Рыбалка у медной горы - Дельвиг Полина Александровна. Страница 7

— А-а-а, понятно… Слушай, а тебе не кажется, что для заговора эти коварные люди забрались несколько далековато? Почему бы им не собраться, ну, например, в Подмосковье? Или в Сочи?

Ксюшка со знанием дела покачала головой:

— Там ничего не выйдет. А это озеро — идеальное место, чтобы никто не подслушивал. От его середины до ближайшего укрытия, откуда можно подслушивать, метров двести, если не больше, да и какой микрофон возьмет, когда такой ветер воет?

— Ну, допустим, я соглашусь.

Даша оставалась верной данному самой себе обещанию, хотя, признаться, тема показалась ей несколько скользковатой.

— Но мало ли озер в России? Да можно было и в Баренцево море забраться или море Лаптевых. Там уж наверняка…

Голова в мелких белокурых кудряшках отрицательно качнулась.

— Слишком далеко. А они находятся в заключительной стадии заговора, поэтому и выбрали это озеро, непосредственно вблизи от предстоящего места преступления. Теперь понятно?

— Теперь — да!

Даша все же не выдержала. Встав, она строго посмотрела на сестру:

— Итак, моя дорогая, с этой секунды я больше не хочу ничего слышать про убийства, а уж тем более президентов. Ты сама хоть немного подумай: уж если мне, человеку, в общем-то, не слишком избалованному, здесь абсолютно не комфортно, если не сказать больше, то с какой стати сюда приедет президент? Нервы пощекотать? Вспомнить армейские годы?

— Нет, ну какая ты непонятливая! — Ксюшка возмущалась совсем как взрослая. — А еще в детективном агентстве работала… Разумеется, они должны собраться где-то рядом, но рядом, а не прямо там.

— Да где там-то?!

— В Абзаково, разумеется.

— Что такое Абзаково? — Даша подозрительно сощурилась.

— Это тоже горнолыжный курорт. В сорока километрах отсюда. Наш президент обычно катается именно там.

Даша хмурилась и кусала губы. Она не могла понять сразу двух вещей, но поскольку эти вещи были совершенно разными, то понять их было особенно трудно. Первое, чего она не понимала: откуда сестра все это знает, а второе — если в Абзаково лучше, то почему мама не купила путевки именно туда?

— Там подъемник бугельный, — сказала Ксюшка.

— Что? — Даша почти испугалась.

— Ну, ты же думала, почему мы сюда приехали, а не туда? Правильно?

— Ну…

— Там, конечно, место более обжитое, да и трасс больше, но они попроще и подъемник бугельный. А здесь все новенькое. Но вот с остальным… — Ксюша опять вздохнула, совсем-совсем как взрослая.

— Послушай, откуда ты столько всего знаешь? И про президента, и про подъемники? Круглый глаз лукаво прищурился.

— Да я вообще удалась. — Даша невольно рассмеялась.

— Надо понимать, в отличие от меня?

— Это ты сказала.

— Угу. Знаешь что, юное дарование, иди-ка ты… переодевайся. Время обедать. — Ксюшка тут же погрустнела.

— Ты знаешь, я видеть ту столовую больше не могу…

— С чего вдруг?

Даша была солидарна с сестрой, но положение старшей обязывало идти по пути разума, а не эмоций.

— Чтобы выжить, надо питаться, так что обсуждать здесь нечего.

— Сейчас ведь пост, а у них сплошное мясо и макароны.

— Ты что, постишься?

— Нет. Но ведь могла бы?

Аргумент подкупал своей незамысловатостью.

— И я могла бы родиться сиротой, — вздохнула Даша, — но видишь, не вышло. Так что придется нам…

— Да поняла я, поняла… Лучше скажи, как мы поступим с заговорщиками?

