу видеть его здесь, чтобы он принял участие в собрании в доме Джонатана!