Галактика. Принцесса и генерал - Гусейнова Ольга. Страница 50

Т-234 встретила нас завывающим ветром, серой, забивающейся во все щели каменной крошкой и неприветливым, суровым горным пейзажем. Но именно на рельеф местности был расчет — наземным службам слежения будет сложнее обнаружить десант. Как нам недавно сообщили на совещании, среди зэков нашлись умельцы осуществлять технический контроль и пеленгование, судя по тому, что первая попытка военных вернуть контроль над космопортом была пресечена еще на подлете к поверхности планеты. И это случилось до оповещения об угрозе заражения розовой.

Неторопливо, размеренно и четко наша группа, покинув плоскую каменную площадку и цепью спустившись вниз, бежала к устью долины. Я вместе с грузом двигалась в середине, под прикрытием грозных вооруженных десантников. Какое-то время смотрела по сторонам на унылые отвесные скалы, а чаще — на крутые, лишенные растительности склоны гор, тянувшиеся к серому небу.

Иногда из-за порывов ветра происходили небольшие камнепады, и у меня внутри все сжималось от страха: а если нас завалит? или обнаружат? вдруг кто-то спустится сверху? Но команда вела себя абсолютно спокойно, внешне не реагируя на небольшие происшествия.

— Не нервничай, мы запеленгуем любое живое существо в километровой зоне, — прозвучал в наушнике спокойный голос Лейса.

— Постараюсь. — Я на миг обернулась взглянуть на него.

Он следовал за мной, возвышаясь этакой громадиной. Невероятно сложно соотнести грозного воина и девятнадцатилетнего парня, каким он был на Х’аре. Небо и земля!

Через полчаса мы преодолели, согласно данным, отображавшимся на внутренней поверхности маски, пять километров. И я начала уставать и задыхаться. Все-таки не в фитнес-зале в спортивном топике и легинсах по ровной дорожке бежала, а скакала по камням и пересеченной местности в костюме, в котором в космос можно ненадолго выйти.

Соответственно темп моего бега снизился, что Лейс тут же отметил — даже не останавливаясь, подхватил меня и посадил на свободное местечко на гравибаге. Теперь я летела, переводя дух и глядя по сторонам. Еще перед посадкой мне наказали никуда не лезть, не вмешиваться, без дела не болтать, слушаться беспрекословно. Короче, вести себя как ценный багаж.

От безделья наблюдать однообразный пейзаж скучно вдвойне, поэтому скоро объектом моего внимания стал Лейс. Он бежал ровно, легко, на лице, видневшемся под маской, не отражалось ни легкого напряжения, ни усталости. Бегущие позади него «Призраки Х’ара» выглядели точно так же. Одно слово — профессионалы. Если бы я неожиданно увидела кого-нибудь из этих черных монстров, напугалась бы до ужаса, а сейчас горжусь, что в команде с ними.

— Лейс? — тихо позвала я, привлекая к себе внимание и желая поддразнить. Но мой эльф даже ухом не повел. — Космическая улитка, прием, прием. В этом костюмчике ты потрясно выглядишь, такой мужественный, суровый, и главное — хорошо бегаешь, оказывается…

В глазах Хеш’ара сверкнула досада, но он усмехнулся:

— Профессор, нас слышат все!

Ой, об этом аспекте я забыла от волнения. Стыдно-то как!

— Простите, — просипела я и замолчала, услышав приглушенные смешки. Оставалось надеяться, что это члены нашей группы, а не другие вовлеченные в операцию. Тем более неизвестно, сколько их всего… вовлеченных.

Спустя еще полчаса мы добрались до первых признаков горных разработок. Увидев роботизированный погрузчик, группа замедлилась. Первая двойка рванула вперед, разошлась в стороны, огибая полукругом обнаруженный шурф и технику. Но покрытые песком и ржавчиной неработающие машины свидетельствовали о давно заброшенном месте.

Мой притупившийся было страх снова начал одолевать, а в воображении я нет-нет да рисовала сотни обозленных зэков-смертников, жаждущих нашей смерти. Чем дальше мы продвигались, тем больше попадалось следов присутствия человечества. И тем медленнее и осторожнее приходилось передвигаться. Теперь двое десантников постоянно находились где-то впереди, разведывая местность. Пару раз я слышала щелчки по связи, и группа останавливалась, потом снова что-то щелкало, и наш путь продолжался мимо старых заваленных шурфов и брошенных поселков.

