Незнакомка - Деверо Джуд. Страница 59

Воздух был чистым и свежим, снег все еще шел, и снежинки то и дело падали на ресницы Николь. Темный мех капюшона обрамлял ее лицо.

— Что происходит? — спросил Уэс, отведя Николь в сторону. Они наблюдали за Дженни, Исааком и близнецами, которые с воодушевлением играли в снежки. — Я думал, что после праздника у Бейксов и после того, как мы спасли тебя с острова, у вас с Клеем все наладится.

— Так и будет, — с уверенностью проговорила Николь. — Нужно время.

— Не сомневаюсь, что тут не обошлось без Бианки.

— Прошу тебя, не будем об этом говорить. Как поживаете вы с Тревисом?

— Плохо. Мы устали друг от друга. Тревис собирается в Англию, чтобы подыскать себе жену.

— В Англию? Но ведь здесь так много хорошеньких девушек.

Уэсли пожал плечами.

— Я ему говорю то же самое, но он не слушает. Мне кажется, это ты его испортила. Вот я, например, собираюсь ждать тебя. И если Клей в ближайшее время не поумнеет, я тебя уведу.

— Пожалуйста, не говори так, — прошептала Николь. — Вдруг сглазишь.

— Николь, что-то не так, правда? Ее глаза наполнились слезами.

— Я просто очень устала и… так давно не видела Клея. Я не знаю, что с ним, что он делает. Я ужасно боюсь, что он влюбился в Бианку и не хочет говорить мне.

Уэсли, улыбаясь, обнял ее, привлек к себе.

— У тебя слишком много работы, слишком за многое тебе приходится отвечать. Но уж о чем о чем, а о его любви тебе беспокоиться нечего. Неужели ты думаешь, что он может полюбить такую дрянь, как Бианка? И если она сейчас живет в его доме, а ты здесь, значит, тому есть серьезные причины. — Он помолчал. — Может быть, речь идет о твоей безопасности. Вряд ли что-нибудь еще могло бы удержать Клея.

Она всхлипнула и кивнула:

— Он тебе говорил?

— Кое-что, не все. Пойдем поможем им лепить снеговика, а лучше вызовем на бой.

— Хорошо, — улыбнулась она, отодвинувшись от него, и вытерла слезы. — Только я боюсь, ты подумаешь, что я не взрослее близнецов.

Он тоже улыбнулся и поцеловал ее в лоб.

— Идем, дитя. А то они уже весь снег сгребли. Их остановил голос, доносившийся с реки:

— Эй! Есть здесь кто-нибудь?

Уэсли и Николь повернулись и пошли к пристани.

Навстречу им поднимался немолодой человек крепкого сложения со свежим шрамом на левой щеке. Он был одет как моряк, а на плече у него висел дорожный мешок.

— Миссис Армстронг? — сказал он, приблизившись. — Вы меня не помните? Я доктор Дональдсон с «Принца Нельсона».

Его лицо показалось Николь знакомым, но она не могла вспомнить, где именно его видела.

Он улыбнулся, и от углов его глаз веером разбежались мелкие морщинки.

— Готов признать, обстоятельства нашего знакомства никак нельзя назвать благоприятными, но я вижу, что все обернулось к лучшему. — Он протянул руку Уэсли. — Вы, должно быть, Клейтон Армстронг.

— Нет, — возразил Уэс, пожав ему руку, — я сосед, Уэсли Стенфорд.

— О, извините. Ну, что ж, тогда мое присутствие может оказаться полезным. Вообще-то я надеялся, что оно не понадобится, поскольку эта юная леди так добра и красива.

— Вы врач с корабля! — воскликнула Николь. — Это вы были свидетелем бракосочетания!

— Да. — Он усмехнулся. — Едва я успел добраться до Англии, как получил известие, что мне необходимо вернуться в Виргинию, поскольку я единственный свидетель, который может подтвердить, что вас принудили к вступлению в брак. Я постарался вернуться как можно скорее, и меня направили на мельницу. Никак не мог разобраться, где плантация Армстронга и кто живет на мельнице. Отправился наобум сначала на мельницу.

— Я очень рада, что вы так поступили. .Вы, наверное, проголодались? Могу предложить яичницу, бекон, ветчину и бобы.

— Не откажусь.

Потом, когда они все трое сидели за столом, доктор рассказал им, что и капитан «Принца Нельсона», и первый помощник Фрэнк утонули, когда возвращались в Англию.

