Морские короли. Дороги судеб (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 38

- И что вы предлагаете, дражайшая супруга?

- Монтьер, я верю, что вы найдете идеальное решение, - Алаис посмотрела ему прямо в глаза. - вы же понимаете, пока у нас нет наследника общей крови - Карнавон беззащитен.

О, да. Таламир это отлично понимал.

Пусть он стал герцогом, но права его более чем сомнительны. Он добился своего силой оружия, любой другой, кто окажется сильнее, также добьется своего.

Более того, оставить здесь супругу нельзя. Вообще.

А взять ее с собой?

- Хотите в столицу, дорогая герцогиня?

Алаис покачала головой, не отрывая взгляда от пола.

- Монтьер, я всю жизнь прожила здесь. Я не знаю ничего о столице. И вам будет стыдно за меня. Я же... вы и сами видите.

Пальцы Таламира сильно потянули женщину за французскую косу. Алаис обучила служанок плетению 'колоска' и радовалась, глядя на свои прически. Должно же в жизни быть хоть что-то приятное?

- Посмотрите мне в глаза, дорогая супруга.

Алаис подняла взгляд. Поскольку было больно, в глазах стояли слезы.

- Я - урод, монтьер. Этого не изменить. Вам будут сочувствовать, надо мной - смеяться.

- Подавятся, - рыкнул Таламир, выпуская волосы.

С этой точки зрения он Алаис уже не рассматривал. Пусть не красавица, но человек ко всему привыкает. Зато неглупа, может дать разумный совет, и что приятно - у них общие цели. Алаис нужен Карнавон для ее детей, ему нужен Карнавон - для его детей от Алаис. И в последнее время у тьера Таламира даже появлялась мысль, что Алаис можно оставить в живых после рождения ребенка или двух. А что?

Неглупа, умеет себя вести в обществе, знает свое место, любит Карнавон, к тому же - аристократка, это-то видно. А что не красавица, так оно и неплохо - изменять не будет. Хотя тьеру Таламиру нравились другие женщины. Высокие, статные, черноволосые, с красными губами и большой грудью. Но любовниц может быть много, а Карнавон - один.

Таламир не замечал, что расхаживает по кабинету. Это видела Алаис, и опустив голову, прятала в глазах злые болотные огоньки.

Осторожно, очень осторожно...

- Монтьер, я ведь могу заболеть или забеременеть?

- Но вы не больны, Алаис, и не беременны.

Остаться в Карнавоне Таламир не мог. Во многом он зависел от королевы, и раздражать ее величество ему совершенно не хотелось. Но потерять Карнавон? Ни за что!

- Простите, монтьер. Я подвела вас, я буду больше стараться.

Прозвучало очень проникновенно, в голосе Алаис слышались слезы. Таламир не знал, что слишком сильно дернул ее за волосы, и пара шпилек впилась в кожу, он принял эти слезы за проявление истинного чувства и даже чуть растрогался.

Приятно, когда твоя жена так хочет детей.

- Мы оба молоды и здоровы, герцогиня, дети у нас еще будут.

- Вы так добры, монтьер.

Алаис сглотнула.

Поверил, кажется, поверил! Теперь подвести его к нужному решению!

Как любой юрист, Алаис знала, что важны не только слова. Важна интонация, важен невербальный ряд, важна внешность и одежда. Ни судья, ни обвиняемые не доверятся юристу-хиппи, будь он трижды гением. Выстраивать свой ряд она научилась очень давно, и сейчас использовала все возможности.

Главное - добиться своего.

Таламир принял какое-то решение и повернулся к жене.

- Я не могу оставить вас здесь, Алаис. С вами Карнавон станет уязвимым вдвойне. Так что - готовьтесь к поездке, - голос звучал жестко и решительно.

- Ваше слово - закон, монтьер, - отозвалась Алаис. - Могу ли я просить о снисхождении?

- Что еще? Платья? Побрякушки?

- Нет-нет, монтьер, - Алаис протестующе взмахнула руками. - Украшения, я надеюсь, вы мне позволите взять из материнских, платья проще сшить в столице, здесь все равно нет портных, которые знали бы последнюю моду, а выглядеть безнадежной провинциалкой я не могу, это опозорит вас. Я хотела просить о другом.

