Покаяние. История Кейса Хейвуда (ЛП) - Куин Меган. Страница 36

проживает свою жизнь тем, чем зарабатывает на нее.

После всего, что с ней случилось, она ни на кого не полагается, и эта главная

причина, почему она не принимала помощь Джетта. Она верила в идею, что

самостоятельно способна обеспечивать себя, что похвально, но она заслуживала намного

большего.

Предательский треск ступенек сообщили о чьем–то приближении к моей

комнате. Я продолжал смотреть в пол, не позволяя комнате кружиться из–за количества

алкоголя, пылающего во мне, вместо того, чтобы дожидаться незваных гостей.

В считаные секунды в мою дверь постучали.

– Кейс?

Чертов Джетт Колби. Я бы поспорил на миллион долларов, что он покажется

сегодня. Я чувствовал нутром, что он появиться вскоре.

– Убирайся нахрен отсюда, – проворчал я, ощущая эффект алкоголя в своем

организме.

Не подчиняясь моим приказам, не то чтобы он стал, Джетт толкнул дверь

спальни, но ее остановил матрас на полу. Я мысленно улыбнулся своей попытке

забаррикадироваться.

– Какого хрена, – сказал Джетт из–за двери, все еще толкая ее вперед.

– Я могу протиснуться через нее, – проговорила Голди, от чего я застонал.

Какого хрена она здесь делала?

– Не смей, блядь, входить, Голди, – заорал я, поднимая свою голову и

заваливаясь набок, разливая выпивку по полу. Сильно запаниковав, я вернул бутылку в

правильное положение и наклонил к своему рту, лежа щекой на твердом полу.

Мои вкусовые рецепторы полностью онемели от спиртного, позволяя алкоголю

выжигать быстрый и легкий путь по моему горлу.

– Заткнись, Кейс, – сказала Голди. Она пролезла в щель между дверью и

косяком.

С того места, где я видел ее, она была пятном ног, покрытых черным хлопком, и

длинных, золотистых волос.

– Твою мать, – сказала она. – Какого черта ты натворил?

– Впусти меня, Голди, – попросил Джетт с другой стороны двери.

– Подожди. Комод блокирует матрас, прижатый к двери.

Как в тумане, я наблюдал, как Голди старалась сдвинуть матрас в сторону,

пытаясь освободить пространство для открытия двери. Ее каблуки стучали по полу, и она

ворчала, пока работала.

Даже если бы хотел помочь ей, я не смог бы. Я едва мог сосредоточиться на том,

что она делала, не говоря уже о том, чтобы встать.

Должно быть, она достаточно освободила комнату, раз Джетт вошел внутрь,

потому что с моего ракурса на полу, я заметил пару ног в брюках, идущих по комнате.

– Блядь, – пробормотал Джетт, когда вошел и оглядел разруху, которую я

устроил. Согнувшись до моего уровня, Джетт попытался выхватить бутылку из моей руки,

но я прижал ее ближе к груди. – Кейс, отдай мне бутылку, – предупредил Джетт властным

голосом.

– Пошел на хер, – огрызнулся я, поднося горлышко к своему рту.

Горлышко ударило по моим зубам прежде, чем я был способен поднести ее к

своим губам. Одним гладким движением, я запрокинул голову назад и ждал, когда

алкоголь обожжёт мое горло, но я не был вознагражден сладким привкусом виски. Вместо

этого бутылку вырвали из моих рук, а меня толкнули в сторону.

Моя голова завалилась вперед, мышцы шеи больше не работали в соответствии с

мозгом.

– Проклятье, – сказала Джетт. – Голди, иди и принеси мне немного хлеба и

воды. Мне надо сделать с ним что–нибудь.

– Не слушай его, – ответил я, заваливаясь вперед.

– Иди, малышка, – нежно попросил Джетт.

– Джетт, мне страшно, – голос Голди прозвучал слабо. Впервые в жизни я мог

сказать, что она напугана.

– Я разберусь с этим, малышка. Пожалуйста, сходи и принеси немного воды и

хлеба, ладно?

– Ладно, – она хлюпнула носом, а потом ушла.

Я ощутил облегчение, после ее ухода. Я наслаждался своим пьяным

состоянием…я упивался им, на самом деле…но не хотел, чтобы Голди видела меня таким.

