Встретимся вновь - Линдсей Ивонн. Страница 7

Ронин повиновался. Но, к его удивлению, она решительно покачала головой.

— Что? Не тот цвет?

— Совершенно, — пробормотала она, снова углубляясь в образцы. — Так, попробуй этот.

Ему показалось, что это тот же самый цвет, но он не стал ей перечить.

— Да, так лучше, — сказала Эли, слегка наклоняя голову и отступая на шаг. — Я тебе больше скажу: он подходит идеально! Мы повесим такие занавески на окна. И еще установим ставни. С ними у комнаты станет более уютный вид, когда шторы будут задернуты.

— Я знаю, то, что ты говоришь, имеет смысл, — рассмеялся Ронин. — Но для меня это полная тарабарщина.

Ее лицо озарилось широкой улыбкой, и она задорно ему подмигнула:

— Значит, ты правильно поступил, наняв нас, не так ли?

Она выглядела совсем как тогда, на Гавайях, когда они болтали за ужином. Он провел утомительный день с клиентом, и перспектива поужинать в незнакомой компании его совсем не обрадовала. Но когда метрдотель попросил у него разрешения посадить за его столик даму и указал ему на Эли, он узнал в ней незнакомку, с которой столкнулся в переполненном лобби ресторана. Ту, что мгновенно пробудила в нем желание. И немедленно согласился. На ее предложение.

Он снова желал этого. Той легкости, с которой они болтали обо всем. Ощущения, будто он стоит на пороге захватывающего открытия.

— Эли… — начал он, делая неуверенный шаг к ней.

— Да?

Боже, больше всего ему хотелось сжать ее в объятиях и поцеловать. Снова познать тот экстаз, что в их первый вечер.

— Я… — Он чертыхнулся: в кармане зазвонил телефон. На экране высветился номер его офиса. — Извини, мне нужно ответить.

— Конечно. Если я тебе понадоблюсь, я буду здесь или внизу.

Эли взяла из его рук альбом с образцами, и когда она оказалась совсем близко, он почувствовал свежий цветочный аромат ее духов. Такой нежный, что Ронин засомневался, не померещилось ли ему, но его тело моментально отозвалось на этот аромат. В паху возникла пульсирующая боль. Телефон продолжал звонить. Он заставил себя отвести взгляд от манящей женщины и постарался взять под контроль свои желания. В его мире строгих правил такого с ним раньше не случалось. Разумеется, он испытывал желание, он ведь мужчина. Но сейчас страсть была всепоглощающей.

Он ответил на звонок. Выходя из детской, Ронин заставил себя не думать о том, почему каждый шаг прочь от Эли вызывал в нем чувство, будто их разделяют многие мили, а не несколько футов.

Эли провожала Ронина взглядом, когда он выходил из комнаты. На секунду она подумала, что он преодолеет разделявшее их расстояние и поцелует ее. Его глаза потемнели и стали темно-синими, а взгляд был устремлен прямо на нее, и ей показалось, будто в эту минуту для него больше никого не существовало. Сердце все еще продолжало гулко биться в ее груди, кровь кипела, тело пылало, словно в огне.

Она прикусила нижнюю губу. Ту, что мучительно покалывало от жажды его ласки. Ласки, которой так и не последовало. Нет сомнений, что влечение, притянувшее их друг к другу на другом конце земного шара, все еще связывало их, несмотря на все размолвки.

Эли закрыла альбом. С каждой встречей с ним ей становилось все сложнее убеждать себя, что она не хочет повторения, что она ему совершенно не подходит. Так. Она профессионал. Он ее клиент, он нанял ее, чтобы сделать работу. На ней теперь тоже лежит ответственность за жизнь беспомощного существа, оставшегося без родителей. Она бы все отдала, чтобы стать ему матерью, быть для него единственной, заботиться, лелеять и любить этого ребенка.

Когда Эли узнала, что не может иметь детей, она решил усыновить малыша. Но муж и слышать об этом не хотел. Она надеялась, что ему просто нужно немного времени и он свыкнется с мыслью о том, что их мечтам не суждено сбыться. Она дала ему это время и не терзала расспросами, а в итоге за ее спиной он начал встречаться с другой. Ради которой вскоре ее бросил. Любовница была для Ричарда новым шансом устроить свою жизнь так, как он планировал. Брак с Эли, по его мнению, привел бы его в тупик.

