Поцелованная Смертью (СИ) - Ежова Лана. Страница 16

Поэтому Макарова промолчала, решив сначала посоветоваться с Киром.

— Платон, вы готовы уйти? — осведомился Велигор.

— Сначала последнее слово, — заартачился Савельев, не сводя со своей вдовы тяжелого взгляда.

— Само собой, — согласился молодой некромант — и стена между душой и людьми исчезла.

Савельев вмиг оказался рядом с Полиной. Женщина, вздрогнув, не стала отворачиваться от его испытывающего взгляда. Он пристально смотрел на нее, не говоря ни слова, несколько тягостных мгновений.

А затем со вздохом обронил:

— Живи…

И повернулся к Лиле. В темных глазах призванного появилась неожиданная мягкость. Подняв просвечивающуюся руку, словно желая провести по светлым волосам внучки, тотчас ее опустил.

— Береги ханджар, он лучшая защита от требующих старый долг… Я готов, Велигор.

Макарова растерялась. И это все?! А как же напутственная речь? Мудрые советы деда для неопытной внучки? Раскрытие семейных тайн? Имени той странной женщины?..

Девушка, измученная подсмотренными воспоминаниями, в беспомощной растерянности наблюдала, как Родион завершает ритуал. И как уходит призванная душа, исчезая во вспышке ослепляющего света. Умиротворение, разгладившее жесткое выражение лица Савельева, заставило магичку покориться вот такой вот странной посмертной встречи с дедом.

Когда Лиля проморгалась, и смогла нормально видеть, некромант уже доставал из-под стола свой потертый саквояж, а бабушка сдернула с окна завесу, впуская дневной свет в комнату.

— Минуточку, Родион! — всполошилась Макарова, вспоминая об одном важном моменте. — Вы забыли очистить свой нож. Сделайте это при мне, пожалуйста.

— Не доверяете? — прищурил синие глаза парень.

— Нет, — прямо ответила магичка.

— И правильно делаете — некромантам не следует верить на слово. — Велигор плутовато улыбнулся и, взяв нож за тяжелую ручку, развернулся к кухонной мойке.

Незаметным движением он провел клинком плашмя по внутренней стороне своего запястья, вытирая, и лишь затем открыл кран. Подержав в проточной воде, попросил огня — и Полина подожгла в стеклянной миске страницу, вырванную из глянцевого журнала.

Поводив нож над пламенем, Родион поинтересовался:

— Теперь довольны?

— Да, благодарю.

Споро бросив свечи, мел в саквояж, Велигор осторожно запустил руку в ящик с костьми. И вскоре в солнечных лучах заблестел изогнутый кинжал, виденный Лилей в воспоминаниях деда.

— Ханджар Савельевых, — аккуратно опустив оружие на стол, пояснил Родион. — Клинок из дамасской стали украшен чеканкой, рукоять изготовлена из моржовой кости. Принадлежит вашему роду несколько поколений, а до этого им владел некромант, которого ваш предок одолел в честном поединке.

Подхватив свои вещи, Велигор отошел в сторону, сбивая не замеченный на своем пути стул.

— Простите, — поставив мебель на место, добавил: — В моем присутствии больше нет надобности. Полина Ивановна, проведите, пожалуйста. Желаю всем здравствовать.

Поняв, что будет костерить сама себя, если не спросит, Лиля кинулась вдогонку за бабушкой и гостем.

— Родион, извините, а как ваше отчество?

Парень, одевавший спортивного стиля туфли без застежек, оторвался от своего занятия. Довольная улыбка заиграла на красиво очерченных губах.

— Можно без отчества и на “ты”, если не возражаешь. А вообще я — Демидович.

Огневичка судорожно вздохнула. Все-таки единокровный брат…

Руки подошедшего и обнявшего ее сзади Булатова помогли справиться с потрясением.

— Нет, я не против, Родион. Было приятно наблюдать за работой мастера.

— Ты ко мне слишком добра, — развеселился гость. — Чтобы быть мастером, нужно любить свое дело. А мне больше нравится разыскивать сокровища.

— Наверное, увлекательное занятие.

— Не представляешь, насколько, — и признался: — Эх, а ведь именно о такой сестре, как ты, я мечтал в детстве. Жаль, что у моего отца не вышло с твоей матерью — вменяемой и обаятельной некромантки Велигорам сейчас весьма не хватает.

И, пока девушка переваривала услышанное, Родион закончил обуваться.

