Повесть о Ферме-На-Холме - Алберт Сюзан Уиттиг. Страница 55

Беатрикс давно и с нетерпением ожидала встречи с сестрами Армит. Лу и Софи (Энни жила в Лондоне) разделяли многие интересы мисс Поттер: как и Беатрикс, Софи любила рисовать, и они вели бесконечные разговоры о грибах Озерного края, а с Лу они придерживались общих взглядов на то, как важно сохранить обычаи и традиции этой земли. Сестры водили знакомство и состояли в переписке с множеством знаменитостей, принимали их в своем доме и с энтузиазмом отстаивали право женщин учиться в Оксфорде и Кембридже. Софи была уверена в себе, иногда даже высокомерна, а Лу отличалась богатым воображением. Беатрикс нередко чувствовала превосходство сестер, которые получили куда более основательное, нежели она, образование.

Однако беспокоиться по этому поводу у мисс Поттер не было причин, ибо она сама прекрасно знала классическую литературу и обладала феноменальной памятью: однажды Беатрикс просто для собственного удовольствия выучила наизусть шесть шекспировских пьес. Читала она и популярные романы, а также просматривала политические журналы и газеты, так что просьбы высказать свое мнение по какому-нибудь вопросу внутренней или международной политики не могли застать ее врасплох. Впрочем, в Болтон-Гарденс такое бывало нечасто, поскольку отца вообще не интересовали ее мысли по какому бы то ни было поводу, а мать говорила лишь о домашних делах или событиях светской жизни. Что касается сестер Армит, то они относились к Беатрикс как к равной и всегда с интересом и вниманием выслушивали ее мнение. Втроем они отлично проводили время: всегда находились десятки тем для обсуждения, и дамы ни на секунду не закрывали рта.

Так случилось и на этот раз. Погода была ясной и теплой, и они прогуливались по саду среди хризантем, георгинов и астр. Затем их ждал скромный обед — суп, хлеб и сыр. Софи показала свои рисунки, Лу прочитала вслух свою статью о суконных фабриках, стоявших некогда выше и ниже по реке, и они поговорили о заветной мечте сестер создать в Эмблсайде библиотеку.

Озерный край славился первозданной природной красотой и неторопливо текущей безыскусной сельской жизнью, определяемой сменой времен года. Но за последнее столетие великое множество художников, поэтов, писателей избрали его своим домом. Эмблсайд казался Лу и Софи самым подходящим местом для устройства библиотеки, где ученые и студенты могли бы найти книги и документы, имеющие литературную, научную или антикварную ценность. Беатрикс с энтузиазмом отнеслась к этому плану и пообещала внести свою лепту, когда библиотека сестер Армит станет реальностью.

Время пролетело незаметно, и когда у дома остановился красноколесный экипаж, Беатрикс ощутила острое сожаление — ей казалось, что она только-только приехала. Она распрощалась с Лу и Софи, пообещала писать им как можно чаще и заторопилась к кабриолету, чтобы не заставлять мистера Хилиса ждать.

— Надеюсь, встреча была приятной, — сказал мистер Хилис, когда мисс Поттер заняла свое место в экипаже.

— О да, благодарю вас, — отвечала Беатрикс с улыбкой.

Они продолжали путь к Эмблсайду в молчании.

Хотя первая половина дня была ясной и солнечной, за последний час небо на севере и востоке потемнело, его обложили тяжелые грозовые облака, которые громоздились подобно сине-серым клочьям ваты, порывы холодного ветра закружили палую листву. К удивлению Беатрикс, мистер Хилис нарушил молчание и сообщил, что хотел бы кое-что ей показать.

— Вы не будете возражать, если мы сделаем небольшой крюк? — робко спросил он. — Это займет не более получаса.

— Конечно же нет. — Вид надвигающихся туч сообщил ее голосу неуверенность. Эти полчаса могли оказаться решающими при выборе между возможностью остаться сухой и угрозой промокнуть до нитки. — И куда мы поедем?

— Это довольно трудно объяснить, — сказал мистер Хилис после неловкой паузы. — Лучше подождем, пока приедем на место, и вы сами все увидите.

