De Secreto / О Секрете - Фурсов Андрей Ильич. Страница 52
Э. Саттон описал план и систему американских бондов как «инструмент оккупации Германии американским капиталом и передачи в залог Соединенным Штатам гигантских реальных активов Германии». Так как «немецкие фирмы с американским участием исключались из плана при помощи такого инструмента, как временное иностранное владение», нехитрые махинации позволяли точечно управлять процессом обложения данью (например, AEG был «продан франко-бельгийскому холдингу и перестал соответствовать условиям плана Юнга») [3]. Необходимо отметить, что необходимость контроля над сырьевыми монополиями американцы уяснили себе ещё во время работы комиссии Попечителей иностранной собственности [375].
«По официальным данным министерства торговли США, с октября 1924 года до конца 1929 года германская промышленность получила через банки США свыше одного миллиарда долларов — внушительная сумма в те времена. Львиная доля этих денег досталась крупнейшим монополистическим объединениям — таким, как сложившийся в 1925 году концерн в области химической индустрии “И.Г. Фарбениндустри”».
В стальном тресте «Vereinigte Stahlwerke» в 1938 г. трудилось 200 тыс. человек, производивших около 40 % выплавки чугуна и 30 % выплавки стали, также их руками добывалось 15 % добычи каменного угля [332]. О тесной связи с «IG Farben» будет писать советский разведчик Эрнст Генри: «В настоящее время германский химический трест и германский угольный и стальной трест, Тиссен и Дуйсберг, руководитель “И.Г. Фарбениндустри ” теснейшим образом связаны между собой. Это — единое целое. Правая рука Дуйсберга, финансовый директор “И.Г. Фарбениндустри ”, Шмиц входит в состав директората тиссеновского Стального треста, а химический трест владеет многими миллионами акций Стального треста», однако он же отмечает: «“И.Г. Фарбениндустри” с его миллиардами капитала, его армией в 130 тыс. рабочих… его разными видами участия в предприятиях других отраслей промышленности, его влиянием на банки, его сетью филиалов во всем мире уже сейчас опережает германский Стальной трест. Он уже сейчас, несомненно, гораздо сильней и влиятельней, чем британский химический трест Империал кемикл индастриз, — а в техническом отношении сильнее, чем гигантские предприятия американского химтреста Дюпон де Немур» [218].
Стоит также привести еще одну важную цитату Дж. Фаррелла:
«Другими словами, во время Второй мировой войны производство синтетического бензина и взрывчатых веществ (двух основных элементов современной войны) в Германии было сосредоточено в руках двух немецких синдикатов, созданных на займы, полученные от Уолл-стрита согласно плану Дауэса… гигантский стальной картель “Ферайнигте Штальверке” получил гарантированный заем в размере 70 миллионов 225 тысяч долларов от “Диллон, Рид энд компани” с Уолл-стрита, а американское подразделение “И.Г. Фарбен” под названием “Америкэн И.Г. кемикл ” было посредником в получении займа в сумме 30 миллионов долларов “Нэшнл сити компани ”. С точки зрения немецкого бизнеса это означало, что к середине 1920-х гг. два из этих трёх гигантских картелей — “И.Г. Фарбен” и “Ферайнигте Штальверке" — могли практически контролировать промышленность, связанную с военным потенциалом Германии».
План «Дауэса» был настолько «хорош», что самому Чарльзу Дауэсу в 1925 г. выписали премию… Нобелевскую [376]. Германию накачивали как европейского полицейского и одновременно как инструмент агрессии, о выгодоприобретателях которой заговорил ещё Ричард Сэсули, разбирая в 1945 г. оставшиеся во Франкфурте документы «IG Farben»: «В США во время обеих мировых войн возникали крупные состояния неизвестно откуда. Некоторые ранее созданные состояния чрезвычайно увеличились». В 1931 г. президент США, немец по происхождению Герберт Гувер встретился с финансовым директором «IG» Шмицем в Белом доме [37]. Отсюда же и появление во власти представителей новой немецкой элиты с американскими корнями. Это не только глава Рейхсбанка Ялмар Шахт, но и глава МИД Иоахим фон Риббентроп, который до Первой мировой работал журналистом в США [266]. Связи эти в первую очередь обеспечивались американскими деньгами. Шмиц в лучших традициях «IG Farben» камуфлировал финансовую активность своего предприятия. Если в 1928 г. валовая прибыль «IG» составляла 257,14 млн. марок, а чистая — 122,8 млн., то в 1932 г. валовая прибыль выросла до 476,05 млн., а чистая упала до 49,5 млн. марок [28], то есть большая часть прибыли пошла в гашение кредитных обязательств в обход репарационных платежей.
К концу 1933 г. концерн «IG» уже расплатился с частью кредитов, увеличил численность сотрудников на 15 % и заработал прибыль в 65 млн. марок, что превысило прошлогоднюю выручку на 32 % [1]. Несмотря на это, общая тенденция сохранилась: доход концерна в 1935 г. составил 113,2 млн. рейхсмарок, при чистой прибыли 51,4 млн. До начала 1939 г. он последовательно возрастал, достигнув отметки в 227,3 млн., а чистая прибыль практически не выросла, поднявшись до 56,1 млн. Как отмечает А. Галкин,«львиная доля доходов концернов с самого начала маскировалась под видом амортизационных отчислений», которые по статистическим данным выросли с 61,8 млн. в 1935 г. до 171,2 млн. рейхсмарок в 1939 г.
Это ещё не всё. В 1935 г. от налогового обложения были освобождены определённые виды инвестиций [220]. В январе 1937 г. германское законодательство претерпело одно существенное изменение: держателям акций было запрещено проверять балансы, что дало возможность управляющему совету директоров скрывать детали сделок с инвесторами, так как «национальные интересы требовали держать это в секрете» [1]. Даже в 1940 г., когда трагедия Второй мировой уже разворачивалась вовсю, 300 американских компаний продолжали сотрудничать с Германией.
Этот процесс не был остановлен даже после того, как Германия объявила войну США. Если в 1941 г. 171 американская корпорация инвестировала в немецкую промышленность более 420 млн. долларов, то в 1942 г. уже «IG Farbenindustrie» будет кредитовать «General Motors» на 170 млн. рейхсмарок [72; 288]. Итак, в целом выгодоприобретателем «военного потенциала Германии» стал Уолл-стрит, но для полноты картины необходимо расшифровать схему участия различных представителей финансовых кругов в рамках картеля.
5. «Сообщество интересов» Варбургов, Рокфеллеров и Шрёдеров
«“И.Г. Фарбен ” была частью более широкой международной кооперации между нацистской Германией и западными державами, особенно Соединенными Штатами».
Итак, по составу участников, задействованных в управлении Банка международных расчётов (Bank of International Settlements), можно предположить, какие силы установили контроль над Германией, распространяющийся на «IG Farben», которому позволялось и даже поощрялось столь активное поглощение военно-стратегических активов по всему миру. Позади картеля, который формально оставался немецким, стоял Уолл-стрит, который и обеспечивал тому политическую протекцию и финансовое обеспечение экспансии.
В связи с этим важно, что работоспособный Шмиц, помимо всего прочего, ещё в разное время занимал должность главы Рейхсбанка и Банка международных расчётов [95]. Последний был создан в рамках «плана Юнга», разработанного директором американского филиала компании Вальтера Ратенау «AEG» и компании «General Electric» Оуэном Юнгом (Owen Young) для обслуживания немецких репараций [37]. Текст договора, кстати, был составлен в юридической конторе «Sullivan & Cromwell» [324], представленной братьями Даллесами.