Следы на воде (СИ) - Петровичева Лариса. Страница 33
Светоносный молча вкатил ему оплеуху, и Узиль пал оземь и захныкал. Стратег посмотрел на извечного соперника с одобрением.
Спросят со всех, сказала Лиза. Выбор сделан, и никто из вас не будет ему противиться. Пусть идет. Может быть потом, когда она поймет, что этот мир нужно вылечить может быть, тогда все решится по-другому. А сейчас я ее отпускаю. И не пытайтесь ей мешать.
Меч нового Ангела Смерти сияющей струйкой серебра вспорол морозный воздух. На поляне стало очень тихо, и даже Узиль перестал ныть. Зато нефалим выпрямился и занял место у Лизы за спиной, и она отчего-то почувствовала себя спокойней.
Алина не шевелилась. Держала Исцелителя за руку, словно маленькая девочка, заблудившаяся в лесу и, вымотавшись вконец, встретившая живого человека.
Беги, прошептала Лиза и добавила громче: Labbiil, уводи ее.
Исцелителя не надо было просить дважды. Схватив Алину за плечи, он натуральным образом провалился в коридор. Вынырнут где-нибудь в Калуге, устало подумала Лиза, или в Умбаре. И что самое главное, их не догонят, где-то в данном случае равнозначно везде, а везде это чересчур даже для Совета Высших.
Вместе с ними исчез и нефалим. Да уж, интересно новая жизнь начинается, мелькнула на удивление спокойная мысль. И пока Лиза прикидывала, что будет дальше, (если вместе, то сомнута Узиль удара не держит, а Стратег слаб еще), в воздухе внезапно распахнулись лазы (числом шесть), и, спустя долю секунды, на поляне остались только Лиза и Стратег.
Воздух пах озоном. Опершись на меч, Лиза поняла, сколько сил ушло в пятиминутном противостоянии, и удивилась тому, что в целом удалось легко отделаться. Самой себе она сейчас напоминала абсолютно пустой стакан, и энергии не было даже на радость по поводу победы. А ведь это была именно победа, и Провозвестник мог бы ею гордиться.
Вы сейчас прошлись по ниточке над пропастью, коллега, задумчиво сообщил Стратег, и даже не представляете, какой тонкой была ниточка и какой глубокой пропасть. Между прочим, именно так и становятся отступниками, он с грустью взглянул на Луну и добавил: один против всех.
Его слова доносились до Лизы словно через толстое одеяло. И тонкую, унизанную перстнями руку, опустившуюся на плечо, она ощутила не сразу.
Честно говоря, я не одобряю его выбор, сказал Стратег. Честно говоря, есть множество более достойных. Но сейчас я думаю, что Jibbril был прав, сделав преемником именно вас.
Besher, мне следует найти в ваших словах, в горле запершило, пришлось кашлянуть, особый подтекст?
Не знаю, Стратег пожал плечами. Можете, в принципе, поискать на досуге, он сделал паузу, глядя, как белую морду Луны пересекает черная растрепанная птица. Как думаете, Lissabeth, она вернется к Миссии? Или же Вы представляете себе, что будет потом, после смерти тела? Это ведь истинное отступничество, она же Совершенный.
Понятия не имею, вернется ли она, призналась Лиза. Это зависит от слишком многих вещей.
Она бог, сказал Стратег с какой-то болезненной тоской. Мы ведь должны думать вперед, не так ли? Падение Светоносного изрядно поколебало мироздание, и я боюсь предположить, к чему приведет падение Совершенного.
Странно, что вы не понимаете, перебила его Лиза. Слова Стратега по степени неважности напомнили ей жеваную жвачку. Она же еще ничего не видит сама. Я прикоснулась к ней, когда Jibbril поднимал щит, и там пока все настолько мелко, что даже нет смысла ни за что браться. Вот подрастет, схватит пинков от жизни, тогда можно будет говорить о Миссии. Это же естественно, Beshter. Я была о вас более высокого мнения.
Стратег презрительно фыркнул. Лиза поймала его неприкрытую мысль: тоже мне, гений Вселенной и послала ответную: тоже мне Высшие, на таком спотыкаетесь. Глава Совета, разумеется, был уязвлен, однако виду не подал.
