Лестница в небо - Федорочев Алексей. Страница 9

— Что же вас держит в семье? — решаюсь уточнить.

— Дочь. Для нее герб — это залог последующей хорошей карьеры и, возможно, более удачного замужества. Мужчинам в этом плане проще, а для мещанки брак с каким-нибудь купцом — венец мечтаний.

Спорная позиция, но имеет право на существование. Никогда не имел детей, так что в психологии отцов плохо разбираюсь. Хотя стремление дать потомкам лучшее, с точки зрения родителей, пожалуй, было присуще многим моим знакомым.

— Давайте так. Заключим контракт, скажем, до конца осени или до Рождества. Работать будете там, где определю, скорее всего, пока действительно в основном на зарядке. А по итогам — решим. — Надеюсь, он не думал, что я вот так, с ходу, брошусь принимать его в свой род и доверю руководство филиалом.

— Я примерно на такое и рассчитывал.

— Тогда по рукам, — очередным рукопожатием скрепляю наше будущее сотрудничество.

Суета, беготня по инстанциям с оформлением новых документов, магазины, ателье и различные конторы съедают все мое время до конца недели. Борьку пристроил к Бушарину, чему оба обрадовались. Черный — возможности отплатить за приют, проф — своим любимым экспериментам. Троицу пилотов озадачил кучей поручений по поводу предстоящего отъезда, так что лениться им теперь тоже некогда. Возражений ни у кого не нашлось, а кое-кто мне вообще двадцать тысяч должен. Как и в случае с Олегом, прием в род Васиных Алексея состоялся буднично и между делом, праздновать это событие без Вани не было настроения. Особо остановиться стоит разве что на нескольких моментах.

Дать вольную китайцам оказалось не таким простым делом, как виделось мне вначале. Загвоздка оказалась в их подданстве. Пришлось даже наведаться к любезному Орбитину с данной проблемой. Из всей чиновничьей братии, с которой довелось пообщаться в этом мире, это, пожалуй, самое полезное знакомство. Четыре сотни, потраченные на него в июне, вернулись обалденными дивидендами в виде свободы от обязательств перед ПГБ, так что и новую задачу я рассчитывал решить таким же образам. Встреча прошла в теплой дружественной обстановке кафе неподалеку от памятного мне здания.

— Представляете, Егор Николаевич… — доверительно делится со мной сотрапезник, — помните шум тогда в здании?

Ну еще бы мне не помнить, если я и был его причиной!

— Да, было что-то такое.

— Это была спецоперация ПГБ!.. — торжественным шепотом просвещает Орбитин, многозначительно тыкая вилкой вверх, словно желая придать дополнительный вес своим словам. — Ловили опасного преступника и рецидивиста, готовящего покушение на нашего генерал-губернатора! Возможно, даже с крупным терактом!

Давлюсь непрожеванной отбивной. Пройдет еще пара месяцев, и в рассказах обывателей всплывут еще более страшные подробности, вроде покушения на честь губернаторши или присутственных дам, попытки захватить в одиночку все здание, может, еще и расстрел заложников припишут…

— Надо же… а я ничего такого не заметил, — справившись с приступом кашля, выдавливаю из себя.

— Ну еще бы, профессионалы ведь работали! В ведомстве Милославского такие зубры служат — не чета нам с вами. Я только на следующий день подробности узнал, какой опасности мы все избежали.

Рассеянно поглаживаю седой висок. Шрам давно рассосался даже под блокираторами, но привычка успела образоваться. Похоже, теперь при мысли о пэгэбэшниках рука так и будет тянуться к бесцветной пряди над ухом.

Гады там служат; Митька не в счет, он еще не успел набраться их ухваток. Впрочем, хорошо, что юрист никак не связывает мой визит и спецоперацию: меньше знает — крепче спит.

Поужасавшись и поохав в нужных местах, удовлетворяя потребность Орбитина в подтверждении его таланта рассказчика, возвращаюсь к цели визита:

— Так что насчет моей просьбы, Николай Свиридович?

— Ничего сложного, — на салфетке этот жук пишет карандашом четырехзначное число, — пара дней — и ваш вопрос будет решен в нужном ключе. Как я понял, срок пребывания на территории империи перечисленных людей превышает необходимый минимум в десять лет, так что не вижу никаких препятствий.

