Стратегия обмана. Трилогия (СИ) - Ванина Антонина. Страница 140

   - Ты как, сможешь встать?

   Грэй только закивал головой, пытаясь восстановить дыхание. Когда он поднялся на ноги и проморгался, то спросил:

   - Что это было? Откуда под землей шаровые молнии? Почему на тренировках и инструктаже меня никто об этом не предупредил? Что она делает? - грубо прикрикнул он на молящуюся Фантину. - Можешь перестать жужжать, у меня голова раскалывается.

   Она посмотрела на него с невыразимым испугом и поднялась с колен.

   - Это ведь демон вошёл в тебя, он боится слов, славящих Господа.

   - Что за ересь? Какой ещё демон?

   - Которого призвала ведьма. Их множество, они живут в глубине и поднимаются, чтобы мучить смертных людей и забирать их души. Их множество здесь, они не чтят альваров, потому что их души нельзя быстро забрать, только в Судный День, когда все предстанут перед Судиёй. Потому они и являются смертным. Пока Гипогея полна альваров, пока здесь есть те, кто умеет удержать их и задобрить и не понести от них вреда, они меньшим числом будут терзать души смертных.

   - Фанатичка, - заключил Хейман.

   - Одержимец, - скорбно ответила она. - Гипогея охраняет смертных от демонов, а ты пришёл сюда, не зная Христа, потому и не спасся.

   - Это была шаровая молния, старая дура.

   - Хватит! - гаркнул полковник. - Думай, что говоришь, стервец. Я старший в группе и не позволял тебе оскорблять никого из гипогеянцев, в особенности женщину.

   Но Грэй ничего не ответил, и просить прощения явно не собирался. Погрузив рюкзаки на плечи, они двинулись дальше.

   - Это шок - шепнул Фантине Ник, - плохо с головой после удара. Ты уж извини.

   - Не голова важна, - понуро отвечала она, - а бессмертная душа.

   Поход был долгим. Полковник посмотрел на часы и понял, что прошло уже полтора суток с тех пор, как Ник с Хейманом пробудились ото сна и позавтракали. С тех пор они больше не ели и не спали.

   - Парни, может, хотите сделать привал? - поинтересовался он.

   - Да какой тут привал, - отмахнулся Грэй, - надо быстрее выходить наружу.

   Кажется, Ник был с ним полностью согласен и полковник больше не стал настаивать. Когда коридор закончился, они вышли в зал, но уже никто не хотел разглядывать диковинные наросты под куполом и на полу. После бесчисленных подъемов и виляний в лабиринтах, впереди забрезжил свет, но не призрачный и красный, а золотистый, самый что ни на есть дневной.

   - Наконец-то - вздохнул Ник и первым рванул вперед.

   - Береги глаза, - напомнил полковник, но Ник уже выскочил наружу, а за ним и Грэй.

   Полковник не спешил выходить на свет. Достав из кармана рюкзака темные очки, он обратился к Фантине.

   - Если ты опасаешься возвращаться в под-Рим этим же путем, ты только скажи, мы поможем тебе, наймем машину с закрытым кузовом, там не будет света и за несколько часов от ночи до ночи тебя отвезут в Рим, а там отец Матео встретит тебя и поможет спуститься вниз, где ты и живешь.

   - Благодарю, синьор, - с искренней улыбкой произнесла она, - но я не боюсь ни демонов, ни ведьмы, потому как знаю Христа. Пусть синьор Хейман не верит, - она кивнула в сторону выхода, - но я буду молиться за его душу.

   - Что ж, тогда прощай. Я благодарен тебе за помощь и участие, ступай с миром и поблагодари от моего имени отца Матео, за то, что нашел нам такую славную проводницу.

   На этом они расстались, и половник вышел на свет. Очки, спасали от утренних низких лучей, но не полностью. Ник, тоже в солнцезащитных очках, уже оглядывался по сторонам и прикидывал, куда идти. Для начала все единогласно решили спуститься с пологой горы вниз, а там уже решить, где искать дорогу.

   Только внизу, вдали от пещеры, на сердце стало спокойнее, и они решили устроить привал. Как и обещал полковник, все трое был похожи на антитрубачистов, в одежде перемазанной белыми отложениями подземных пород. После переодевания наступила очередь трапезы. Хейман поинтересовался, глядя на свои часы.

   - Сейчас девять утра. А какой день?

   - Пятница, - ответил полковник.

   - С чего вы так решили? - усмехнулся тот.

