Не оставляй меня одну (СИ) - Солнечная Зоя. Страница 50

— О, одну минутку. У меня важное заявление, — Никита с озорством в глазах обвел всех вокруг взглядом.

Он опустился на одно колено и достал что-то из кармана.

— Я всегда знал, что мы еще встретимся, и потому всегда носил это с собой, — сказал он, широко улыбаясь и протягивая мне раскрытую ладонь, на которой лежало кольцо. — Выходи за меня!

В комнате повисла мертвая тишина и даже Влад с удивлением отвлекся от газеты, глядя на него. Я осталась стоять в ступоре, не понимая, серьезно он или нет. Чтобы это выяснить, я потянулась к его ладони с кольцом, чтобы коснуться и пошариться в его голове, однако Виктор первый вышел из оцепенения:

— Ты совсем идиот?! — он схватил кольцо с его ладони и протянул мне. — Это госпожа Златова просила передать вам, госпожа Князева.

— Эй, не порть такой момент! И я не тебе замуж предлагаю, а Веронике! — полушутливо возмутился Никита и поднялся с колена.

— Кольцо?

Мне понадобилась секунда, чтобы сообразить, а потом я с почти детским восторгом выхватила ювелирное изделие из обтянутых белыми перчатками пальцев. На фоне этой чудесной новости даже ругаться на Никиту не захотелось, ведь я держала в руках тот самый предмет, к которому привязали моего призрака:

— О, Михаил, смотри, что нам передали! Влад, ты должен сделать это немедленно!

— Успокойся, Вероника, — Влад тоже догадался — Это не делается быстро, ты же знаешь. И мне понадобится твоя помощь.

Я знала, о какой помощи он говорит. Ему нужны чужие боль и страх, чтобы расширять свои возможности. Страха во время ритуалов от меня он получить не мог, но боль — да.

— Конечно, как скажешь, — выбора все равно не было, хотя вне всяких сомнений процедура приятной не будет, но что не сделаешь ради любимого.

— Отлично. И у меня к тебе еще одна просьба. Будь так любезна, позволь уважаемым господам взять тебя за руки.

Они оба мягко говоря удивились необычности просьбы, а я встала около них и протянула ладони. Сейчас Влад станет задавать им правильные вопросы, а я буду искать правдивые ответы в их головах, и если кто-то из них нам враг, я его сразу парализую.

— А зачем, господин Князев? — уточнил Никита, но ладонь мне протянул.

— Мне тоже любопытно было бы узнать ответ, если возможно, — произнес Виктор, из вежливости стащив с себя перчатку, и аккуратно взял мою руку в ладонь.

— Вы шпионы врагов Отдела? — спросил спокойно Влад, не поднимаясь с кресла.

— Конечно нет, что за чушь? — возмутился Никита.

— Нет, — Виктор тоже не соврал.

— Они чисты, — ответила я и повернулась к Владу, отпустив ребят.

— Хорошо. Теперь проводи их до комнат и до вечера объясни им все, начни с ними заниматься. Пока теория. Узнай об их способностях и расскажи о наших. Я пока подготовлю все для Михаила. Приготовлений много, так что твоя помощь понадобится не раньше завтрашнего дня. И, Вероника, не забудь рассказать им о безумии.

— Ты уверен? — необычность его просьбы поражала.

Лично я считала, что сообщать им информацию, которую мы так долго скрывали от Отдела, не самое разумное решение, но вот Влад, похоже, был иного мнения.

— Абсолютно. Им с нами еще работать вместе, поэтому они должны знать, с чем могут столкнуться и кого звать на помощь. Считай это инструктажем по технике безопасности.

— Ясно… Идите за мной, — я направилась прочь из комнаты на верхний этаж, и они направились следом.

— Что это было? — не понял Никита.

— Нас проверяли, — отозвался сообразивший Виктор. — Госпожа Князева умеет управлять разумом и обладает прочими умениями, с этим связанными, в том числе, как понимаю, чтение мыслей. Тебе стоило бы уделять больше внимания историческим личностям и фактам, с ними связанными. Одна из теорий философии гласит, что все в мире движется по кругу и повторяется, лишь немного видоизменяясь, а значит в прошлом легко можно найти ответы на вопросы будущего, знания — сила.

— И это что было? — Никита покосился на Виктора с ухмылкой. — Если в тебе проснулся великий философ, лучше уложи его спать обратно.

