De Secreto / О Секрете - Фурсов Андрей Ильич. Страница 27

За год до француженки в Тибет из Индии, переодевшись в носильщика при караване, проник доктор Уильям Макговерн из Школы восточных исследований в Лондоне. Однако в Лхасе он заболел дизентерией и, похоже, воспалением лёгких, и ему пришлось открыться властям. У дома собралась большая толпа, которая кричала «Смерть иностранцу!» и в окна швыряла палки и камни. Правда, никто не знал, как Макговерн выглядит, поэтому ему удалось скрыться через боковую дверь. Более того, как рассказал он в своей книге «Переодетым в Лхасу», он даже присоединился к толпе, кричал и даже швырнул небольшой камень в собственное окно. Почти месяц англичанин оставался в городе под домашним арестом, а затем после аудиенции у далай-ламы был отправлен в Индию под вооружённым эскортом.

«Престиж побывать в Лхасе, будь то легально или нелегально, начинал потихоньку уменьшаться. Кроме сэра Чарлза Белла там побывали по приглашению два других британских чиновника — сам Макдоналд и политический офицер в Сиккиме полковник Эрик Бэйли. Не только тайны Лхасы были открыты внешнему миру чередой посетителей — приглашённых или незваных, — но и сама она практически перестала быть запретным городом» [82].

В документах правительства Индии того времени, относящихся к «несанкционированному проникновению» в Тибет, фигурирует мисс Гертруда Бенхэм. Вскоре после возвращения Дэйвид-Нил она проникла в страну и добралась до Гьянцзе. Через четыре года, в 1929 г., она опять попыталась пробраться в страну. Полковник Бэйли написал: «Она принадлежит к плохому типу британского путешественника, поэтому позволять ей проникнуть в Тибет не следует»; объяснения не содержится. В 1937 г. 25-летняя шведка мисс Айна Седерблом въехала в Сикким, но не подписала обычную декларацию, по которой приезжающие обязывались не пытаться въехать в Тибет. Она проникла в страну, переодевшись тибеткой (чиновники Раджа быстро узнали об этом от пограничной сети разведки). Прикреплённый к британской торговой миссии в Ятунге врач капитан У.С. Морган получил инструкцию поймать и выдворить мисс Седерблом, что и сделал.

В межвоенный период среди альпинистов ходили слухи о существовании на восточной границе Тибета ещё более высокого пика, чем Эверест; местные знали его под названием Амнэ-Мачин. Первым западным путешественником, который увидел эту гору (хотя и за много миль), был британский военный атташе в Пекине генерал Джордж Перейра в 1922 г. В 1925 г. к этому пику во главе небольшой, но хорошо вооружённой экспедиции отправился американский ботаник Джозеф Рок, который провёл много лет в поисках неизвестных науке растений на китайско-тибетской границе. В течение нескольких месяцев экспедиция не могла попасть в место назначения из-за отличавшейся зверствами войны между мусульманами и тибетскими племенами. Население было настолько известно своими жестокостями, что китайские войска в этот район не совались. Рок и его группа наконец добрались до верховьев Хуанхэ, где наткнулись на монаха, который «печатал» священные образы Будды на воде с помощью медной формы на деревянной доске: по его мнению, этим он приобретал религиозные заслуги. Подойдя к нужному хребту, Рок насчитал 9 пиков, но, не имея с собой теодолита (странно, что в такую экспедицию прибор не взяли), он не мог измерить высоту крупнейшего из них с научной точностью. Однако он заявил, что высота горы не менее 8500 м. Легенда укоренилась, и целое поколение альпинистов и исследователей верило в существование такой горы. Прошло более 20 лет, пока не установили истинную высоту Амнэ-Мачин — всего 6282 м.

Некоторые собиравшие растения британские чиновники во время и после Второй мировой войны имели возможность работать в богатом ещё не открытыми видами районе Лхасы. В это время в столице Тибета существовала небольшая британская миссия, юридический статус которой был нечётким; специального письменного соглашения не было. По договору Янгхазбенда британские чиновники могли въезжать в Тибет не дальше Гьянцзе, но если далай-лама хотел, он мог приглашать отдельных чиновников в Лхасу. Так посетил её в 1920 г. сэр Чарлз Белл. В 1924 г. за ним последовал полковник Бэйли, а в 1930 г. — его преемник на посту политического офицера в Сиккиме полковник Лесли Уэйр с женой. Через два года Уэйр вторично посетил Лхасу, так как далай-лама искал британской помощи против китайцев. Преемник Уэйра Гарри Уильямсон тоже посетил Лхасу дважды и там и умер: когда он заболел, в Калькутте хотели послать за ним самолёт, но тибетские власти воспротивились, опасаясь разгневать этим духов (в Лхасе прежде не садился ни один самолёт). В 1937 г. Лхасу по приглашению тибетцев посетил политический офицер в Сиккиме Гоулд.

