Ласковые имена - Макмуртри (Макмертри) Лэрри Джефф. Страница 62

Наконец, когда он допивал двенадцатую бутылку пива, решение проблемы вдруг явилось к нему со всей очевидностью. Ройс подумал, что может подождать в грузовике, когда Рози и Эф. Ви. выйдут на улицу, а потом задавить их. Заглушив мотор, он приготовился залечь в ожидании, и как раз в этот момент в дверях показались двое мужчин и женщина, с виду все очень счастливые. Они вышли из бара, обнявшись и во все горло распевая известную всем окрестным пьяницам песню про речного рака, но, преодолев отрезок пути длиной в один дом, компания распалась. Один мужчина был крупный, а другой тщедушный, и Ройс заметил первое проявление нарастающей враждебности, когда здоровый схватил маленького за ремень и с силой швырнул его об стенку Джей-Бара.

– Заткни свой поганый рот, когда рядом моя невеста, ты, маленькая сволочь, – прокричал высокий приблизительно в тот момент, когда маленький стукнулся об стену увеселительного заведения. Ройс даже не мог сказать, расслышал ли маленький, что от него требуется. Вместо ответа он стал бормотать неразборчивые слова, корчась от боли на бетонном тротуаре.

Женщина ненадолго остановилась, чтобы посмотреть на своего извивающегося спутника.

– Даррел, это вовсе ни к чему, – сказала она. – Мне и раньше приходилось слышать слово «сиська», у меня их две, пусть не самые большие в мире.

Ее здоровый спутник, по-видимому, считал, что это замечание не требует ответа, потому что он без лишних слов схватил ее за руку выше локтя и запихнул в стоявший поблизости голубой «понтиак». Они сидели там вдвоем, наблюдая корчи маленького: после чего, несколько неожиданно для Ройса, здоровый завел свою машину и уехал, не побеспокоившись о том, чтобы переехать маленького. Маленький наконец кое-как поднялся и встал на одну ногу, вторая его, по-видимому, не слушалась, судя по тому, что он проскакал на одной ножке как раз мимо грузовика Ройса и скрылся в темноте автостоянки.

Ройс едва удостоил его взглядом. Его вдохновила открывшаяся перед ним возможность, когда маленького стукнули об стену, Ройсу показалось, что стена затрещала. Он отчетливо слышал этот треск. Должно быть, здание было хлюпким, построенным из фанеры и картона. Не было смысла ждать полночи, когда Рози и Эф. Ви. соизволят показаться на улице. Если постройка затрещала от давления, оказанного маленьким сквернословом, то где уж ей выдержать напор шестилетнего грузовика для доставки чипсов в отличном состоянии. Он мог прорваться прямо через стену и переехать Рози с Эф. Ви. прямо во время танца.

Без дальнейших раздумий Ройс перешел к делу. Он проехал параллельно задней стенке, высунулся и стукнул по ней пару раз кулаком. Ему показалось, что стена действительно фанерная, а это-то как раз и было ему нужно. Выбрав в качестве места для проникновения центральный участок задней стенки, он сдал назад, чтобы у него было ярдов двадцать для разгона, выжал полный газ и с налитыми кровью глазами двинулся на таран стены.

Джей-Бар Корал был большим залом и вначале только те посетители, которые пили или танцевали в южном крыле, заметили, что грузовик для доставки картофельных чипсов пробивает себе путь на танцы. От первого удара в стене образовалась брешь, в которую пролез бы нос грузовика, но весь он через нее не проехал бы, и Ройсу пришлось снова сдать назад, чтобы пойти на штурм во второй раз. За столиком, находившемся всего в нескольких ярдах от возникшей пробоины, сидела молодая пара из Конроу, отмечавшая первую годовщину своей свадьбы; заметив грузовик, как молодожены, так и их гости слегка удивились, но обнаружили совершенно зрелый подход к происходящему.

– Посмотрите, – сказал муж. – Какой-то убогий сукин сын не вписался в поворот и пробил стенку.

– Надеюсь, он не черномазый, – сказала молодая жена. – Мне бы никак не хотелось видеть черномазого в день нашей годовщины, а тебе, Гусенок? – Гусенком она называла своего супруга. Он не любил, когда это прозвище употреблялось на людях, но при виде грузовика жена на минуту забылась. Ее первое имя было Бет-Моррис, и все ее так и называли, включая лучшего друга мужа, Большого Тони, сидевшего за столом справа от нее, и участвовавшего в праздновании. Как только она произнесла запретное прозвище, Большой Тони по-дружески ее обнял и зашептал ей на ушко о глупых гусаках, недостойных своих гусынечек. – Черт, твой муженек уже так нажрался, что на ноги не встанет. Давай-ка сбежим от него, заберемся в машину и устроим себе маленькую гусиную фермочку.