   - А с того, что у меня часы с календарём. Мы провели под землей сто восемь часов.

   - Это что, четверо с лишним суток? - не поверил Хейман. - Да не может этого быть, максимум два дня.

   - Скажи спасибо, - подал голос Ник, - что не как в кельтских легендах - ушёл человек с эльфами в их волшебное царство под холмом, пробыл там три дня, вернулся домой, а оказалось, что прошло три года, и все его давно считают погибшим.

   - Лучше бы не вышло как в польском сказании о шахтёре и скарбнике, - произнёс полковник, - Там они пробродили под землей сто пятьдесят лет и вышли на поверхность в другой стране.

   - А что, - согласился Ник, - вдруг мы сейчас в Швейцарии? Фантина же повела нас другим путем, не тем, откуда мы пришли в подземный город. Может и вправду это Швейцария?

   Ответ они нашли через час, когда вышли на шоссе и не поймали попутку именно что со швейцарскими номерами. Добравшись до ближайшего города под названием Бедретто, они устроились в гостинице. Пока Ник и Хейман отсыпались, полковник позвонил в Беллано. Администратор гостиницы перевёл звонок в номер Найджела Флетчера.

   - А мы вас и не ждали так скоро, - радостно признался он. - Как все прошло?

   - Сложно сказать. Когда Грэй выспится, пусть сам и ответит. Нужно, чтобы вы забрали нас из Швейцарии.

   - Я уже посмотрел по карте. По прямой всего шестьдесят пять километров, но на деле придется делать большой крюк, то ли через швейцарские горы, то ли через итальянское озеро.

   - Решай сам. Думаю, день-другой мы переждем.

   - Точно всё в порядке?

   - Не знаю, Флетчер. Вернулись все и живыми, а это уже хорошо.

   - Это точно. А у нас тут случился парад НЛО.

   - Какой ещё парад? - не понял полковник.

   - В тот день, когда вы ушли, примерно в полночь после того как рассеялся туман, над озером видели пять неопознанных летающих объектов, правда видны от них были только красные огоньки, но это не важно. Где-то с час они кружили, выстраивались во всякие фигуры, ну, знаете, как истребители на парадах. А потом резко сорвались и пошли на северо-запад, кто-то даже сказал, что построились они при этом клином.

   - Красные огоньки, говоришь?

   - Это очевидцы говорят. Я спрашивал у троих, все сказали, что огоньки были красные. А чем это важно?

   - Лучше скажи мне, Флетчер, ты ведь раньше был репортером и специализировался по всякой аномальщине.

   - Я и сейчас только ей и занимаюсь.

   - Альвары не в счёт. Как понимающий человек, ты же знаешь, в чем для очевидца разница между светящимся в ночи огоньком НЛО и шаровой молнией?

   Найджел на миг затих, но всё же спросил:

   - Что же такое вы видели под землей?

   - Понятия не имею, - честно признался полковник, - но оно неслабо шибануло Грэя. Я думаю, ему необходим медицинский осмотр и побыстрее.

   - Понял, - тут же произнёс Найджел. - У меня в Беллинцоне есть знакомый доктор, захвачу её по дороге.

   - Не стоит, сам отведу Грэя в больницу, скажем, что во время спуска в пещеру упал и ударился головой. Просто приезжайте с Ивлином и нашими документами и мы, наконец, все вместе вернёмся в Фортвудс.

   - Будет сделано, полковник.

   - Вот и славно.

   1977-1978, Швейцария, Франция, Италия

   Два года прошло со дня ареста лондонской бригады ВИРА, и ничего толком с тех пор не изменилось. Создавать диверсионную сеть в столице врага заново было тяжело и хлопотно, к тому же четко обозначилась нехватка финансирования. Видимо потому и было принято решение отложить до лучших времен возрождение лондонской бригады и всю борьбу сосредоточить в Ольстере.

   По настоятельному совету Родерика, Алекс в Британию не наведывалась, только пару раз тайком от него она летала в Дублин. От командира Туми она узнала, что Брендан уже год как в тюрьме, а с Дарси произошёл несчастный случай - она погибла в автокатастрофе. Алекс восприняла эту новость сдержанно. Почему-то на душе не было ни горя, ни радости. Да, два года Дарси делилась с ней кровью и то, что было, просто так не забудется. Но лесбийские замашки Дарси даже после того, как она сошлась с Бренданом, подпортили Алекс немало нервных клеток. И сейчас она не знала, что и думать - на сердце было лишь равнодушие.