Поймай меня, или Моя полиция меня бережёт - Орлова Анна. Страница 43

– Никак нет! – откликнулся Мердок бодро. И добавил уже совсем не по-уставному: – Скорее напротив.

– Ну-ну? – приободрил его Чандлер и махнул рукой на начальника конвоя. Мол, выметайся! Тот, не веря своему счастью, бочком-бочком пробрался к выходу и рванул по коридору так, что только пятки засверкали.

– Мы нашли бриллианты и одного из подручных Кукольника, – без обычных своих экивоков сообщил Мердок.

Полковник несколько мгновений молча смотрел на него, затем протянул руку, набулькал себе в стакан воды из графина и залпом выпил.

Перевел дух – и скомандовал:

– Подробности!

Я осторожно прикрыла дверь, а Мердок кивнул и выложил все начистоту…

Когда он умолк, Чандлер еще некоторое время молчал, постукивая по столу похожими на сардельки пальцами.

– Ну что сказать: молодцы. Хвалю! Только вы же понимаете, что это еще не все? И давайте без этих протокольных штучек.

– Разумеется, – Мердок чуть пожал плечами, переходя в стойку «вольно». – К тому же нам неизвестно, насколько водяной посвящен в подробности деятельности Кукольника.

– Вот и занимайтесь! – хлопнул ладонью по столу Чандлер. – Свободны!

Подвинул поближе стакан и полез в ящик стола, подозреваю, что за коньяком.

Однако Мердок не двинулся с места.

– Разрешите обратиться?

– Ну что еще? – недовольно осведомился полковник.

– Разумно мне будет также забрать дела о пропаже мадам Цацуевой и о покушении на господина Сидорова. Кстати, он жив?

– Был в коме, – Чандлер почесал кончик носа. – Мердок, у вас ведь приказ заниматься делом Кукольника! А вы на всякую ерунду отвлекаетесь.

Надо же, теперь Сидоров уже ерунда!

– У задержанного водяного и пропавшей мадам были неприязненные личные отношения. Если он связан с Кукольником, то мог… хм, поспособствовать пропаже Цацуевой. Тем более что накануне она обратилась с жалобой в РОВД, утверждая, что видела на его участке неких подозрительных личностей.

– А что, складно, – немного подумав, решил Чандлер. – А Сидоров тут причем?

– Стравински, – Мердок протянул руку, даже не оборачиваясь, – будьте любезны, предъявите записку Сидорова.

Я кивнула и, игнорируя протянутую руку, положила бумажку с каракулями Сидорова на стол перед полковником.

Тот пробежал глазами коротенький текст, нахмурился, затем привычно хлопнул ладонью по столу.

– Ладно, убедили. Дело Цацуевой забирай, тем более что Стэлла ушла в отпуск. И, между нами, сразу после него уволится. Так что тебе и карты в руки. А вот насчет Сидорова… МакНаг парень въедливый…

– Однако он ведет дело о краже, в которой подозревается Сидоров, – возразил Мердок. – А тут покушение на убийство самого Сидорова.

– А он-то каким боком замешан в этой истории? – безнадежно поинтересовался полковник. – До сих пор Кукольник только зомби на дело отправлял. Зачем ему домушник понадобился?

Мердок лишь руками развел.

– Ладно, – Чандлер махнул лапищей. – Забирайте. И выметайтесь!

Мердок склонил голову, подхватил меня под локоток, и мы вырвались из кабинета.

– Фух! – я лишь теперь обнаружила, что все это время дышала через раз. – И что дальше?

– Работать, – Мердок усмехнулся и повторил: – Работать в поте лица, Стравински!

Оказавшись наконец в своем кабинете, Мердок почти упал в кресло (надо же, и он не железный!), устало потер лоб и повернулся ко мне.

– Ваши соображения, Стравински?

Я пожала плечами и вынула сигареты.

– Информации мало. Но, думаю, Сидоров слишком много знал, вот Кукольник и решил, что его пора убрать.

– Сомнительно, – покачал головой Мердок. – Метод убийства весьма специфичен. Почему именно яд? А не, скажем, драка с сокамерниками?

– До тех пор он мог что-то рассказать, – предположила я с сомнением. – Своему адвокату или даже мне.

– Согласен, но откуда об этом известно Кукольнику? – вздохнул Мердок. – Вы ведь понимаете, что это значит?