— Я отказался плыть с ними после того, что они сделали с вами. Думаю, мне следовало тогда попытаться их остановить, но они без труда нашли бы другого свидетеля, а, кроме того, я кое-что смыслю в законах. И я знал, что могу понадобиться вам как свидетель, если вы захотите получить развод.

— Но почему же вы тогда сразу вернулись в Англию? — спросил Уэс.

Доктор ухмыльнулся.

— По правде говоря, у меня не было выбора. Мы праздновали в таверне наше благополучное прибытие — это все, что я помню. А потом я проснулся уже на корабле с невыносимой головной болью. Прошло три дня, прежде чем я окончательно пришел в себя.

Громкий стук в потолок прервал речь доктора. Николь вскочила:

— Это моя мать. Я совсем забыла, что она еще не завтракала. Пожалуйста, извините меня. — Она торопливо сварила яйцо и аккуратно положила его на кусок вчерашнего хлеба, поставила рядом тарелку с яблочными тартинками и кофейник. Потом взяла поднос и поднялась наверх.

— Посиди со мной немножко, — попросила Адель. — Мне здесь так одиноко.

— У меня сейчас гость, но потом я приду, и мы поговорим.

— Это мужчина? Твой гость мужчина?

— Да.

— Надеюсь, не из тех ужасных русских князей?

— Нет, он американец.

— Американец? Уму непостижимо! Среди них так мало воспитанных людей. Ни в коем случае не позволяй ему употреблять сильные выражения в твоем присутствии. И обрати внимание на то, как он ходит. Благородного человека узнают по тому, как он держится. Вот, например, твой отец. Даже если его одеть в лохмотья, он все равно будет выглядеть как дворянин.

— Да, мама, — послушно сказала Николь и стала спускаться по лестнице. Как далека была ее жизнь от того, что представлялось ее матери.

— Уэсли сообщил мне, что мистер Армстронг живет за рекой. Стало быть, из вашего брака ничего не вышло? — спросил доктор.

— Все очень сложно, но я не теряю надежды. — Николь попыталась улыбнуться.

Но она забыла, что лицо выдает все ее тайные думы, что ее глаза обведены кругами усталости, что во взгляде читается не только надежда, но и отчаяние.

Доктор Дональдсон нахмурился.

— Хорошо ли вы питаетесь, юная леди? Достаточно ли вы спите?

Прежде чем она успела ответить, вмешался Уэсли.

— Николь подбирает людей, как другие подбирают бродячих кошек. Недавно у нее на шее повисли еще двое. У нее уже есть племянники Клея, за которых она вроде бы не обязана отвечать, а теперь с ней живет еще ее мать, которая требует, чтобы ей прислуживали, как королеве, и отчим, который считает себя чуть ли не королем Франции.

Николь рассмеялась.

— Послушать тебя, так вся моя жизнь — это тяжкое бремя. Доктор, дело в том, что я люблю людей, которые меня окружают, и ни за что ни с одним из них не расстанусь.

— Я не говорю, что тебе надо кого-то бросить, — сказал Уэс. — Но ты должна жить в доме за рекой, а стряпать с утра до вечера должна Мэгги, а не ты.

Доктор вынул из кармана трубку и откинулся на спинку стула. Неважно все сложилось у этой очаровательной француженки, — думал он. Этот молодой человек, Уэсли, совершенно справедливо считает, что она заслуживает лучшей доли, чем работать до изнеможения. Раньше он собирался поехать на север, в Бостон, но теперь решил остаться в Виргинии еще на несколько месяцев. Он всегда с сожалением вспоминал, как ее насильно выдали замуж, и чувствовал себя виноватым. Теперь он понял, что должен находиться поблизости на случай, если ей потребуется его помощь.

Николь сняла капюшон и подставила лицо свежему ветру. Она мерно гребла: весла то появлялись из воды, то снова погружались. Снег еще не сошел, почки не набухли, но что-то неуловимое в воздухе предвещало скорый приход весны. Прошло две недели с того дня, как ее посетил доктор. Она улыбнулась, вспомнив, что он обещал помочь ей в случае необходимости. Разве ей может понадобиться его помощь? Ей так хотелось рассказать ему, рассказать всем, что они с Клеем скоро вместе покинут Виргинию.

Все эти месяцы она строила планы. Близнецы и Дженни, конечно, поедут вместе с ними. Ей очень не хотелось оставлять мать, но пока с ней побудет Жерар, а потом, когда у них будет дом, она поселится с ними. Исаак может управлять мельницей, обеспечивая существование Адели и Жерара, а остаток дохода брать себе. Потом, когда Адель приедет к ним с Клеем, мельницу можно будет отдать Исааку и Люку.