Обогнув нагромождение камней, походившее на длинный вал, мы увидели множество одноэтажных, барачного вида построек и замерших, словно отдыхающих роботов таких огромных размеров, что огибать их приходилось несколько минут. Кругом лежали отвалы горной породы, а весь периметр был огорожен действующими лазерными установками — смертоносные нити ярко светились в серой мути дня, невольно повергая меня в еще больший страх и уныние. И наводя тревогу.

Как здесь можно жить? Годами… десятилетиями?

— Поселок оставили после обнаружения розовой, — тихо произнес Лейс, видимо заметив мои круглые удивленные глаза, стараясь успокоить.

— Периметр чист, Первый, — доложил разведчик.

Увы, инструкцию о неприменении имен и фамилий я тоже недавно нарушила, обратившись к Лейсу. Он значится Первым, следующими числами обозначили других участников исследовательской наземной операции. Мне же достался скромный и в какой-то степени уничижительный позывной — Нулевой.

Поселок мы обошли стороной, наша цель лежала еще дальше: самые дальние и свежие выработки находились на пару километров западнее. Момент истины настал, когда мы увидели огромный тоннель шурфа, за несколько метров от зева которого на камнях начали попадаться розовые пятна колоний бактерии.

Теперь командование перешло ко мне. Я подняла кулак вверх, тут же прозвучали знакомые щелчки по связи, и вся группа остановилась, глядя на меня.

— Дальше нельзя, базовый лагерь нужно ставить здесь, можно вернуться немного назад, — проинформировала я, спрыгивая с гравибага. — Будьте внимательны и осторожны: не наступите на розовую.

«Призраки» нашли свободное чистое место и начали разворачивать лабораторный комплекс. Натянули камуфлированную серую, сливающуюся с местным колором палатку для защиты от ветра. Затем начали монтаж оборудования внутри. А я, оставив все, кроме работы, направилась обследовать зараженную местность.

— Необходимо отдохнуть, Нулевой, — прошелестел приказ Лейса в ухе. — Слишком темно, освещение даже внутри палатки может нас выдать.

Я непроизвольно оглянулась, он стоял неподалеку и, улыбаясь глазами, смотрел на меня. Кивнув, я продолжила, согласуясь с протоколом:

— Время завершения исследований: двадцать — пятнадцать. Кодовый номер — Нулевой. Проведена проверка воздействия блокиратора Кобург на образец Pink clubbed parasites Zeldman. Результат положительный. Наблюдается минимальное угнетение систем и жизнедеятельности образца. Провожу дальнейший поиск и подбор оптимального спектра воздействия до полного угнетения. Далее: образец Pink clubbed parasites Zeldman помещен в условия, позволяющие ускорить процесс «голодания». Далее: образец Virus Ohm выделен из Pink clubbed parasites Zeldman, проведено заражение подопытного с наличием локусов X, а также подопытного, у которого отсутствуют локусы X. На данный момент признаки заражения у обоих подопытных отсутствуют. Конец связи.

Я вышла из защитной зоны и, проведя обработку, остановилась возле любимого мужчины. Подняла руку и пальцами в перчатке, облепленной нанатами, коснулась маски Лейса. Внутри у меня все ныло, будто кусок отрезали. Не выдержала и жалобно шепнула:

— Хочется коснуться…

— Мне тоже, — грустно согласился он. Потом нахмурился и спросил: — Сколько времени тебе потребуется?

— Не знаю, — устало пожала плечами я. — Зависит от того, с какой скоростью они «оголодают» и начнут деструкцию подопытных.

Мышек, конечно, жалко, но альтернативы не было.

— А что с глушилкой?

— Работает, но мой личный образец слабоват. Позже я опробую остальные, сделанные для нее. Нужно учесть степень голода во время опытов.

— То есть нам необходимо продержаться здесь несколько дней? — уточнил Лейс.

— Да, Первый, — печально улыбнулась я.

Мы покинули лабораторию и присоединились к десантникам, сидевшим неподалеку и поглощающим питательные смеси через стерильные трубки из небольших одноразовых тюбиков. Нам протянули такие же.