Этот урок был для нее слишком мучительным, слишком болезненным. За все годы, пока он ухаживал за ней и был ее мужем, он ни разу не дал ей понять, что ее способность зачать, выносить и родить ему ребенка была необходимым условием его любви. Это стало для нее еще большим ударом, чем известие о том, что она бесплодна.

Они должны были вместе справиться с этим горем. Тысячи пар сталкиваются с этой проблемой. Она сетовала на несправедливость этого мира, особенно остро ощущая ее, потому что у нее перед глазами постоянно был пример ее здоровых и счастливых сестер. Эли негодовала на то, что ее муж отверг ее. Его уродливое представление о ней делало его самого плохим в ее глазах, и это ранило ее особенно глубоко. Эти шрамы все еще не зажили, все еще заставляли Эли чувствовать себя уязвимой. Из-за них она боялась оказаться в такой ситуации снова.

Она твердила себе, что не сможет пройти через это еще раз. Никогда больше она не будет отвергнутой. Она выучила урок. Она и так ужасно себя чувствовала, после того, как Ронин провел с ней ночь и бросил, ничего не объяснив. Что, если она позволит себе сблизиться с ним, а он вновь предаст ее?

— Опять у тебя телега бежит впереди лошади, — пробормотала Эли вслух. — Очень скоро он будет слишком занят воспитанием ребенка, чтобы у него появилось время на тебя. Ничего не было и не будет.

Но она страстно желала иного! Желала Ронина Маршалла на каком-то глубинном, подсознательном уровне.

Следующие несколько часов Эли распаковывала коробки, стоявшие в фойе. Некоторые вещи надо было собрать; она сходила к машине за инструментами, сняла туфли и принялась сооружать шкафчик для одежды и кроватку. Совсем скоро осталось доделать какие-то мелочи, и комната стала походить на детскую. Она создавала тихую гавань для чужого малыша, и это заполняло пустоту в ее душе. Пусть даже ненадолго. Вот почему Эли любила свою работу.

Шум у двери заставил ее оторваться от чтения инструкции по сборке шкафчика. Стоя на коленях, Эли подняла голову и почувствовала, как пламя охватило ее тело: она увидела Ронина. Он высился над ней, ей стало неловко, и она попыталась встать.

— Все в порядке? — спросил он, оглядывая комнату.

— В полном, — заверила его Эли. — Мне только нужна лестница, чтобы повесить эту полку у кроватки. Если у тебя ее нет, завтра я привезу.

— В гараже есть стремянка. Я принесу.

— Отлично! Повешу — и поеду. Мне нужно заскочить в офис и просмотреть сообщения.

— Это обязательно? — Ронин нахмурился. — Я думал, ты составишь мне компанию за ужином. Я решил пойти в Пайн-Харбор и поесть там. Там есть чудесное место с видом на море.

— За ужином? — ошеломленно повторила Эли.

— Да. Ужин. Вечерний прием пищи. Еда перед сном.

Эли рассмеялась, но идея показалась ей заманчивой. Итак, началось. Увертюра. Ей стоит дать ему понять, что между ними возможны только деловые отношения, и отказаться от его предложения. Так она и сделает. Разве только что она не обсуждала сама с собой эту тему? Она скажет «нет» — и точка. Все просто.

— С удовольствием, — ответила она с улыбкой.

Глава 5

Поездка к яхтенному причалу в машине Ронина пролетела быстро — и тянулась бесконечно. Ей стоило большого труда не смотреть на его длинные, уверенные пальцы, сжимавшие руль, не вспоминать, какие ощущения будили в ней эти самые пальцы, сантиметр за сантиметром исследующие ее тело. Воспоминания захватили ее, не оставив места другим мыслям, повергая ее плоть в трепет.

Когда Ронин припарковался, Эли заставила себя отвести глаза и рассмотреть место, куда они приехали. С ее губ сорвался невольный восхищенный возглас. Причал был озарен лучами заходящего солнца. Пальмы вдоль дороги напомнили ей другой закат, другой ужин в компании того же мужчины и все, что последовало после.

— Мило, — сказала она, слегка прищурившись и глядя в окно.