– Понимаю, – курить мне вдруг расхотелось, и я со злостью раздавила в пепельнице едва зажженную сигарету. – Кто-то из наших стучит на сторону. И Сидоров наверняка что-то об этом знал, раз не стал ничего говорить вслух. Я сначала ему не поверила, но теперь…

– Именно, – Мердок откинулся в кресле и повел плечами, словно их свело судорогой. – Однако, опять же, почему именно яблоко? Куда проще отравить напиток. Или подстроить несчастный случай, или самоубийство в порыве раскаяния.

– Надо поговорить с медиками, – предложила я. – Вдруг причина такого способа очевидна? А мы просто не в курсе.

– Возможно, – согласился он без особого энтузиазма. – Я вполне могу осведомиться о состоянии здоровья потерпевшего. А вам, Стравински, пока следует найти тех родственников, которые передали Сидорову обед.

– Хорошо, – я встала и одернула юбку. Хм, кажется, за последние дни я изрядно похудела – вон как она крутится на бедрах! И не удержалась: – Неужели Кукольник мог подкупить родню Сидорова?

– Вам в это не верится? – невесело усмехнулся Мердок.

Несмотря на явную усталость и пролегшие у глаз морщинки, взгляд его был по-прежнему внимательным.

– Нет, – я зябко передернула плечами. – Даже думать о таком противно.

– Тем не менее, случается и не такое.

Я только поморщилась. Статистику я знаю не хуже него, а кое с чем и сталкивалась, но все равно в голове не укладывается!

– Да что такого мог знать Сидоров?

– Вполне возможно, – продолжил Мердок ровным тоном, – что Кукольник к этому не причастен. Скажем, это месть за какие-то личные обиды. Такой вариант вас устраивает больше?

Похоже, Мердок не видел в этом ничего странного. Интересно, это профессиональная деформация или ему тоже с родней не повезло?

– Надеюсь, кто-нибудь додумался их задержать, – вздохнула я и вышла…

Для начала спросить Потапыча. Он знает все и обо всех, так что первый пункт плана – дежурка. Заодно и Плевалке надо бы позвонить. Сидорову он, конечно, сейчас не поможет, но будем надеяться на лучшее…

Дежурный был не в настроении. Перед ним стыл чай, сиротливо блестел маслом кусок хлеба, а малиновое варенье в вазочке оставалось нетронутым.

При резком звуке открывшейся двери Потапыч вздрогнул и поднял на меня хмурый взгляд. Выглядел он так, словно пару дней беспробудно пил: под глазами набухли мешки, лицо отливало нездоровой желтизной, а щеки обвисли.

– Чего? – буркнул он. Взглянул на чай, поморщился и отодвинул стакан.

Промах охраны он явно воспринял болезненно. Хотя немудрено – дежурному тоже наверняка на орехи досталось…

– Полковник уже немного успокоился, – сообщила я, заговорщицки понизив голос. – Мы с Мердоком с добычей, так что не все так плохо.

– С добычей? – в покрасневших глазах Потапыча мелькнул вялый интерес.

– Подручного Кукольника задержали, – шепотом объяснила я. – И брюллики у него изъяли!

Потапыч вдруг заметил уже окончательно остывший чай и выпил его залпом.

И, со стуком поставив стакан, и показал мне большой палец.

– Молодцы! Это тот водяной, что ли?

– Он самый, – кивнула я и не удержалась: – вы, главное, хоть его не провороньте.

– Да ну тебя! – махнул лапищей Потапыч. – Так чего надо?

– Во-первых, позвонить.

– На, звони! – он щедро пододвинул ко мне блюдце. – А во-вторых?

– А во-вторых, Мердок велел найти, кто принес передачу Сидорову.

– Так она у МакНага же! – вытаращил глаза оборотень.

И я, ругаясь сквозь зубы, рванула вверх по лестнице.

Мало ли, как Мердок воспримет, что его опередили? Вдруг разъярится?

«Ага, и отшлепает», – хмыкнула я про себя, вообразив это действо в красках.

Кстати, а ведь подозрения насчет Мердока теперь можно окончательно отбросить! В райотделе его в тот момент точно не было. Об откровениях Сидорова он узнал от меня, а дальше мы не расставались дольше чем на пару минут. Разве что когда он Ихтиара сторожил, но у водяного блюдца нет, и к тому же, по времени не сходится.