Начало - Смит Лиза Джейн. Страница 20

— Дайте мне немного! — алчно сказала Онория, протягивая руку.

— У меня нет с собой, — ответила Корделия.

— Нет? — Отец бросил на нее резкий взгляд.

— У нас в саду уже не осталось. Я лечила ею мистера Стефана, а когда решила нарвать еще сегодня утром, то обнаружила, что ее больше нет. Наверное, дети оборвали, — быстро проговорила Корделия, глядя при этом прямо на меня. Я отвернулся, убеждая себя, что, если бы она знала про истинную природу Катерины, она уже рассказала бы обо всем отцу.

— В таком случае, где же ее раздобыть? — спросила Онория.

— Прямо у вас под носом, — ответила Корделия.

— Как? — возмутилась Онория, будто услыхав что-то оскорбительное.

— Она растет повсюду. За исключением нашего сада, — мрачно произнесла Корделия.

— Таким образом, — сказал отец, глядя на обеих женщин и пытаясь взять ситуацию под контроль, — после нашего собрания мисс Онория в сопровождении Корделии отправится в свой сад на поиски вербены.

— Одну минуточку, — сказал мэр Локвуд, ударив по столу мясистым кулаком. — За этой женской болтовней вы забыли обо мне. Вы хотите сказать, что, если я ношу ветку сирени, демоны оставят меня в покое? — фыркнул он.

— Не сирени, а вербены, — объяснила Онория. — Только она отгоняет злые силы.

— Да, — понимающе сказал отец, — и все в этом городе должны носить ее. Тогда мы не только защитим наших граждан, но и сможем увидеть, кто ее не носит. Мы разоблачим их как вампиров и сожжем. — Отец был так деловит и спокоен, что мне потребовалось все мое самообладание, чтобы тотчас же не вскочить, не помчаться вниз по шаткой лестнице и, отыскав Катерину, не убежать вместе с ней.

Но если я сделаю это, и если Катерина так опасна, как говорят Основатели… Не в силах найти выход, я чувствовал себя загнанным животным. Кто же мои враги? Те, что сейчас меня окружают, или та, что осталась в Веритас? Ранка на шее, под воротником рубашки, начинала сочиться кровью, и через некоторое время кровь промочит ткань и станет очевидным свидетельством моего предательства.

Мэр Локвуд тревожно заерзал, и стул под ним заскрипел. Я подскочил.

— С одной стороны, хорошо, если трава действует. Но не забывайте, что мы находимся в центре военных действий. Многие члены правительства Конфедерации проезжают через Мистик-Фоллз по пути в Ричмонд, и если до них дойдет слух, что, вместо того чтобы оказывать помощь Конфедерации, мы сражаемся со сказочными персонажами при помощи цветочков… — Он покачал головой. — Мы не можем издать указ, обязывающий всех носить на себе вербену.

— Правда? В таком случае, как мы узнаем, что вы не вампир? — требовательно спросил отец.

— Отец! — вмешался я — должен же был хоть кто-нибудь внести в этот спор голос разума. — Мэр Локвуд прав. Мы должны мыслить здраво. Рационально.

— У вашего сына хорошая голова на плечах, — неохотно признал мэр Локвуд.

— Да уж получше вашей, — пробурчал отец.

— Хорошо… вербену мы обсудим позже. Онория, вы отвечаете за то, чтобы у нас был достаточный запас, а мы постараемся убедить всех, кто нам дорог, носить ее. Но сейчас я хотел бы обсудить другие способы выявления вампиров среди тех, кто нас окружает, — взволнованно заговорил Джонатан Гилберт, раскладывая на столе большие листы бумаги. Мэр Локвуд надел очки и начал всматриваться в бумаги, на которых были сложные технические чертежи.

— Это похоже на компас, — наконец сказал мэр Локвуд.

— Так и есть! Но вместо того, чтобы указывать на север, он указывает на вампиров, — воскликнул Джонатан, едва сдерживая волнение. — Я работаю над опытным образцом. Требуется лишь еще немного его усовершенствовать. Он способен определить присутствие крови. Чужой крови, — со значением подчеркнул он.

— Можно взглянуть, Джонатан? — спросила Корделия.

Джонатан удивленно поднял глаза, но все же протянул ей бумаги. Она покачала головой.

— Нет, — сказала она, — на сам прибор.

