Тысяча незабываемых поцелуев (ЛП) - Коул Тилли. Страница 22

Я рассмеялась, когда он пролетел мимо меня в совсем другом направлении. Когда мой смех утих, Джори сказала:

— По крайней мере, теперь, когда Рун вернулся, она отстанет от Джада. — Мой хороший настрой улетучился. Когда Джори осознала, что сказала, она раздраженно застонала, быстро села рядом со мной и взяла меня за руку. — Дерьмо, Попс. Извини. Я снова сделала это. Я не имела в виду...

— Все в порядке, — перебила я.

Но Джори усилила хватку на моей руке. Последовал момент молчания.

— Ты сожалеешь, Попс? Ты когда-либо сожалела, что вот так вышвырнула его из своей жизни?

Я уставилась на огонь, погруженная в ревущее пламя, и ответила честно.

— Каждый божий день.

— Поппи, — прошептала Джори печально.

Я слабо улыбнулась.

— Я скучаю по нему, Джор. Ты понятия не имеешь как сильно. Но я не могу рассказать ему, что произошло. Я не могу сделать это с ним. Лучше пусть он верит, что меня все это больше не интересует, чем я расскажу ему ужасную правду. — Джори положила голову мне на плечо. Я вздохнула. — Если бы он узнал, он бы приложил все усилия, чтобы вернуться. Но это было невозможно. Работа его отца была в Осло. И...— я вдохнула. — И я хотела, чтобы он был счастлив. Я знала, что со временем он переживет, что я перестала с ним общаться. Но я знаю Руна, Джор, он никогда не переживет альтернативу.

Джори подняла голову и поцеловала меня в щеку, отчего я рассмеялась. Но я все еще видела печаль в выражении лица Джори, когда она спросила:

— А сейчас? Что ты собираешься делать, раз он вернулся? В конце концов, все узнают.

Глубоко вдохнув, я ответила.

— Я надеюсь на обратное, Джо. Я не популярна в школе как ты, Руби или Рун. Если я просто снова исчезну, никто не заметит. — Я покачала головой. — И я сомневаюсь, что этого Руна, который вернулся, заботит это. Я снова видела его в коридоре вчера, и по его взгляду я поняла, что он чувствует. Сейчас я ничего не значу для него.

Последовала неловкая тишина, пока моя лучшая подруга не отважилась сказать:

— Но ты все еще любишь его также сильно. Я права?

Я не ответила, но мое молчание было таким же громким, как и крик.

Это так. Я все еще любила его, как и всегда.

Раздался грохот с переднего двора, оборвав наш напряженный разговор. Я осознала, что с нашего прихода, должно быть, прошло пару часов. Джори встала на ноги и поморщилась.

— Попс, мне нужно в туалет. Пойдем внутрь?

Я рассмеялась, когда Джори задергалась на месте, и последовала внутрь. Джори направилась в ванную в задней части дома. Я ждала ее в коридоре, пока не услышала голоса Дикона и Руби, доносящиеся из кабинета.

Решив пойти сесть с ними, пока я ждала Джори, я открыла дверь и зашла внутрь. Я сделала всего три шага, прежде чем пожалела, что вообще пришла на вечеринку. В маленькой комнате располагались три дивана. Руби и Дикон заняли один, Джадсон и кто-то из футбольной команды распластались на другом. Но я не могла оторвать взгляда от третьего дивана. Неважно как сильно я пыталась передвигать ногами, все было без толку.

Эйвери сидела на диване и пила из стаканчика. На ее плече была рука. И Эйвери вырисовывала узоры на руке, свисающей возле ее груди.

Я знала, какая была на ощупь эта рука.

Я знала, каково это — находиться под защитой этих рук.

И мое сердце разбилось, когда я переместила взгляд на мальчика, который сидел рядом с ней. Как будто ощущая мой тяжелый взгляд, он поднял голову. Его рука с напитком остановилась на полпути ко рту.

Слезы заполнили мои глаза.

Было тяжело перенести, что Рун двигался дальше без меня. Эта сцена принесла мне новый уровень боли, о существовании которой я даже не подозревала.

— Поппи? Ты в порядке? — обеспокоенный голос Руби внезапно раздался по комнате, вынуждая меня отвлечься от катастрофы, свидетельницей которой я оказалась.

Вынужденно улыбнувшись Руби, я прошептала:

— Да, я в порядке.