Беатрикс пришлось довольствоваться таким ответом.

25

Сара Барвик удивляет соседей

Димити посвятила это утро прогулке по знаменитым лесам и лугам на холмах Клайф-Хайтс. Поднявшись на вершину Латтербэроу, она села и, любуясь восхитительным ландшафтом, съела принесенные с собой бутерброд и яблоко. На востоке было видно озеро Уиндермир; на севере — прикрытые облаками склоны Локрига, Фэрфилдская подкова, Красная осыпь и Кодейлские вересковые пустоши, а также городок Эмблсайд и за ним — вершина Уансфел-Пайк и гребень Илл-Белл; на северо-западе — крутые обрывы Лангдейл-Пайкс. Поразительное зрелище заставило Димити позабыть и о себе, и о сорейских происшествиях — загадочных событиях в Доме-Наковальне, несчастном случае с мисс Краббе, пропавших деньгах. Они, возможно, показались бы мелочами жителю большого города, где убийства и увечья — дело привычное, но у обитателей тихой деревни не могут не вызывать тревоги.

Покончив с едой, отдохнув и насладившись видом далеких холмов, Димити тронулась в обратный путь, выбрав дорогу мимо Мохового озера — тихого озерка с лесистыми берегами, оживляемыми поздними дикорастущими цветами. Там можно было наловить форелей, понаблюдать, как рыжие белки запасаются на зиму желудями, а если повезет — увидеть промельк лисьего хвоста в подлеске.

В незапамятные времена горы в этой части Англии были покрыты льдом. Крупные озера — Уиндермир, Конистон и Эстуэйт — образовались при движении ледников, выдолбивших котловины в скалистой породе. Небольшие каровые озера — Моховое, Лилейное и другие — лежат во впадинах, процарапанных наступающим и отступающим льдом. Димити почему-то нравилось рисовать в своем воображении, как эти огромные массы льда, перед которыми не может устоять камень, беззвучно спускаются с небесных высот и терпеливо трудятся, вырезая, вылепляя, создавая весь тот пейзаж, который сейчас расстилается перед ее взором. Стоя здесь, на обдуваемой ветрами вершине, она чувствовала себя крохотной частью великого чуда. Да, это была отличная прогулка, думала она, спускаясь вниз по склону.

На Рыночной улице Димити заметила зеленый велосипед, прислоненный к фасаду Дома-Наковальни. Дверь была открыта, все окна распахнуты. На боковом участке ограды висели коврики и половики. По-видимому, мисс Барвик, которую Димити еще не видела, приехала из Хоксхеда провести день в своем доме.

Димити остановилась, удивленно рассматривая велосипед. Разумеется, велосипеды в деревне не были в новинку. Двое-трое здешних мужчин ездили на них, да еще парнишка, который доставлял газету из Хоксхеда. Время от времени среди велосипедистов, проезжающих через Сорей на пути к холмам и вересковым пустошам, попадалась отважная женщина.

Но хотя езда на велосипеде и могла быть последним криком моды среди «новых женщин» в Лондоне, в сельской местности на велосипедисток все еще смотрели с подозрением. Это считалось не вполне уместным. Предполагалось, что оседлавшая велосипед женщина до определенной степени утратила нравственные принципы, нарушает правила приличия или тщится обратить на себя внимание неподобающим образом. Впрочем, Димити подозревала, что за столь критическим отношением кроется осознание того, что женщина на велосипеде обладает большей подвижностью, опасение, что большая подвижность обеспечивает большую независимость, и непоколебимая уверенность в том, что независимость женщины — вещь никуда не годная. Так или иначе, но велосипед мисс Барвик наверняка потряс не одного обитателя деревни.

Димити подошла к открытой двери и постучала. Для визита она не была одета подобающим образом. На ней были грубые старые башмаки, сомнительная фетровая шляпа, твидовый жакет и юбка, пережившая немало прогулок по грязным тропам. Однако Димити сочла возможным представиться просто, по-соседски, тем более что она умирала от любопытства. Ну кто же эта загадочная мисс Барвик, да еще приехавшая на велосипеде? И как ей удалось получить в наследство Дом-Наковальню?