Я не хотел, чтобы она видела меня, помеченным моими демонами, как чертовой алой

буквой.

Джетт толкнул меня к каркасу кровати так, чтобы моя голова была на уровне его

глаз. Мое зрение размыто, но из того, что я видел, – Джетт был не очень–то счастлив.

– Какого хрена произошло? – спросил Джетт, все еще удерживая мою голову,

чтобы я смотрел ему в глаза.

– Ты, выглядишь расстроенным, – подразнил его я.

– Конечно, я чертовски расстроен. Я не видел тебя неделю, прихожу и вижу, как

ты напиваешься до смерти. Какого хрена, Кейс?

Я потянулся сквозь дымку к его голове и коснулся его щеки.

– Не плачь, детка.

– Мудак, – сказал Джетт, хватая меня за руку.

– Эй, эй, полегче, блядь, – потребовал я, когда комната начала вращаться.

Мой мир накренился, пока Джетт вел меня в ванную, меня, спотыкающегося

всю дорогу. Желудок скрутило, и я знал, что резкие движения станут результатом того,

что я вычищу из себя каждую каплю алкоголя, которой запасся.

– Помедленней, блядь, – потребовал я снова.

Джетт не слушал и продолжал тащить меня в ванную.

– Ты махнешь, как дерьмо, – сказал он, заталкивая меня в туалет.

Холодный фарфор звал меня. Я схватился за край унитаза, направляя голову

туда как раз вовремя, когда мой желудок сотрясли судороги и меня вырвало.

Сидеть в собственной грязи, не двигаясь, просто пить, – почти безмятежное

состояние для меня, но в ту минуту, как вы передвинули меня, в ту минуту, как вы

заставили меня сосредоточиться на чем–то еще, кроме волокон деревянного пола, из–за

этого всего алкоголь, который я поглощал всю неделю, был под угрозой выйти наружу, и

именно это со мной и произошло сейчас.

Джетт толкнул мою голову в дыру унитаза, убеждаясь, что все выходящее

попадало точно в цель.

Холодок прокатился по мне, когда выступил пот на моей коже от судорог

желудка. Пока меня выворачивало, я схватился за унитаз, молясь о том, чтобы все,

наконец–то, закончилось.

Медленно, мой желудок перестало скручивать, а на его место пришла жгучая

головная боль, пульсирующая в моем мозгу.

Я рухнул на пол и положил предплечье на глаза, блокируя флуоресцентный свет

в туалете. Моя футболка прилипла к намокшей от пота коже, а в голове пульсировало,

пока та располагалась на плитке на полу, умоляя об облегчении.

– Закончил? – спросил Джетт, не выказывая никакой пощады.

– Ага, – прохрипел я. Мое горло горело от смеси желчи и алкоголя. Разговоры –

в данный момент инородное понятие для меня.

– Хорошо, – Джетт снова меня поднял, удивляя меня этим, поскольку во мне на

пару фунтов мышц было больше, чем в нем. Он затащил меня под душ, укладывая на пол,

и включил холодную воду.

Арктический душ капал сверху на меня, очищая туман в моей голове.

Я не корчился, я даже не двинулся с места. Я радовался ледяной воде,

превращающей когда–то мой затуманенный взгляд в более ясный сейчас.

Джетт стоял снаружи душа со скрещенными руками и разочарованием на лице.

– Когда ты в последний раз мылся? – спросил Джетт.

– Когда сосал твой член, – ответил я, довольный своим поганым комментарием.

– Рад, что ты находишь это смешным.

– Единственное, что смешно во всем этом мире, – безжалостное невезение,

которым меня, блядь, благословили.

– Все, что знаю я, – у тебя идеальная жизнь, а ты растрачиваешь ее попусту,

живя в тени своего прошлого и не двигаясь вперед.

– Ты нихрена не знаешь, – огрызнулся я в ответ. – Ты не знаешь, каково быть

мной, жить с виной того, что я сделал.

– Ты вообще разговаривал с ними? – спросил Джетт, ссылаясь на Линду и

Мэделин. – Ты вообще пытался узнать, как у них дела? В последний раз твоей попыткой

стало наблюдение за ними на детском бейсболе. А теперь ты просто скрываешься, как

неуловимый мудак, не желая встретиться с ними. Они могут быть в порядке, Кейс, а ты и

понятия не имеешь.