Чувствуя, что мои ноги дрожат от нежелательного внимания каждого человека в комнате, я умудрилась отступить к двери. Но, когда я это сделала, увидела, как Эйвери повернулась к Руну.

Повернулась для поцелуя.

Когда последняя часть моего сердца разбилась, я развернулась и выбежала из комнаты, прежде чем смогла лицезреть этот поцелуй. Я выскочила в коридор и побежала в ближайшую комнату, которую смогла найти. Яростно дергая ручку, я протолкнулась в полутемную прачечную.

Я захлопнула дверь и прислонилась к стиральной машинке, согнувшись пополам и расплакавшись. Я боролась с тошнотой, что поднималась по моему горлу, когда отчаянно пыталась стереть ужасное изображение из своей головы.

Я думала, что за последние два года вытерпела все грани боли. Но я ошибалась. Так сильно ошибалась. Потому что ничего не может сравниться с той болью, когда видишь любимого в объятиях другой.

Ничего не могло сравниться с предательскими губами, обещавшими поцелуй.

Я обхватила руками живот. Когда я пыталась восстановить дыхание, дверная ручка начала поворачиваться.

— Нет! Уходите... — начала я кричать, но прежде чем смогла повернуться и закрыть дверь, кто-то прошел через нее, хлопнув дверью вслед за собой.

Мое сердце ускорилось, когда я осознала, что была в ловушке в этой комнате с кем-то еще. Но когда повернулась и увидела, кто вошел, вся кровь отлила от моего лица. Я пятилась назад, пока моя спина не ударилась в стену возле стиральной машинки.

Пламя костра снаружи освещало комнату достаточно, чтобы я могла разглядеть, кто вторгся в момент моей слабости.

Тот же самый мальчик, что и был ее причиной.

Рун стоял передо мной рядом с закрытой дверью. Вытянув руку, он защелкнул замок. Я сглотнула, когда он повернул лицо и посмотрел на меня. Его челюсть была напряжена, а голубые глаза решительно вперились в мои. Он уставился холодным взглядом.

Во рту пересохло. Рун сделал шаг вперед, его высокое широкоплечее тело приближалось ко мне. От биения моего сердце, кровь неслась по жилам, с ревом отдаваясь в ушах.

Пока он подходил все ближе, я опустила глаза на его голые руки: его подтянутые мышцы были испещрены жилами из-за сжатых кулаков, черная футболка демонстрировала твердый торс, на его гладкой коже все еще сохранился оттенок исчезающего загара. Своим фирменным движением, от которого у меня подгибались коленки, он поднял руку и убрал волосы с лица.

Тяжело сглотнув, я пыталась найти смелость оттолкнуть его и уйти. Но Рун шел вперед, пока для меня не осталось выхода — я была в ловушке.

Мои глаза расширились, когда он сфокусировался на мне. Рун двигался вперед, пока между нами не остались сантиметры. Так близко, что я могла чувствовать тепло от его тела. Так близко, что я могла ощущать его свежий аромат: тот, от которого мне всегда становилось уютно, тот, который уносил меня в ленивые летние денечки, которые мы проводили в вишневой роще. Тот, что полностью унес меня в ту последнюю ночь, когда мы занимались любовью.

Мои щеки начали краснеть, когда он наклонился ближе. Я ощутила слабый намек на табак от его одежды и намек на мяту в его дыхании. Мои пальцы дергались прижатые по бокам, когда я уставилась на щетину у него на щеках и подбородке. Я хотела вытянуть руку и прикоснуться к ней. По правде сказать, я очень хотела вытянуть руку и провести пальцем по его лбу, вниз по щекам, затем по идеальным губам.

Но как только я подумала об этих губах, боль пронзила мое сердце. Я повернула голову и закрыла глаза. Он прикасался к Эйвери этими губами.

Он разрушил меня, подарив эти губы другой — губы, которые навсегда должны были оставаться моими.

Я ощущала его близко, наши груди почти соприкасались. Его руки были у меня над головой, опирались на стену надо мной, вытесняя каждый сантиметр моего личного пространства. Локоны его волос касались моей щеки.

Рун тяжело дышал, опаляя мятой мое лицо. Я еще крепче зажмурила глаза. Он был так невозможно близко. Но все было бесполезно, по велению моего сердца и своему желанию мои глаза открылись, и я повернула голову, встречаясь с ним взглядом.