Стратегия обмана. Трилогия (СИ) - Ванина Антонина. Страница 63

   Не прошло и месяца, как в том самом Вестминстерском дворце после завершения ремонта на одном из заседаний парламента прозвучало важное заявление: вскоре процедура интернирования в Ольстере будет постепенно упразднена.

   - Три года, - говорили в бригаде, - они хватают людей и сажают за решетку без всякого суда и следствия, держат их годами без предъявления обвинения. Их бьют, пытают, выбивают ложные показания. А теперь нам говорят, что это, конечно, закончится, но постепенно. А сколько это "постепенно"? Год, два, десять? Скольких ещё они пересажают? Наших добровольцев там единицы, а лоялистов почти что нет - одни мирные католики. Сколько ещё их арестуют во время этого "постепенно"?

   - То заявление в парламенте только политическая уловка. Два месяца назад Ирландия подала на Британию иск в Страсбургский суд по правам человека за эту саму практику интернирования и пыток. Вот власти теперь и изображают видимость перемен.

   В Дублине тоже слышали новость о "постепенном" прекращении интернирования и тоже всё поняли. Командир Туми отдал приказ подобрать цель. Знатоки истории сошлись на Тауэре - зловещей тюрьме, где томились те, кого власть и короли посчитали изменниками. Опять же, там пытали и казнили Гая Фокса.

   - Что-то мне это кажется сомнительным, - жаловалась Алистрина. - это же музей и сокровищница, там только туристы. Кого вы собираетесь устрашать этой акцией?

   Видя её колебания, командир бригады распорядился, чтоб она изготовила бомбу, доставить её до места он поручил другим людям. Как итог - один человек убит, сорок один ранен.

   Командир Туми рвал и метал, особенно после того как на лондонскую квартиру одного из добровольце нагрянула полиция и арестовала его. Бригаде спешно пришлось сворачивать все свои действия и перебираться за город, подальше от тех мест, куда полицию мог навести ещё недавний соратник. Никто не обвинит его, если он заговорит, все понимают, что у полиции есть много действенных и крайне болезненных методов развязывать язык.

   - Зря мы пошли в этот Тауэр, - сетовал Брендан. - Майк засветился, я нет. Пока что. Хватит теперь этих исторических параллелей, надо делать свою историю.

   - Это точно, - кивнула Алистрина. - опять та же ерунда получается - один месяц, только две акции и залегли на дно. Хорошо хоть в Белфаст не отзывают.

   - Это ты об О`Доерти? Да, тот ещё был перестраховщик. Потому и запороли с его командиром почти все акции. Пока ты была за старшую, успевали куда больше и почти без крови.

   - Брось, - отмахнулась она на похвалу. - Сам помнишь, как я испортила акцию в метро.

   - Зато нас не взяли, - резонно возразил Брендан. - Уж лучше перебдить, чем сесть.

   - Ага, прямо как О`Доерти - и перебдел и сел.

   - Знаешь, - серьёзно сказал ей Брендан. - О`Доерти не предатель. Знаю, многие об этом говорили, но это не так. Просто он один из тех людей, которые боятся принимать решения, боятся брать на себя ответственность. Ему просто не надо было становиться начальником штаба, это совсем не его место.

   - Как знать, - кинула Алистрина.

   - А ты бы смогла отдать приказ, зная, что при его выполнении может полечь половина исполнителей?

   Она задумалась и закурила:

   - Ты прав, не смогла бы и не стала. Я не рвусь на высокие должности, потому что моё дело простое - выполнять приказы.

   Новый приказ пришёл только через два месяца - пока в Ольстере спецслужбы один за другим отстреливали законно избранных членов национального совета, необходимо было продумать, согласовать и организовать массированное устрашение британских солдат на территории, которую они по наивности считают безопасным тылом. Полномочия командира лондонской бригады свернули до представительских, планирование было поручено Алистрине.