Гляжу на циферки и запихиваю личного хомячка обратно в будку. Попробовал я тут обратиться с этим вопросом обычным порядком, так там столько препон увидели, что взвыл уже на третьем чинуше. После оплаты штрафов за Земелю, тысяча — не такая и большая сумма: цена одного из трех костюмов, шьющихся сейчас в ателье. Учитывая, что я все еще расту, инвестирование в китайцев кажется мне даже более удачным вложением.

— Как хорошо, что я вас встретил, я ведь как раз привез вам сувенир из Петербурга! — Роясь в папке с документами, незаметно вкладываю требуемые банкноты в яркий ежедневник с оттиском Зимнего на переплете, купленный в ближайшей лавке.

Орбитин, глянув мельком за обложку, расплывается в радушной улыбке:

— Тронут, весьма тронут. Зайдите послезавтра, Егор Николаевич, постараюсь отдариться.

— Кстати, о столице. Я ведь, Николай Свиридович, в Петербург насовсем перебираться планирую. Не подскажете ли мне кого-то, с кем в столичном ведомстве было бы так же приятно работать, как с вами?

Собеседник ненадолго задумывается, а потом молча кивает каким-то своим мыслям, прежде чем ответить:

— Могу подсказать, отчего не помочь хорошему человеку. Он, правда, не в администрации работает, а в императорской канцелярии, но с нужными людьми в столице знаком, так что при необходимости сведет с кем надо или посоветует кого. Визитку при следующей встрече подготовлю. Только, не сочтите за грубость, Егор Николаевич, рассчитываю на еще один небольшой сувенир. Пары блокнотиков будет в самый раз. Такие рекомендации дорого стоят.

Караул! Воруют! Грабят! Хорошо, хоть не насилуют. Опять раскошеливаться; но что поделать, такие люди всегда нужны.

«Орбитин Григорий Григорьевич, юрист, канцелярия управления делами ЕИВ», — скромно значится на полученной через пару дней белоснежной картонке. И почему я не удивлен? Еще один Гришка в коллекцию, причем этот аж в квадрате. И стоить его услуги будут, поди, недешево. Ладно, разберемся. Расставшись с дополнительными двумя сотнями, забираю до кучи документы для китайцев и сердечно прощаюсь с юристом. Кто знает, не придется ли снова в Москве решать вопросы…

Под предлогом визита к Антону Малюте навещаю архив и напрашиваюсь на аудиенцию к местной «вдовствующей королеве» — Татьяне Михайловне Арешиной. Понятно, что мадам ни разу не монарших кровей, но за манеру держаться, царственную осанку и умение говорить строго по делу, иначе как «королевой» за глаза ее никто не называл. Вручив купленные специально для нее букет и конфеты, излагаю суть проблемы.

— Союз родов бывает двух видов: равноправный партнерский, когда решения по совместной деятельности принимаются сообща, и подчиненный, когда один род возвышается над другим, — начинает Татьяна Михайловна сеанс просвещения. — Вас именно второй вариант интересует?

— Да, но если можно, хотелось бы коротко и о первом узнать.

— Извольте. Союз создается для решения какой-либо задачи: совместная защита, общее дело, бывают и более экзотические причины, но эти две — наиболее распространенные. Если два рода примерно одинаковы по рангу и готовы вкладывать в общий проект приблизительно равные усилия, не важно, о чем идет речь — о людях, деньгах, имуществе или личном участии, то разумнее создать партнерский союз. Если один род не готов вкладываться наравне с другим, то тот, который тратит больше, получает главенство. Для какой задачи будет создаваться ваш союз?

— Вероятно, общее дело и его защита. — Не говорить же даме правду, что ручного вампира подкармливать собираюсь…

— Тогда в договоре вам необходимо прописать проект, хотя бы его краткую суть, и в рамках этого проекта вы можете распоряжаться средствами вашего союзника по своему усмотрению. — Что приятно, у Татьяны Михайловны нет ни малейших сомнений, кто будет главой нового союза, а я даже не намекал на это. Разве что списать оговорку на женскую привычку гладить мужиков по шерстке, но даже при таком раскладе лесть тонка и искусна, отторжения не вызывает.