Даша приложила палец к губам:

— Тс-с-с… Мы позволим совершить им свое черное дело. Будет потом что рассказать маме с папой. Представляешь? Ведь не каждому повезет стать свидетелем убийства президента. Кроме того, нас станут вызывать на допросы, возможно, даже дадут охрану. А убийцы, напротив, станут гоняться за нами, чтобы устранить как опасных свидетелей… — Ксюша смотрела широко распахнутыми глазами.

— Ты это серьезно?

— Конечно, серьезно. Такое дело… Какие могут быть шутки?

Сестра грустно качала головой:

— Я тебя совершенно не понимаю.

Проверив, на месте ли документы и деньги, Даша указала рукой на дверь:

— Да, вот такие мы взрослые загадочные. А сейчас вперед.

Ксюшка встала и с унылым видом сдернула куртку с вешалки.

— Раньше ты такой не была.

— Все мы раньше были лучше. Давай, давай, топай…

По треклятой лестнице они спускались молча. Навстречу кто-то поднимался тяжело дыша. Даша перегнулась через перила и увидела шапку-ушанку, брезентовый ватник, валенки с галошами, поверху, до колена, обмотанные то ли целлофаном, то ли какой-то пленкой, плоское, защитного цвета ведерко и огромный железный ящик. Даша бросила быстрый взгляд на сестру, та явно не могла простить ей легкомысленного настроя. На рыбака же Ксюшка не обращала никакого внимания.

— Добрый день, — громко поздоровалась Даша с дядькой в ушанке.

Рыбак медленно поднял бронзовое от ветра и горного солнца лицо, но ничего не ответил.

— Вот смотрю я на вас, — весело продолжила Даша, — и не понимаю — как вам не холодно по такой ледяной пустыне таскаться?

Дядька продолжал подниматься по ступенькам с той же заторможенной медлительностью, с коей муха перемещается в глицерине. Он по-прежнему не отвечал и, скорее не от того, что не принял игривого тона, а, вероятно, просто не расслышал вопроса. Легкая озадаченность в заскорузлых морщинах свидетельствовала о том, что дядька не совсем глух.

Сестры быстро спустились на первый этаж.

— Какой-то заговорщик у тебя не бравый, — ехидно заметила старшая.

Младшая равнодушно ответила:

— Потому что этот не настоящий.

— Да-а? А где же настоящие?

Ксюша перевела взгляд на циферблат больших часов, висевших рядом со входом в косметический кабинет:

— Через десять минут они вернутся в третий корпус.

— Они разве не ходят в столовую?

— Нет, у них там свой ресторан. Даша замерла.

— А почему нам мама не забронировала номера в том корпусе?

— Она забронировала. Но потом ей перезвонили и сказали, что того номера уже нет, а остался чудненький однокомнатный, но в другом корпусе. И что они почти ничем не отличаются.

— Это они наш номер имели в виду?

— Ну да.

— Какой-то кошмарный сон.

Даша с похоронным лицом натягивала перчатки.

— Мало того, что нас заселили в коробку из-под обуви, так еще эти макароны… Я их видеть уже не могу! А другого гарнира у них, судя по всему, нет.

Ксюшка, напротив, внезапно оживилась.

— В таком случае у меня есть предложение.

— Какое?

— Пойдем в третий корпус и там пообедаем. — Даша погрозила пальцем:

— Скажи честно, ты хочешь показать мне фальшивых рыбаков?

— Нет. — Девочка сделала большие честные глаза. — Даже в мыслях не было. Просто тоже макароны надоели.

— Ладно, — Даша взъерошила белокурую головку, — но только никаких заговорщиков. Хорошо? А то я сама к ним подойду и расскажу, в чем ты их обвиняешь.

— Ну, если ты хочешь потерять единственную сестру…

Даша рассмеялась.

— Если я тебя и потеряю, то только по той причине, что и Иван Грозный своего сына.

— Но… он его, кажется, убил?

— Вот именно. — Ксюшка надула губы.

— Злая ты…