Полуночник Вэйян, или Подстилка из плоти - Юй Ли. Страница 17

Надо вам знать, сударь, что многие люди, не только здешние, но и из мест отдаленных, высоко ценят мои достоинства. Хорошо зная, что я мошенник, они, однако, не относятся ко мне как к обычному вору. Они, к примеру, стараются установить со мною связи и не гнушаются близким знакомством. Поэтому, сударь, мы с вами, то есть вы и я, могли бы стать добрыми друзьями и даже назваными братьями, если, конечно, вы не против. Быть может, в свое время я, ничтожный, смогу оказаться вам полезным. Ради вас я проявлю большое старание, даже, глядишь, пойду на смерть.

«Вот уж никогда не думал, что среди разбойного люда бывают подобные герои! — подумал Вэйян с восхищением. — Надо познакомиться с ним поближе! Может статься, я когда-нибудь повстречаю красавицу, похожую на Хунсяо или Хунфу, [72] которые сейчас скрываются в высоком тереме за тяжелыми воротами. К ним не то что пробраться невозможно — даже весточку не пошлешь! Да, быть может, он мне понадобится, как давний Куньлунь, который оказал подобную услугу. Прекрасная мысль!» Полуночник пришел в радостное возбуждение. Тут он вспомнил о предложении соседа назваться побратимами. И он согласился, хотя и ощущал в душе некоторую тревогу. Соперник Куньлуня, как видно, понял его колебания и разгадал его мысли.

— Я вижу, господин сюцай, что у вас в душе некое сомнение, хотя вы и заявили, что не против нашего побратимства. По всей видимости, вы боитесь, что я впутаю вас в какую-нибудь дурную историю. Не так ли? Что вам сказать?… Мое воровское искусство хотя и высоко, однако же я прекрасно понимаю, что наступит день, когда я попаду в суд, быть может, даже не совершив никакого преступления, и если такое случится, я приму смерть один: невинных людей я не замараю. Так что, сударь, не тревожьтесь!

После таких слов все опасения и сомнения Вэйяна мигом рассеялись. Молодой человек сказал, что он согласен. Каждый выложил свою долю денег, принес в жертву трех священных животных, [73] и, обменявшись карточками с годами жизни, [74] они поклялись, что будут вместе до самого конца. Соперник Куньлуня, оказавшись старшим по годам, назвался старшим братом, а Вэйян младшим. Так был заключен союз побратимства, скрепленный клятвенной кровью. По этому важному случаю они устроили трапезу, которая закончилась лишь в полночь.

Перед тем как идти на покой, Вэйян предложил:

— Брат мой, теперь пойдем ко мне, скоротаем за беседой долгую ночь. Страшно не хочется оставаться одному! Экая скучища!

— И то верно! — согласился Соперник Куньлуня.

Оба направились в комнату сюцая. Когда они, раздевшись, легли на ложе, Вэйян тут же завел разговор о том, что его давно волновало.

— Как странно! Здесь такое чудесное место — и ни одной приличной женщины!

— Почему ты об этом заговорил, мой мудрый брат? — спросил Соперник Куньлуня. — Ты еще не женат? Ищешь будущую супругу?

— Ах, нет! Жена у меня как раз есть! Но порядочному мужчине негоже ограничивать себя лишь одной женой и жить только с ней до самой смерти. Он непременно должен иметь еще несколько подружек! Не скрою, старший брат, природа оделила меня нравом весьма любвеобильным, а путешествую я сейчас вовсе не ради ученья. Это — так, лишь для отвода глаз. Я решил познакомиться с красавицами, что живут в Поднебесной. Я уже побывал во многих уездах и областях, где встречался со множеством женщин. Ты спросишь каких? Одни, напомаженные и нарумяненные, скрывают за густыми красками телеса темные и уродливые. Другие, увешанные жемчугом и нефритом, таят под драгоценным покровом лик сморщенный и пожелтевший. Увы, я не встретил еще ни одной девы, которая бы явила мне свою природную красоту, не прибегая к румянам и украшениям. В общем, насмотрелся на них вдосталь, аж до омерзения!..