   Начали с Гилфорда, где после бегства из Лондона жили Алистрина с Дарси. На примете у женщин были два паба, где постоянно собирались резервисты. Бомбы решено было делать по старинке - гелигнитовые, но с малым зарядом, чтобы можно было пронести их в паб. Первым взрывом ранило шестьдесят пять человек и убило пятерых - одного гражданского, но всё же четырех солдат. Две из них были женщинами из королевского армейского корпуса, но что поделать, на войне как на войне - и бомбу эту собирали две женщины. Власти среагировали быстро - вторым взрывом никого не задело - всех посетителей другого паба успели эвакуировать.

   И тут же настало время готовиться к возвращению в Лондон с новой акцией. Вот только часовых механизмов больше не было.

   - Можно, конечно, - рассуждал командир, - сделать ручную бомбу, с коротким предохранителем... - Посмотрев в сторону Алистрины он спросил. - Можно ведь?

   - Можно, конечно, - без энтузиазма согласилась она. - Только кто согласится её метать?

   В комнате наступила тишина. Никто не соглашался на такой риск.

   - Я, конечно, могу попробовать, - продолжила Алистрина, - сделать. Но тогда я пойду сама.

   - Почему? Это не обязательно.

   - Обязательно, - твёрдо заявила она. - Как я могу дать человеку ручную бомбу, если раньше их не собирала? А если она сработает раньше и метателю оторвёт руку? Это вопрос доверия и для начала мне нужно довериться самой себе. Есть ещё тонкость - куда кидать? А что если не успеешь скрыться после взрыва?

   - А может, отложим акцию и дождемся, когда со склада привезут часовые механизмы? - предложила было Дарси, но присутствующие всем видом показали, что отказываются её понимать.

   - Значит так, - заявила Алистрина, - вы занимаетесь подбором места и маршрута отступления, а я - сбором трёх бомб...

   - Почему трёх?

   - Потому что на акцию как испытатель пойду я сама. Если после первого взрыва мне не оторвёт руку и меня не схватят, то после второго я предпочту, чтобы в запасе оставалась хотя бы одна бомба, на случай если придётся прорываться с боем.

   - Так может, выберем одну цель?

   - Нельзя заставлять противника думать, что мы расслабились или боимся совершить больше одной акции за день. В прошлый раз в Гилфорде было две и сейчас будет две.

   На том и порешили. Применив все свои познания в маскировке, и заняв одежду у Брендана, Алистрина пошла к клубу, где собирались отставные военнослужащие. Было поздно, темно и совсем немного прохожих. Плохо, что нельзя будет затеряться в толпе. Хорошо, что незаметно можно поджечь фитиль.

   Окно подвала здания было открыто, и Алистрина, не задумываясь, бросила бомбу туда. Через пять спешных шагов за спиной прогремел взрыв и раздался звон битого стекла. Алистрина не останавливалась и быстрым шагом шла вперед - надо было успеть к клубу ВМФ. И она успела - кинула бомбу в открытое окно на первом этаже. Снова грохот, снова бьются стекла за спиной. Кто-то окликнул её:

   - Эй, парень, остановись!

   Алистрина рванула со всей скоростью, на которую была способна, как когда-то учили её в лагере, выкладываясь на все сто процентов и даже больше. Вдали выли сирены, а она петляла переулками, пока не запнулась и не ударилась о стену. Ощупав лицо, на предмет, не отклеились ли усы и бакенбарды, она, тяжело дыша, прислонилась к стене. Кто-то подошел из-за угла.

   - Эй, красавчик, - слащаво проворковала девица, подозрительно похожая своим нарядом на проститутку, - не пригласишь меня к себе в гости?

   - Иди-ка отсюда, и поживей, - прохрипела Алистрина, пытаясь усмирить дыхание.

   - Да ладно тебе, - проигнорировала её выпад проститутка и потянула ручонки к Алистрине, - я тебе такое могу показать и...

   Она осеклась, как только положила ладонь на чужой пах. На лице проститутки отпечаталось непередаваемое изумление, смешанное со страхом, когда она не нащупала то, что искала. Девица тут же отпрянула и рванула прочь. Алистрину пробрал смех, вместе со сбившимся дыханием он получился слишком громким и каким-то нечеловеческим.

   Домой Алистрина вернулась поздно. На следующий день в газетах сообщили, что от двух взрывов пострадал один человек - он легко ранен и его жизни ничего не угрожает.