Время волка (ЛП) - Блазон Нина. Страница 64

Томас взял стопку и встал на колени перед камином.

«Так просто?» — подумал он. — «Просто продолжать жить? Позволить прошлому рассыпаться в пепел, нескольким ночам, девушке, у которой я отнял отца и почти всю её семью?» В его ушах звенели слова Изабеллы: «Я никогда больше не хочу тебя видеть!» Томас помедлил ещё мгновение, а потом бросил письма в огонь.

Глава 29

МЕКСИКАНСКИЕ БОГИ

Брачный контракт был заключён в конце марта. Вопреки высоким требованиям де Треминса, отец Томаса испытал такое облегчение, что напился с нотариусом коньяка. Хотя маркиз д’Апхер подтвердил в письме с законной печатью и выплатой компенсации, что при краже речь шла о досадном недоразумении, подозрение в преступлении приклеились к Томасу как угольная пыль к коже. Издавна слух принял вид многоголового чудовища, и каждая голова рассказывала что-то другое. То сообщалось, что Томас соблазнил жену графа, в другой раз он якобы присвоил драгоценности, или в споре за карточные долги застрелили мужчину. Это дошло до того, что Томас вынужден был предоставить в университет письмо д’Апхера и письменное заявление де Буффона, так как ему угрожало лишение стипендии за плохую репутацию.

— Пусть клеветники квакают, — советовал ему де Буффон. — Делайте как я, если меня вызывают на дуэль: улыбайтесь, но никогда не оправдывайтесь.

Нужно было принимать в расчёт Клер, которая никогда не спрашивала его об обстоятельствах ареста. Также и теперь, когда они гуляли вместе в первый тёплый весенний день вместе с де Треминсом и Шарлем Аувраем на утреннем базаре, она говорила только о новом итальянском певце, который демонстрировал успехи в опере. Клер стала худой, её маленькая ручная собака, напротив, превратилась за год в пыхтящий, толстый мохнатый комок. Животное едва могло держаться на ногах, и поэтому его постоянно нужно было носить. Сегодня у неё висел изо рта язык, как у повешенного.

Несмотря на ранний час, дворцовая площадь уже была оживлённой. И как раз остановились три великолепные кареты. И, конечно же, сразу стеклись любопытные, посмотреть, какие гости были приглашены во дворец. Граф де Треминс также двинулся туда, Томас и Клер последовали за ним.

Общество, которое появилось из кареты, состояло из незнакомцев. Невероятно дорогие вечерние платья блестели на утреннем солнце, сверкали драгоценности, и Томас уловил несколько русских слов. Там же можно было услышать хриплый, грозный лай и рычание. Вероятно, это были благородные борзые, которые сцепились друг с другом, покидая карету. Очевидно, зрелище того стоило, потому что в мгновение ока образовалась толпа зрителей, которая взволнованно вытягивала шеи. Один указывал на последнюю карету.

— Держи крепко свою шавку, Клер, — крикнул граф де Треминс через плечо. — Это большой ирландский, который съест на десерт твоего толстяка.

«Ирландские собаки?» Теперь-то Томас оживился. Он только однажды видел достаточно не качественный рисунок этой породы собак, они были такие же редкие и ценные как арабские лошади. Если их было двое, то, скорее всего, они стоили как вся эта великолепная карета. Он просто потянул Клер за собой и толкался среди любопытных. Наконец, Томас увидел зрелище: две длинноногие собаки, огромные, как телята, которые дрались, но запутались в покрове перед открытой дверью кареты. Один был чёрный, другой палевого окраса. Хотя они и рычали, но было очевидно, что собаки играют. Лакей в расшитой золотом ливрее безуспешно пытался усмирить их. Собаки почти его сбили, зрители смеялись. Однако Томас не смеялся, а затаив дыхание следил за каждым движением собак. Невероятно маневренные, слегка согнутые спины были натянуты как пружины, готовые к движению вперёд.

«Если они поднимутся на ноги, то станут выше человека», — мелькнуло в голове Томаса. Красновато-коричневые глаза смотрели из-под длинных ресниц. Хвосты были длинные и тонкие – в борьбе они двигались туда-сюда, загибались в разные стороны, как будто у них была своя жизнь. Почти как кошачьи хвосты. Но когда ему в глаза бросилось белое пятно на кончике хвоста, у него как будто упала с глаз пелена.

