Морские люди (СИ) - Григорьев Юрий Гаврилович. Страница 76

Оставалось покрутить головой, внутренне удивиться сметливости некоторых военных из плавучей мастерской, где, как правило, изобилуют токари, слесари, водопроводчики и иже с ними, да продолжить движение по указанному адресу.

Николаич оказался дядькой низенького роста, упитанным, задумчиво молчаливым. Он полез в рундук, сопя, достал бутылку с вьетнамской этикеткой, ополоснул три стакана, открыл банку тушенки, нарезал хлеба и гостеприимно указал на стол:

— Присаживайтесь.

Увидел, что гости собираются отказываться, красноречиво кивнул на дверь: открыто, не держу. Помолчал, сел, плеснул по пол-стакана, остальное сунул обратно в рундук:

— Больше не будем. А это для знакомства. Так принято.

— Ну что-ж, попробуем местного разлива. Падай, Клим.

Зря опасались, водка была слабенькой, двадцати восьми градусов и, главное, Николаич оказался человеком вполне нормальным, с которым можно договориться обо всем. На КПП он заступает один раз в неделю, но кто мешает ему прийти за сутки раньше, побеседовать с тем, кого будет менять. Есть еще такой вариант — через вьетнамского матроса можно вызвать ближайшего хозяина лавки. Домти Минь, или просто товарищ Миня за два-три дня найдет все, что душе будет угодно. Собственно, так все не имеющие возможности выйти в город и поступают.

Ну, можно что-то заказать еще через товарища Тана, их переводчика, но у него времени на такие дела много меньше, чем у Мини. Все-таки занятой человек, на его плечах взаимосвязь между местными и нашими. Не до того, сами понимаете. По той же причине советовал не подходить с просьбами к лейтенанту Аббасову.

— Это кто? — спросил Петрусенко.

— Наш переводчик, из политотдела, — объяснил Николаеич. — Парень недавно из университета, полон романтики новой для него военной жизни, не обкатался еще.

Узнали, что у вьетнамцев всегда можно купить радиоприемники, магнитофоны. Стоимость по возможностям покупателя. Если товар в упаковке, то дороже. Собранный умельцами из деталей обойдется много дешевле. Делают с гарантией. Вполне реально приобрести джинсы, да и привезти в Союз, окупить затраты. Клим и Иваныч прикинули, что неплохо бы обзавестись джинсами, тем более, товарищ или просто Миня может прокрутить сделку товар на товар. Рубашки он возьмет. Николаич записал размеры, обещал не затягивать.

Была извлечена на свет початая бутылка, остатки ее содержимого тройка товарищей мичманов благополучно употребила как залог добрых дел.

Вот только немедленно воспользоваться помощью Николаича, оказавшегося вполне своим, покладистым мужиком старшему мичману Петрусенко да мичману Борисову снова помешал начальник политотдела. На этот раз как и в первый, сам того не ведая. На балансе политотдела числился микроавтобус, на котором постоянный состав регулярно выезжал за город. На выходные дни составлялся график, согласно которому микриком имели возможность пользоваться офицеры и мичманы передовых кораблей.

Как всегда, ответственным за выезд был офицер политотдела, он же переводчик лейтенант Шах Аббасов. Черный как негр, азербайджанец Аббасов, а попросту Шах выходные не любил, чему удивлялись все знакомые и незнакомые офицеры. На их взгляд он просто-напросто заелся.

Природный цвет его кожи корабельные воспринимали как следствие пляжного времяпрепровождения, это раз. Делать нечего, потому и загорел, понимаешь, до синевы.

Чувствует себя как на родине, без всяких ограничений, это два. Целыми днями с утра до вечера по базарам шляется, в разных кафе-ресторанах сидит, экзотические кушанья, заморские вина употребляет.

Так, да не так. Все береговые из пункта материально-технического обеспечения проводят выходные дни как хотят, он — нет, для него вылазки в город входят в обязанность. Выехавшие с ним в город отдыхают, развлекаются, можно сказать прожигают жизнь, он — нет, он всегда на службе даже находясь на отдыхе с сослуживцами. Каждому праздно гуляющему надо объяснить, рассказать, перевести, да еще и помощь оказать в покупке чего-нибудь обязательно дешевого, но отсутствующего на Родине и полезного.