— Полина Ивановна, было приятно познакомиться с вами лично, — он светло улыбнулся распахнувшей дверь женщине. — Лиля, Кирилл, до свидания. Надеюсь, это не последняя наша встреча.

И некромант, захватив стоящую за тумбочкой белую трость, перешагнул через порог.

— А… — пискнула журналистка и, побледнев, быстро закрыла рот.

Когда гость, спускаясь и время от времени стуча палкой по ступеням, скрылся с их глаз, Полина захлопнула дверь.

— Да, Родион Велигор — слепой, — развеяла она внучкины сомнения.

Задумчивая Лиля встрепенулась, лишь когда они вернулись на кухню.

— Он не видит с рождения?

— Нет. Ослеп после того, как пять лет назад попал под проклятие с условием.

— А если он его выполнит, то зрение вернется?

Полина Ивановна пожала плечами.

— Наверное, я не интересовалась подробностями.

Кирилл, следивший за гостем из окна, поправил гардину и озадаченно сообщил:

— Велигор только что укатил на бронированной “Ауди”, сев на водительское место…

— Шутишь? — вскинула брови огневичка.

— Не тот повод, чтобы смеяться…

— Но как тогда?..

— Может, автомобилем управляет порабощенный дух?

Полина Ивановна некоторое время внимательно слушала диалог внучки с женихом, а потом мягко поинтересовалась:

— Кирилл, так чего там нельзя Лиле?

Глава 5

14 июня

Лифт не работал, и Ане пришлось подниматься на пятый этаж по лестнице. Дважды ей слышались позади шаги. И она замирала, напряженно оглядываясь.

Нет, девушка не думала, что оказавшись в одиночестве впервые после приезда в родной город, сразу столкнется с Аристархом. Даже если вампир уже и прознал каким-то образом о ее возвращении, ему потребуется время, чтобы начать преследование своей излюбленной жертвы.

Данилевская, воспользовавшись личиной, чтобы удрать из дома родителей, все же опасалась, что для Владлена ее побег не прошел незамеченным, и вожак оборотней отправил кого-то прикрывать ей спину. А заодно и невольно шпионить.

Чрезмерный контроль — вот единственный недостаток отчима, все остальные его качества падчерицу устраивали и даже больше, она уважала за них Булата и любила, как отца.

Богдана коробило, когда сестра называла мужа матери папой — парень считал, что тем самым она предает их настоящего отца, погибшего во время неудачного эксперимента, колдуна Земли.

Но именно Владлен помог родиться новой Данилевской, когда от старой Ани, измученной и напуганной злоключениями в вампирском баре, ничего не осталось. Нет, она не сразу поняла, что Аристарх сломил ее, как личность. Наоборот, решила, что пережитое закалило, сделало сильнее.

Девушка считала так до первого зова, когда однажды глубокой ночью выбралась из окна своей спальни и была остановлена охранником. Словно лунатик, она не помнила, как карабкалась на забор, да и зачем вообще ей понадобилось убегать из дому.

А ее звала кровь, влитая Аристархом. И магичка ответила на зов, подтвердив, что у нее есть хозяин. Хозяин-вампир. И чтобы избавиться от его власти, нужно время. Притом столько, сколько Аня и не надеялась теперь прожить. Ведь свои игрушки, тем более непослушные, кровопийцы ломают быстро.

Совет магов поставил на девушке крест — возится с огневичкой, которую в любую минуту может убить вампир, смысла не было. Нет, конечно, первое время они разыскивали Аристарха, но безуспешно. Вот после этого заинтересованность в молодой магичке, как в будущем специалисте по огненной стихии, пропала.

И Аня сдалась. Зачем что-то учить, что-то делать, если все это в итоге ей не понадобится? Зачем к чему-то стремиться, если итог один — стоит родным ослабить контроль, и она вновь окажется в руках вампира? Тень Аристарха затмила для девушки будущее, взамен оставив тревожное настоящее.

Владлен не позволил ей заживо хоронить себя. За руку отвел к целителю сводить шрамы от укусов. Научил без помощи магии защищать свою жизнь и даже, если придется, убить физически более сильного противника. А еще Булат отправил Аню к противной огневичке Любви Захаровне в надежде, что усиленные занятия раскачают Дар, и стихия выжжет все чужеродное и наносное — вампирскую кровь. И все бы получилось, если бы не пирсинг в пупке — артефакт блокировал энергетические потоки, не только не позволяя увеличить Силу, но и пользоваться в полной мере тем, что у Ани было до похищения.