— Что с вами, Томас? — озабоченно спросила Клер. — Вы совсем побледнели.

—Я... ничего, — заикался он. — Я только что вспомнил, что я ещё должен к де Буффону. Немедленно! Извините меня, Клер! — она была слишком озадачена, чтобы интересоваться, когда он на прощание поцеловал ей руку и покинул.

***

Всю дорогу к дому де Буффона Томас бежал, крепко прижимая под рукой папку, которую нёс из дома. Слуга не решился спрашивать его о причине посещения. Томас взбежал по лестнице мимо него к кабинету. Ему повезло: ученый сидел за столом с газетой, и при его появлении пил какао.

— Томас! Что это, чёрт возьми? Я вас не приглашал.

Томас бросил на стол свою папку для рисунков.

— Мне нужно ваше мнение. Я только что видел две собаки.

— Какая сенсация! И поэтому вы врываетесь сюда как кавалерия?

Томас вытащил рисунки бестии.

— Я никогда не мог себе представить, как выглядят ирландские волкодавы, но у меня перед глазами как раз были два живых экземпляра и это мне кое-что прояснило. У бестии есть сходство с этой породой собак! Если это правда, то не удивительно, что никто не знал в Гефаудане зверя. Вы видите? Телосложение, шерсть, острозаточенные когти, хвост – даже белое пятно на конце – всё это я только что увидел у волкодавов.

Де Буффон фыркнул.

— Речь снова идёт о бестии? Вы всё ещё не можете оставить эту тему?

— Нет, до тех пор, пока не узнаю, что это было за животное.

Стул прогрохотал по половицам, так стремительно де Буффон вскочил. Не церемонясь, он схватил Томаса за рукав.

— При всей любви к вашему научному энтузиазму, с меня достаточно, — прорычал он.

Томас был уверен, что натуралист спустит его с лестницы, но де Буффон сделал противоположное: он потащил его за собой в направлении кабинета. Мужчина открыл комнату и бесцеремонно толкнул туда Томаса. Большими шагами он подошёл к накрытому предмету в углу и сдёрнул простыню. Частицы пыли плавали в воздухе, пока натуралист двигал животное к середине комнаты на его деревянной подставке.

Перед Томасом стоял чёрный волк Каухемара. Застывший в рычании, он глазел в пустоту. Хотя волк и не был сказочным животным с картинок и из газеты, тем не менее, таксидермист приложил все силы для того, чтобы сделать из него зверя. Животное было огромным как бык и большего размера, чем в жизни. Шерсть на затылке была взбита и когти волка были, очевидно, заменены острыми длинными когтями. Глаза и рот были обведены красным цветом и стеклянные глаза были тоже красными как ад.

— И это выглядит как собака? — спросил де Буффон.

— Нет, конечно, даже каждый слепой увидит, что однажды это было волком. Но об этом животном я также не говорю. Рисунки...

— Кроме того, мы давно уже всё обсудили, — строго прервал его де Буффон. — Изображения не показывают волка, ну и? Люди смертельно боялись, когда зверь на них нападал. Как вы думаете, что бы вы увидели в такой ситуации?

«Мужчин, которые превращаются в волков», — чуть не ответил он.

— Томас, я скажу вам это ещё раз прописными буквами. Этот волк был здесь бестией. И он мёртв, — и для подтверждения де Буффон постучал по черепу чучела. — Это животное показали свидетелю, после того, как его застрелили. Девочка из Польяк защищалась на мосту от бестии и после этого узнала животное. И женщина, которая живёт рядом с монастырем в Шаз, также засвидетельствовала, что это был именно тот волк.

— Вы только что сказали, что свидетели ненадежны, — настаивал Томас. — И даже если обе женщины видели волка, это не доказывает всего. Было второе животное, с красноватой шкуркой... которое было неоднократно ранено.

— После охоты в мае прошлого года оно бесследно исчезло и ни разу больше не было замечено. Вероятно, это были несколько волков. Возможно, это была рыжая самка с детёнышем. И они смертельно раненые отступили в подлесок, и там сдохли. Вот так, — де Буффон сделал глубокий вдох и уделил большее внимание свои словам, — с выстрела в конце сентября больше не произошло ни одного нападения. С тех пор уже почти полгода спокойно. Это доказывает, что бестия была убита. Или у вас есть другая информация?