Неужели об этом мечталось, когда его, выпускника факультета юго-восточных языков пригласили в военкомат и предложили офицерскую службу во Вьетнаме. Героическом Вьетнаме, остающемся даже после своей победы на передовом крае борьбы с мировым империализмом. Не мог, не имел права внук фронтовика отказаться. Согласился. Даже радовался, до приезда в Камрань представляя свою персону особой не из простых, засекреченной, видя себя, можно сказать агентом внешней разведки. Все его помыслы и мечты развеял вьетнамский переводчик. Товарищ Тан сказал, что оба они, хоть и при погонах, среди военных являются людьми как бы второго сорта, почти гражданскими. Думать о разведке, на самом деле оказаться простым толмачом, да еще и мальчиком на побегушках у праздно развлекающихся. Каково?

Командир эскадры вице-адмирал Анатолий Алексеевич Кузьмин и капитан первого ранга Олег Викторович Алексеев решили предоставить возможность побывать в городе офицерам и мичманам БПК капитана третьего ранга Терешкова. Анатолий Васильевич удивился было такому их решению: за что, в деле себя еще не показали, но Олег Викторович подмигнул:

— Цените и считайте, что оценка дана авансом. Думаю, будет правильным включить в утреннюю и послеобеденную поездку по семь человек офицеров и мичманов на свое усмотрение. Восьмым назначен лейтенант Аббасов. Одеться в гражданское.

Командование корабля в лице Терешкова, Черкашина и Москаля провело совещание на тему «Кто наиболее достоин выезда в иностранный город». Из командиров боевых частей единогласно остановились на кандидатуре штурмана. Николай Анатольевич перед работой в неизвестном Южно-Китайском море должен хорошо отдохнуть, пусть проветрится. Само собой, включили в список механика и командира БЧ-2. Достойных награды командиров дивизионов и групп набралось девять человек. Старпом предложил записать главного боцмана. Согласились. Петр Иванович отсев благополучно прошел, он хорошо показал себя как во время подготовки к плаванию, так и на походе.

— Ну и тогда, друга его, акустика Борисова, — подсказал замполит. — Они не разлей вода, даже живут в одной каюте.

— С каких это пор молодого мичмана решили выпячивать, — возразил Черкашин. — Есть и больше его послужившие на корабле. Пусть сидит.

— Да ладно Виктор Степанович, прекратите ворчать, пусть идет. Пусть, товарищ командир. Есть возражения, нет? Возражений нет.

— Лихо вы Иван Константинович за командира думаете, а вот сейчас он сам скажет.

Неизвестно, что решил бы Терешков, но в это время зазвонил береговой телефон, Анатолий Васильевич поднял трубку, представился, машинально провел рукой по воображаемому галстуку, быстренько указал присутствующим рукой на дверь:

— Слушаю вас, товарищ капитан первого ранга! Есть прибыть в штаб эскадры!

Черкашина и Москаля как сдуло. Список убывающих на экскурсию по городу остался у замполита, когда прозвучали колокола громкого боя: «Корабль к бою и походу приготовить!», маслопупы раскочегарили механизмы, БПК потянулся к выходу из бухты. О недоработанном списке помимо замполита знал старпом, поэтому Иван Константинович положил листок в папку с надписью «Неотложные дела» с тем, чтобы довести начатое до ума, как только вернутся на место стоянки.

Никто, кроме вице-адмирала, даже начальник политотдела и комбриг не располагали информацией, какая нелегкая сдернула с места единицу, едва вошедшую в состав бригады. Что там говорить о самих поднятых по сигналу тревоги. Догадываться, конечно, могли. Самые смелые предположения, естественно, делались на баке, этом излюбленном и подходящем для дебатов месте.

— Может, где пираты объявились, в последнее время их расплодилось от Китая аж до Филиппин. Самое им здесь, возле Вьетнама место. Транпортные маршруты насыщенные, боевых кораблей раз-два и обчелся. Обчистят, кого захотят и уйдут с трассы за острова, тут их понатыкано не меряно. Если нет более-менее крупной добычи, могут в любой момент прижать какое-нибудь местное суденышко и без страха мурыжить его. Некому заступиться, любому бандиту раздолье, грабь кого хош.