— Твои шутки не смешны.

— Любишь философию? — я заинтересованно взглянула на него.

Мне нравилось разговаривать о подобных вещах, однако подобных людей почти не находилось, и как женщина и жена я была лишена удовольствия посещать философские вечера в кругу мужчин. Я все больше проникалась симпатией к этому человеку, и даже готова была признать, что не только не против его общества, но и не против его учить.

— Люблю логику и науку, — ответил Виктор. — Философия — тоже наука, просто особая. Даже в ней есть свои теоремы, требующие доказательств, вот только сделать это порой бывает сложно, а чаще и вовсе невозможно.

— Любопытное у тебя мышление, — я улыбнулась ему и опустила взгляд, словно бы смутившись, хотя мы с ним оба знали, что это всего лишь флирт. — Пожалуй, я была бы не против провести в твоем обществе некоторое время за приятной беседой.

— Благодарю, — он также сверкнул на меня улыбкой в ответ. — С удовольствием составлю вам компанию.

— Так, мы что, пришли уже? — уточнил Никита, буквально влезая в наш разговор.

От него повеяло ревностью, что заставило меня мысленно усмехнуться в предвкушении грядущих веселых дней в обществе мужчин, которые будут соперничать за руку дамы. А самое смешное в этой ситуации, что ни одному из них эта дама в итоге не достанется.

— Да, мы пришли, — я кивнула и перевела свое внимание на него. — Вот твоя комната. Виктор, а вот эта рядом — твоя.

— А твоя где? — спросил Никита.

Его мысли о том, чтобы заскочить ко мне вечером с возможным продолжением были настолько явными, что кажется, даже Виктор мог бы их заметить. Я вдруг поймала себя на том, что даже за это малое время я начала привязываться к нему, может и глуповатому, но доброму. В свое время я обратила внимание на Михаила примерно так же: пусть он был тихим и немного забитым, но душа его сияла. Виктор же, словно в противоположность другу, скрытный и умный, похожий на маньяка, однако есть и в нем нечто сильное, что манит к себе. Приятное чувство, что рядом со мной те, о ком бы я хотела позаботиться, коснулось моей души… и напугало до чертиков. Я не хочу больше страдать из-за близких и не буду. Надо просто держать их подальше, пусть ненавидят меня, презирают, лишь бы не лезли дальше в душу.

— Даже и не думай, — я скрестила руки на груди, уставившись на него, и улыбка моя сползла.

— Идиот, — прокомментировал Виктор, посчитав, что меня возмутила излишняя настойчивость Никиты.

— Ладно, мальчики, шутки в сторону, расставим все по местам. Никита, ты считаешь, что знаешь меня, считаешь равной себе, добренькой девочкой, с которой ты познакомился и которую можно поиметь в любой момент, но ты ошибаешься. Я — Сцилла, твой враг, и заруби себе это на носу. Мы не друзья с тобой, и я не такая, как те, с кем ты общаешься. Я совершенно спокойно могу заставить тебя самому вырвать себе глаза, если мне вдруг что-то не понравится, чтобы потом, когда черная кровь восстановит твое зрение, ты запомнил этот урок. Не заставляй меня прибегать к крайним методам донесения информации, — я повернулась на Виктора. — А ты, Виктор, не считай себя умнее меня. Я вижу тебя насквозь, и не только благодаря дару. Ты затеваешь долгую игру, но я всегда буду на несколько ходов впереди, и это не вызов тебе, а констатация факта, взывающая к твоему разуму. Если понадобится, я преподам урок и тебе, и это будет кое-что похуже обещанной твоему другу боли, это будет то, чего боишься именно ты, и пока я буду докапываться до твоих самых глубоких страхов, заставлю тебя испытывать стыд и моральное унижение, заставлю пасть в глазах окружающих и самого себя.

Пока я говорила, Виктор старался сохранить маску вежливости и бесстрастности, но эмоции сообщили, что он понял меня и воспринял всерьез, и сразу за этим, испугавшись за своего недогадливого друга, он покосился на него.

— Ха, а неплохо, — Никита приблизился ко мне и одну руку положил на талию, а второй коснулся моей щеки, его голос стал на тон ниже, соблазняющий. — Знаешь, такая стервозность возбуждает. Люблю боевых женщин, с ними не скучно в постели.