После смерти далай-ламы XIII у тибетцев опять возникли проблемы с китайцами и они искали совета британцев. Китай под видом миссии соболезнования основал в Лхасе небольшое представительство и не собирался его закрывать. Гоулд, уезжая, оставил в Лхасе чиновника Хью Ричардсона, который сделался выдающимся знатоком Тибета. Китайцы протестовали, но тибетцы заверили их, что как только те выведут собственную миссию и прекратят радиовещание, о том же попросят британцев. Пекин не собирался отказываться от присутствия в Лхасе, поэтому маленькая британская миссия стала более или менее постоянной, хотя и без дипломатического статуса.

В годы Второй мировой войны эту миссию возглавлял сначала известный собиратель растений Фрэнк Ладлоу, а затем его спутник-ботаник капитан Джордж Шеррифф с женой. Шерриффы познакомили тибетцев с настольным теннисом и крикетом, причём ламы научились обманывать партнёра, используя свои длинные одеяния для скрытного перемещения крикетного мяча. У миссии был кинопроектор, и тибетцы без устали смотрели Чарли Чаплина.

Однажды ночью в ноябре 1943 г. грузовой самолёт ВВС США попал в тропическую бурю над горами Северной Бирмы. Экипаж в составе пяти человек, включая командира — лейтенанта Роберта Крозье — возвращался из Куньмина на юго-западе Китая (американцы снабжали Чан Кайши в войне с японцами) на базу Джорхат в Северной Индии. До этого снабжение шло наземным путём через Бирму, но быстрое наступление японцев сделало его невозможным. Несмотря на давление Британии и угрозы со стороны Китая, тибетцы отказались пустить снабжение по своей территории, желая соблюсти нейтралитет.

О приключении лейтенанта Крозье и его команды поведал он сам после войны, и была издана книга «Прыжок на Землю бога». Попав в бурю, экипаж самолёта понял, что заблудился; радио вышло из строя, кончалось горючее. Теряя высоту, команда с изумлением увидела огни города, но без аэродрома — это была Лхаса. Пилоты катапультировались, а самолёт врезался в подножие горы и взорвался. Американцы очутились близ горной деревни Цетанг и стали объектом недоверчивого, но дружественного любопытства. Из Лхасы прибыл чиновник с приказом препроводить американцев в столицу. Население снабдило их меховой одеждой, обувью и одеялами. По прибытии в Лхасу китайские представители приветствовали американцев как союзников. В китайской миссии в городе был дан обед, но вдруг у миссии собралась толпа разгневанных тибетцев. Как с удивлением узнали американцы, те были возмущены их святотатством: пролетев над Лхасой, американцы как бы взглянули на далай-ламу сверху, что недопустимо. В дом полетели камни. Однако китайцы, сев верхом, направили лошадей на толпу и стали разгонять её плетьми, поддержанные группой тибетских полицейских. Американцы укрылись в здании британской миссии у Шерриффов, а в декабре 1943 г. в сопровождении солдат уехали из Лхасы к индийской границе.

История австрийских альпинистов Генриха Харрера и Петера Ауфшнайтера, которые бежали, будучи интернированными в Британской Индии, и в январе 1946 г. достигли Лхасы, слишком известна. Харрер стал наставником и другом юного далай-ламы XIV, познакомив его с современной наукой и историей [83]'. Менее известна другая история побега в Тибет во время Второй мировой войны; она изложена в книге поляка Славомира Равича «Долгий путь». Автор с семью товарищами бежал из сибирского ГУЛага и через Тибет добрался до Индии. Одни считают его книгу шедевром литературы о путешествиях, но другие, знакомые с регионом лучше, поставили достоверность рассказа под сомнение. Немало ездивший по Центральной Азии до войны Питер Флеминг выразил удивление, как Равич мог пересечь главную военную дорогу между Ланьчжоу и Урумчи и не помнить её. Как мог он достичь Тибетского нагорья и не заметить горного бастиона, который ему пришлось бы преодолеть в первую очередь? Когда через 14 лет вышла книга, ни три выживших спутника Равича, ни сотрудники больницы в Калькутте, где он поправлял здоровье, ни директор военной разведки Индии ничего об этом эпизоде не рассказали. Равич, поселившийся под Ноттингемом, объяснил, что они были не исследователи, а голодные беглецы, и не помнить пересечённых дорог или гор для них естественно, тем более что карт у них не было.