- О чем же?

- Монтьер, я никогда не бывала в столице.

- И что?

- Вы прожили там всю жизнь. Вы же сможете рассказать мне про королевский двор, какая там обстановка, с кем вы дружите, от кого лучше держаться подальше. Я не хочу опозорить вас.

Таламир прикусил губу. В принципе - все было логично. Но...

- А вы уверены, герцогиня, что окажетесь при дворе?

Алаис пожала плечами.

- Монтьер герцог, простите, что затрону сейчас неприятную тему?

- Какую же?

- Отец, после того, как вы выставили ему ультиматум, говорил о благосклонности к вам ее величества.

Таламир даже остановился, словно налетев на стену. Но деликатность Алаис оценил.

Благосклонность - слово многогранное, и включать в себя оно может многое. В том числе и... хм-м... склонность ее величества. За что он ценил Алаис - это за ее умение выражаться красиво. Он так пока еще не умел, ну да научится! А может, она научит их детей, тоже на пользу будет.

- Вас в этом что-то не устраивает, дорогая супруга?

Алаис пожала плечами.

- Монтьер, у меня нет такого права.

- Но?

- Я просила бы о помощи.

- Вот даже как?

- Вы знаете, королеву, монтьер. Я ее не знаю, но не хочу навлечь королевский гнев на наши головы.

Получилось очень проникновенно.

- Полагаете, она захочет видеть вас?

Алаис пожала плечами.

- Не знаю, монтьер. Но предпочитаю подготовиться заранее, а не внезапно оказаться в центре бури.

- Что может понадобиться от вас ее величеству?

Алаис что есть силы прикусила язык. Очень хотелось съязвить на тему королевской бисексуальности и надобностей, но - удержалась. Хотя ей это стоило громадных усилий.

- Я предпочитаю готовиться к худшему, монтьер герцог.

Таламир скривился, но спорить не стал.

- Ладно. А теперь идите сюда, Алаис. Будем стараться сделать ребенка.

Лежа щекой на столе и стараясь не попасть волосами в чернильницу, Алаис утешалась двумя вещами. Первая - нюхать мужа не приходится, и то хлеб. Вторая - она едет в столицу!

А там наверняка появится масса возможностей для побега!

В столице легче спрятаться, оттуда легче сбежать. А мужа... ну, потерпим. Будем думать о Карнавоне.

Кстати, мысль о том, что она оставляет дом Алаис в руках врага, женщину вовсе не грызла. Дом с землей не сравняют, а она сюда вернется, но только хозяйкой а не марионеткой. Или не вернется. Не суть важно.

Главное - будет жива и здорова.

Найдет себе место в новом мире, устроится, может, даже замуж выйдет. Возьмет себе другое имя и будет жить, например, как Алиса Эссен.

Пора отряхнуть со своих ног прах Карнавона.

Род Ольрат.

Тьер Римейн нервничал и было отчего. Последний месяц был... странным. Без вести пропали трое тьеров, с которыми он был связан особыми интересами.

Они не выезжали из города, их не находили мертвыми, но и в городе их тоже не было. Их вообще нигде не было.

Один мог загулять. Два - и загулять, и уехать. Но три? Это уже слишком много.

И тьер не мог понять, что произошло. Ведь как в воду канули!

Куда они делись? Что случилось? Из-за чего или кого?

Ответов на вопросы не было. Вечером тьеры еще были у себя, а утром - уже нет. Кто-то решил их убить?

Но за что? И как их вычислили? Они ведь были осторожны!

Тьер понятия не имел о методах поставки живого товара, а то узнал бы много нового. Ему не приходило в голову, что проститутки, нищие, ворье - весьма наблюдательны, для них это вопрос выживания. Что его собственный конюх следит за ним недреманным взглядом. Что простолюдин вообще может злоумышлять против благородного тьера.

Это против самой природы!

Тьер может быть убит на войне, в поединке, казнен по приказу короля, но вот так, подло? Из-за угла?

А это могло быть только в спину. Римейн знал пропавших тьеров, и был уверен, что лицом к лицу с ними было сложно справиться. Во всяком случае - незаметно. Поднялся бы шум, прибежала стража...

Да хоть кто-то хоть что-то бы видел!

Но - нет!