— Ты ошибаешься, брат мой! В Поднебесной обычно бывает так: прекрасные женщины вовсе не те, которых видят все люди, а те, кого открыто не увидишь. Мои слова относятся не только к женщинам из порядочных семей, но и к певичкам. Скажи, кто обычно выходит из дома и, подперев врата, расточает улыбки? Женщины наружностью своей довольно безобразные. Те же, кто имеет приятную внешность, тем паче знаменитые красавицы, сидят в дальних покоях и ждут момента, когда их навестит какой-нибудь мужчина. Только тогда они появятся перед очами гостя. Что ж говорить о женщинах из приличных семей? Эти никогда не позволят себе стоять возле дверей на виду у прохожих. Если тебе не терпится познакомиться с какой-нибудь красоткой, без меня не обойтись.

— Странно! — удивился сюцай. — Откуда тебе все это известно? Ведь ты проявлял свое мастерство вовсе не там, где гуляет ветер и сияет луна!

— Ты прав, стезя ветра и луны — не моя стихия. Однако же мой глаз способен разглядеть, а ухо расслышать то, что там творится… Задам я тебе такой вопрос: где, по-твоему, больше красавиц, в домах богачей или в семьях бедняков?

— Само собой, в домах богатых и знатных!

— А теперь ответь еще на один вопрос. Из дев, кто проживает в домах богатых, кого ты лучше можешь разглядеть: тех, кто украсил свой лик румянами и помадой, оделся в дорогие наряды, иль тех, кто, смыв румяна, освободился от одеяний?

— Разумеется, последних! Ибо так они являют свои природные качества!

— Сообразил ты верно… Должен тебе сказать, что наш брат мошенник никогда не полезет в дом бедняка, а будет орудовать там, где, как говорится, драгоценности и нефрит свалены в одну кучу. Я многое перевидел в подобных домах, поскольку обычно появлялся в них в тихие ночные часы. Представь себе прекрасную деву, которая, освободившись от одеяний, сидит, залитая лунным светом, или, задернув полог, дремлет в свете лампы. В такие минуты, понятно, я не могу заниматься своими делами, чтобы ее не разбудить. Затаившись в темном уголке, я тихонько сижу и наблюдаю за красоткой. Но вот она перестала шевелиться, значит, уснула. Сейчас я не слышу никаких звуков. В эти мгновения я могу разглядеть всю ее до мельчайших подробностей: лицо, цвет кожи, крутизну лона, пышные волосы. Ничто не ускользает от моего взора. Вот почему именно я — и никто другой — могу совершенно точно сказать тебе, кто из женщин, живущих в округе нескольких сотен ли, по-настоящему красива, а кто безобразна. Все их секреты у меня вот тут! — И он показал на свою голову. — Я не зря сказал тебе, что в подобных делах ты можешь вполне положиться на меня!

Сюцай, прикрывшись одеялом, внимательно слушал.

— Необыкновенно интересно! — Вэйян вдруг присел на ложе, откинув прочь одеяло. — И верно, никому не дано увидеть женщину из знатной семьи, можно лишь мельком взглянуть на нее, а вот ты способен разглядеть любую красавицу во всех подробностях! Скажи, а разве не бередят твою душу ее прелестный лик и пышные прелести, обычно скрытые от посторонних взоров?

— Не скрою, в молодости я порой не мог сдержать своих чувств, когда подглядывал за такой красавицей из укромного местечка, и приходилось мне проделывать то, что обычно делают вдвоем, однако потом я столь часто видел их скрытые прелести, что совсем перестал обращать на них внимание. Они больше меня нисколько не волновали, как не волнуют человека самые обыденные вещи. Правда, иногда меня все же возбуждают любовные сцены, когда я наблюдаю утехи влюбленных или слышу возгласы страсти, стоны…

По всей видимости, Соперник Куньлуня подошел к самому интересному месту своего рассказа. Вэйян, повернувшись к нему, весь обратился в слух.

— Я могу рассказать тебе одну-две истории, если ты не сочтешь их непристойными. Как, рассказать?

— Ну конечно же, да поскорей! Как все это интересно! — воскликнул Вэйян. — Один разговор с тобой стоит всех книг, прочитанных мною за последние десять лет жизни!

— Я так много повидал на своем веку, что, право, даже не знаю, о чем поведать… Давай лучше так ты спрашивай, а я буду отвечать. Договорились?

— Скажи, пожалуйста, каких женщин больше: тех, кто любит утехи, или тех, кто к утехам равнодушен?