Ашер (ЛП) - Глайнс Эбби. Страница 8

Все письма до последнего были написаны матерью Дикси. В каждом письме она рассказывала мужчине, которому писала, что она очень сильно его любит и скучает по нему. Она просит его бросить свою прежнюю жизнь, чтобы они вместе могли начать новую. Страсть её слов могла бы растрогать, если бы каждое из этих слов не было бы адресовано моему отцу. Мужчине, которым я восхищался. Муж-чине, имя которого я носил с гордостью. Мужчине, который обманул нас всех.

— Это… — начал говорить Стил напряжённым голосом, и я почувствовал как прогнулся матрац, когда он сел рядом со мной. — Я не могу, — снова пробор-мотал он.

— Продолжай читать, — сказал я ему, в то время как кислота жгла мне гор-

ло.

запомнил каждую букву, которую она написала. Каждое слово въелось в мой мозг.

«Вэнс,

больше не буду писать тебе эти письма. Нет, если ты собираешься про-должать игнорировать меня. Я считаю, что мы будем счастливы вместе. Этот ребёнок внутри меня заслуживает, чтобы мы оба были у него. Он будет такой же частью тебя, как и твои мальчики. Ты говорил, что любишь меня. Ты сказал, что находясь рядом со мной, ты снова чувствуешь себя молодым. Полноценным. Но

vk.com/fallen_too_far ЭББИ ГЛАЙНС / Сделай Последний Шаг

теперь, я жду ребёнка, и ты перестал со мной разговаривать. Это потому, что она снова беременна? Я знаю, она твоя жена, но и у меня есть муж. Однако я го-това уйти от него. Готова оставить его ради тебя.

Значит ли это, что я люблю тебя больше? Потому что я хочу сказать ему правду. Сказать ему, что я люблю тебя. Что ребёнок внутри меня твой. Это до-казывает то, что наша взаимная страсть заслуживает того, чтобы ей дали шанс. Я не буду препятствовать твоим отношениям с мальчиками. Я знаю, что ты их любишь, как и должен. Но ты не любишь их мать. Ты любишь меня.

Выбери меня, Вэнс. Исправь все ошибки прошлого. Мы всё испортили много лет назад, когда позволили нашим дорогам разойтись. Моё сердце принадлежит тебе с тех пор, как мне было пятнадцать. Оно всегда будет твоим. Не оставляй меня. Не поворачивайся спиной к нашему ребёнку.

Люблю тебя вечно и бесконечно,

Милли».

Мой отец изменял моей матери.

Дикси была моей сестрой.

Боль снова начала разрывать меня, как только я воспроизвёл в своей голове слова из этого письма. Я занимался любовью с Дикси. Я был внутри неё — это бы-ло раем, который я никогда больше не испытывал. Тем не менее это было непра-вильно и отвратительно. Это было противоестественно, я хотел больше всего на свете избавиться от этих ассоциаций в моей голове, но не мог.

— Ты показывал эти письма маме? — спросил Стил.

Его голос звучал напряжённо. Я понял, что он нервничает.

— Нет. И не собираюсь, — ответил я, опустив руки на колени, и взглянул на своего брата.

Он упёрся взглядом в стену прямо перед собой и сильно сжал письма в ру-

ках.

— Он был ублюдком. Лживым ублюдком. — Боль Стила ощущалась в каж-дом сказанном им слове.

— Да.

не собирался с этим спорить. Ведь он позволил другому мужчине вырас-тить его ребёнка. Эти письма были написаны за месяц до рождения Дикси. До рож-дения Стила. Последнее письмо было от моего отца. Оно избавило меня от любых сомнений, что я, возможно, не правильно что-то понял. В нём папа признаёт её своим ребёнком, но говорит, что нас он любит больше. Что хочет быть только с

Эффи Вон Ашер

моей мамой и своими мальчиками. Что не может оставить нас, и просит её отпус-тить его. Говорит, что её ребёнок будет принадлежать Люку Монро.

Больше не было ни одного письма, по крайне мере, в этой коробке. Мать Дикси сбежала, когда она была ещё малышкой, оставив Люка растить её в одиноч-ку. Когда Дикси было пять, Люк Монро женился на женщине по имени Шарлотта, которая обожала Дикси. Шарлотта стала Дикси матерью, которой у неё никогда не было. И хотя Шарлотта безумно её любила, Дикси всегда было интересно узнать о своей настоящей матери. Она планировала однажды разыскать её. Она хотела уз-нать, почему мать оставила её.

надеюсь, что она никогда не найдёт Милли Монро. Я надеюсь, что жен-щина умерла и забрала эту тайну с собой. Дикси не должна знать. Она слишком много потеряет, и это причинит ей самую ужасную боль в её жизни. Это было при-чиной, по которой я страдал молча. Я хотел защитить её. Всё только для того, что-бы защитить её.

— Почему ты не сказал ей? — спросил меня Стил.

перевёл свой взгляд на него, изучая его глаза. Там была боль. Потом в его глазах появилось неверие, когда он понял, что его счастливый мир рушится. Но также я увидел, что в его глазах отсутствовало желание защитить её от правды. В них не было необходимости уберечь Дикси.

— Потому что я предпочту умереть, чтобы защитить её от боли такого ро-да, — ответил я.

Потому что я люблю её больше, чем когда-либо сможешь ты. Я не произнёс эти слова вслух, но мы оба знали, что я об этом подумал.

— Я не могу ей сказать об этом? Ты ведь не позволишь мне объясниться с ней, не так ли? Мне просто нужно причинить ей боль, как это сделал ты?

встал и отошёл от него. Мне нужно было увеличить расстояние между на-ми. Он думал о себе. Он не думал о ней. Это взбесило меня. Он планировал соеди-нить их жизни, но не был готов пожертвовать собой ради неё.

— Боль, которую ты ей причинишь, порвав с ней, не сравнится с той, кото-рая последует за правдой. Я… занимался с ней любовью. Я был внутри неё. Я был её первым… и я её брат, будь я проклят. Вот что трахает мне мозг. Вот что разры-вает меня на части. Это вызывает у меня отвращение, а так же снова и снова рвёт на части. Потому что… Я. Люблю. Её.

Стил несколько минут молча сидел и смотрел на меня. Я ждал, что он начнёт со мной спорить, но он и слова не сказал.

Наконец, когда он встал, он протянул мне письмо.

vk.com/fallen_too_far ЭББИ ГЛАЙНС / Сделай Последний Шаг

— Я не скажу ей. Я никому не скажу, — сказал он, его голос был переполнен эмоциями. — Я тоже люблю её… блять, это больно. Люк знает об этом? Он позво-лил нам обоим встречаться с ней. Проклятье, я попросил её выйти за меня замуж.

Я покачал головой.

— Естественно, он не знает. Он не позволил бы нам завести отношения с Дикси. Всё это дерьмо произошло только потому, что единственные два человека, которые об этом знали, покинули нас.