Не успела Бет-Моррис ему ответить, как Ройс предпринял вторую попытку въехать в Джей-Бар Корал. Рассердившись, что первый штурм не удался, он взял разгон для второго с середины стоянки. Подняв глаза, Бет-Моррис увидела только, что голубой грузовик несется прямо на их стол. Она закричала, как бэнши, [5] испортила настроение всем гостям. У Большого Тони мгновенно выветрились все мысли о гусиной фермочке. Он успел выплеснуть остатки пива на ветровое стекло грузовика Ройса, прежде чем передний бампер ударил по его стулу и свалил его под стол.

Наступило короткое замешательство. Люди в южном крыле танцевального зала устремили взгляды на Ройса и его грузовик, не желая верить своим глазам. Ройс включил дворники, чтобы стереть пиво, недопитое Большим Тони, в это время поднялся крик и посетители стали отодвигаться со своими стульями. Ройс знал, что времени терять нельзя. Рози с Эф. Ви. могли в суматохе сбежать от него. Он нажал на сцепление и вырулил на танцевальную площадку, поднимая столики, как спички.

Из тех, кого искал Ройс, Эф. Ви. заметил его первым. Они с Рози танцевали рядом с оркестром. Оба слышали первые крики, но в больших дансингах потасовки – не редкость, и они остановились не сразу. Если бы раздались выстрелы, они бы сразу прекратили танец, но крики были лишь сигналом начала рукопашной, и не стоили того, чтобы ради них прерываться.

Поэтому Эф. Ви. ощутил сильнейшее потрясение, когда, сделав, как ему показалось, чрезвычайно удачное па, он поднял глаза и увидел, что грузовик для доставки чипсов Ройса Данлапа едет прямо на площадку для оркестра. Если бы от потрясения кровь в жилах действительно застывала, система кровообращения Эф. Ви. моментально бы замерзла. Но в реальности он сохранил самообладание, если не считать несколько непроизвольных подергиваний.

– Не поднимай голову, – предупредил он Рози. – Ройс – здесь. Не поднимай голову.

Рози сразу же почувствовала слабость. Хотя это не было неожиданностью, единственное, что ее удивило, так это звук автомобиля. Но это ей, наверняка, померещилось, а интонации Эф. Ви. убедили ее, что ее жизнь зависит от того, будет ли она поднимать голову, и она опустила ее пониже. Она поняла, что Ройс проталкивается между танцующими, вероятно, с пистолетом в руке, и, за неимением ничего другого, кроме растерянности, она положилась на Эф. Ви. Может быть, ему удастся вырулить в танце к дверям, и тогда они смогут спастись бегством.

Но Эф. Ви. прекратил танцевать и застыл как вкопанный, а рев мотора усилился: затем собравшиеся стали кричать очень громко, так что вопли вряд ли были связаны с результатами кулачного боя, и музыканты вдруг сбились с такта.

– Ой, Боже мой, – воскликнул вокалист, и Рози, подняв глаза, сразу же увидела мужа за рулем так хорошо знакомого голубого грузовичка.

На мгновение Рози почувствовала огромное счастье. Ройс был рядом, он сидел в своем грузовичке, как всегда держась за руль двумя руками. Должно быть, все происшедшее было лишь сном. Скорее всего она была не на танцах, а дома, в своей кровати: вот-вот сон кончится, и она снова вернется к жизни, которой жила всегда.

С радостным облегчением она стала ждать, когда проснется. Затем, вместо ее пробуждения, последовал наезд грузовика на сцену для оркестра, и музыканты рассыпались по сторонам. На ударника упали все его барабаны, а вокалист свалился в толпу. Хуже всего было то, что Ройс, отъехав назад, снова двинулся на оркестр. Ударник, которому только что удалось подняться, снова упал, а его барабаны раскатились по сторонам. Второй удар что-то нарушил в системе электропитания. Разлился ослепительно яркий свет, а электрогитара, лежавшая в стороне, вдруг ужасающе взвизгнула, напугав всех собравшихся так, что женщины тоже завизжали. Все музыканты пустились в бегство, за исключением альтиста, высокого молодца из Порт Артура, предпочитавшего смерть бесчестию. Перескочив через упавшего ударника, он храбро бросился на грузовик со своим альтом.