— О, да, хорошо, но он пока очень неточный, — сказал Джонатан и, порывшись в заднем кармане, вынул блестящий металлический предмет, больше похожий на детскую безделушку, чем на серьезный инструмент.

Корделия медленно вертела компас в руках.

— Он работает?

— Ну… — пожал плечами Джонатан. — Он будет работать. Вот что я предлагаю, — сказал отец, откидываясь в кресле. — Мы вооружимся вербеной. Мы будем трудиться день и ночь, чтобы компас начал работать. И мы разработаем план. Мы объявим осадное положение и до конца месяца очистим наш город. — Отец удовлетворенно скрестил руки на груди. Один за другим все члены группы, включая Корделию, закивали головой.

Я ерзал на стуле, держась рукой за шею. На чердаке было жарко и влажно, и мухи роились под крышей, как будто была не середина сентября, а середина июля. Мне срочно нужен был стакан воды, иначе, казалось, комната вот-вот обрушится на меня. Еще мне нужно было увидеть Катерину, чтобы убедиться в том, что она не монстр. Я неглубоко и часто дышал, чувствуя, что если сию секунду не уйду, то скажу что-нибудь лишнее.

— Простите, мне нехорошо, — услышал я свой голос, прозвучавший неестественно даже для меня самого. Отец внимательно посмотрел на меня. Думаю, он мне поверил, да и Онория сочувственно закудахтала.

Отец прочистил горло.

— Вижу, моему сыну плохо, — объявил он всем присутствующим и повел меня вниз по шаткой лестнице.

— Стефан. — Отец схватил меня за плечо в тот самый миг, когда я уже собрался открыть дверь, ведущую обратно в простой и понятный мир.

— Что? — закончив, наконец, путь по дому и открыв дверь, я тяжело вздохнул. Наслаждаясь прохладным ветерком, обдувавшим мое лицо, я даже не потрудился обернуться, когда отец начал говорить.

— Помни, никому ни слова об этом. Даже Дамону, пока он не образумится. Хотя я думаю, что он потерял голову из-за нашей Катерины, — пробормотал он скорее сам себе, отпуская мою руку. При упоминании имени Катерины я замер, а когда оглянулся, то увидел только спину отца, направлявшегося к дому.

В тот вечер Дамон пригласил меня поиграть в карты со своими сослуживцами, стоявшими лагерем в Листауне, в двадцати милях от нас.

— Я могу не во всем с ними соглашаться, но, черт возьми, они здорово играют и так же здорово пьют, — сказал Дамон.

Сам того не ожидая, я согласился, стремясь избежать разговора с отцом, да и вообще любых напоминаний о вампирах. Но настали сумерки, я так и не увидел ни Катерины, ни Эмили и пожалел, что принял предложение Дамона. В моей голове все еще царила неразбериха, и мне нужна была ночь с Катериной, чтобы еще раз убедиться в том, что моя страсть вела меня в правильном направлении. Я любил ее, но практичная, разумная часть меня была очень обеспокоена неповиновением отцу.

— Готов? — спросил, подойдя к моей спальне, Дамон, облаченный в мундир Конфедерации.

Я кивнул. Отказываться было поздно.

— Отлично, — он широко улыбнулся и, громко топая, спустился по лестнице. Я с тоской посмотрел из окна на гостевой домик, а затем последовал за ним.

— Мы едем в лагерь, — прокричал Дамон, проходя мимо отцовского кабинета.

— Стойте! — Отец вышел из кабинета в гостиную, держа в руках несколько длинных веток, покрытых крошечными фиолетовыми соцветиями, похожими на сирень. Вербена. — Возьмите это, — скомандовал он, засовывая по веточке нам в нагрудные карманы.

— Отец, это лишнее, — только и сказал Дамон, перекладывая цветок в карман брюк.

— Я дал вам свободу, сынок, и дал вам крышу над головой. А сейчас я прошу только об одном: сделайте это, — сказал отец и так сильно ударил себя кулаком по ладони, что сморщился от боли. Слава богу, что Дамон, такой скорый на расправу при любом проявлении слабости, не заметил этого.

— Хорошо, отец. — Дамон легкомысленно пожал плечами и вытянул руки, будто защищаясь, — почту за честь носить этот цветок ради тебя.

Глаза отца бешено сверкнули, но он ничего не сказал. Вместо этого он просто отломал еще одну ветку и вставил ее Дамону в карман пальто.