Что будет со Светоносным? спросила Лиза, решив сменить тему. Стратег поджал губы.
Уж не думаете ли вы, что я уступлю ему место Главы Совета? в его голосе звучала натуральная обида. Ему, преступившему присягу Управителю?!
Лиза хотела было сказать, что Управитель давно ушел творить новые миры в недоступных и непостижимых областях за Хаосом и наверняка думать забыл о созданных им ранее, но тут поляна внезапно озарилась ярким слепящим светом.
Стратег не удержал изумленного вскрика. А Лизе вдруг показалось, что истоптанная, залитая кровью поляна внезапно обернулась огромным танцевальным залом.
Вы приглашаете меня?
Радость, прозрачная и легкая, словно осенний воздух, пьянящий волной прокатила по телу. Лиза увидела, как над распростертым в снегу Провозвестником воссиял золотой искристый ореол. Нимб? Много бы они понимали в этом, человеческие священники и живописцы!
Кокон! восторженно выдохнул Стратег. Он окукливается!
Снова
Слезы, струившиеся по щекам Лизы и срывавшиеся вниз, прожигали снег и замерзшую землю. Горячая соленая волна распирала грудь.
Вы приглашаете меня?
Ей почудилось, что где-то вдалеке свежо и торжественно зазвенели колокола.
* * *
Алина бежала в пустоте, глотая вязкий ледяной воздух, пахнущий копотью. Кругом была тьма сгустившаяся, плотная, не ведавшая прикосновения света и понятия не имевшая о том, что свет существует. Алина бежала во тьме за тем, кто тащил ее за ворот докторовой дубленки, и кто-то еще цеплялся липкими пальцами за ее ладонь, то отпуская, то судорожно хватаясь вновь. Где-то за спиной оседал гортанный вскрик Лизы-Lissabeth Уводи! Уводи ее, Labbiil! Бегите!
Потом бег прекратился. Ворот дубленки выпустили, и Алина осела на что-то теплое и упругое; тотчас же кругом мелькнули и погасли бело-голубые искры, послышался слабый электрический треск, и появился свет. Алина увидела, что находится в узком коридоре с бугристыми стенами и догадалась: это и есть червоточины пространства времени. Исцелитель стоял поодаль, привалившись к стене, и видно было, что побег от Совета дался ему нелегко: архангел тяжело дышал, по его лбу и щекам скатывались крупные бусины пота, а лицо посерело. Сказать кому никто не поверит, подумала Алина. Я сама себе не верю.
Что начала было она, но слова вызвали мучительный кашель. Едва передвигая ноги, Исцелитель подошел и опустился рядом; Алина поняла, что у него нет сил избавлять ее от банального кашля.
Все, Алина, промолвил он. Мы оторвались.
Круглые стенки коридора дрогнули. Как будто в кишках, пришло Алине на ум, и они сокращаются, чтобы нас вытолкнуть. Она шевельнулась, устраиваясь удобнее, и наткнулась взглядом чуть поодаль, там, где свечение стенок угасало и воцарилась тьма, на руку, выброшенную вперед и вцепившуюся скрюченными пальцами в одну из складок пола.
Дэн! завопила Алина и кинулась к нему. Разумеется, ноги ее не удержали, она шлепнулась на колени и продолжила путь по-простому, на корячках. Рука Дэна была покрыта темной кровью, а сам он теперь Алина с трудом, но могла разглядеть его тело, валяющееся, словно куча ненужного тряпья лежал совершенно неподвижно. Но стоило Алине взять эту окровавленную руку, как изломанные изувеченные пальцы дрогнули и сжали ее ладонь.
Дэн Дэн!
Коридор засветился: Исцелитель брел к ним, держась за стены.
Алина
Лицо Дэна казалось уродливой маской. Отек на правой скуле оттягивал глаз книзу, свежий шрам через висок и щеку заплывал желто-бурым гноем, на шее наливался сине-черным отпечаток руки умирающий Провозвестник из последних сил пытался сломать убийце гортань.
Дэн! Господи, Дэн!
Не плачь, со сдавленным стоном нефалим попытался приподняться на локтях, но не смог; с ужасом Алина заметила рану на его груди не просто рану от меча, а чуть ли не дыру, словно кто-то пытался выдрать ему сердце голыми руками и преуспел. Не надо все хорошо.