Любовь в формате «плюс один» - Филлипс Шарлотта. Страница 20

Какое-то время она пребывала в таком шоке, что не могла понять, о чем он говорит. Его слова, как удар в солнечное сплетение. Она вздрогнула и отшатнулась. Стараясь помочь брату прийти в себя, она хотела избавить от неприятностей родителей, а не обеспечить себе спокойное существование, потому что боялась совершить промах.

Заметив на помрачневшем лице Эммы вспышку гнева, Дэн на мгновение усомнился, не слишком ли далеко зашел. Она заставила его ощутить себя легковесным и равнодушным человеком из-за того, что он не бросился спасать Адама, который, по его разумению, был сам творец своего счастья. Дэн не сдержался, но отступать было уже поздно.

Эмма уперла руки в бока, глаза яростно сверкали. Она уже не пыталась говорить тихо.

— Ты все искажаешь! Когда, черт тебя возьми, ты наконец перестанешь поучать меня по поводу того, как жить в семье. У тебя извращенное представление о том, что важно, а что нет. Единственное, что тебя интересует, когда-либо интересовало, затащить кого-нибудь в постель. И в этот раз за неимением очередной блондинки твой выбор пал на меня. Так вот, я не хочу быть одной из тех девиц, которых ты записываешь в свою маленькую черную книжечку. Ты не нужен мне как бойфренд, ни настоящий, ни фиктивный. Если свадьба состоится, что теперь маловероятно, я пойду на нее одна. Не нуждаюсь в тебе. Завтра же утром можешь возвращаться в Лондон к своей обычной жизни. Несчастный трудоголик-одиночка.

Дэн никогда не видел, чтобы Эмма так выходила из себя. Ее голос дрожал, глаза широко раскрылись, щеки пылали. Хотя его поразила ее бурная реакция, говорившая о том, что он не просто нащупал болевую точку, но сильно надавил на нее, он не мог не заметить, до чего она хороша в гневе.

Он пришел в себя, только когда Эмма повернулась к нему спиной и, войдя в ванную, захлопнула за собой дверь с такой силой, что отель, как ему показалось, едва не рухнул им на головы.

Ночь ничем не напоминала изысканное наслаждение, которого он ожидал, когда целовал Эмму несколько часов назад. Тогда он совсем не думал о последствиях. Когда его руки касались ее шелковистой кожи, все неприятности казались чем-то бесконечно далеким.

Если бы он лежал в нормальной кровати, вытянулся бы во весь рост. Вместо этого приходилось лежать, скрючившись и поджав коленки. Все тело зудело от неизрасходованной сексуальной энергии. Каждая мышца напряжена, как сжатая пружина. Неужели ему предстоит провести так всю ночь?

Эмма провела в ванной не меньше часа, прежде чем снова вышла, спотыкаясь, и двинулась мимо него к своей кровати. Она больше не пыталась заговорить с ним. Легла спиной к нему, свернулась клубочком и накрылась одеялом, лунный свет, проникавший сквозь щель между гардинами, залил серебристым светом ее голое плечо.

Ему показалось, прошло много времени, но, несмотря на полную тишину в комнате, он чувствовал, что она не спит. Ее напряжение и злость были почти осязаемыми. Дэн снова перевернулся в тщетной попытке устроиться удобней и задумался над тем, почему все это его так беспокоит.

Разве не должен он сказать спасибо Адаму за его очень своевременное вторжение? Если бы он не был так сосредоточен на физическом влечении к ней и мог на секунду остановиться, понял бы, что это очередное приключение на одну ночь. В конце концов, он ясно дал понять, что их договоренности пришел конец, а это снимало все ограничения на платонический характер отношений. Ему просто хотелось переспать с ней, и все.

Но так ли это?

Если интерес к Эмме чисто физической природы, почему ее гневная отповедь так задела его? У него нет никаких обязательств ни перед ней, ни перед ее семьей. Однако ей каким-то образом удалось внушить ему чувство вины за то, что он отказался вмешиваться в дела Адама.

Он ни в чем не виноват. В этом главное преимущество фиктивных отношений. Собственно говоря, у них и не было никаких отношений. Тогда почему он не спит? Как ей удалось сотворить с ним такое?

Какая-то часть его существа стремилась в Лондон и была готова сделать именно то, о чем говорила Эмма. За окном уже забрезжил рассвет. Какие-нибудь два часа, и он будет в своей квартире в Доклендс. Если выехать в такую рань, проскочит до пробок. Тогда какого черта он еще здесь?

Ты хочешь помочь. Хочешь остаться здесь с ней и ее семьей.

Дэн абсолютно не хотел этого.

Все разумные инстинкты подсказывали держаться подальше от их проблем, однако… Вкратце переговорить с Адамом, и он наверняка сможет овладеть ситуацией. Он не станет тайком сбегать в Лондон, оставив Эмму разгребать все это.

Он проигнорировал тихий голосок, нашептывавший, что ему не нравится, когда его называют эгоистом. Ярлыки ему безразличны. Важен результат. Успех, а не чье-то мнение. Даже если это ее мнение.

Он поможет Адаму, и Эмма у него в долгу. Тот факт, что после поцелуя у него осталось острое ощущение незавершенности, здесь ни при чем. Он не собирается влюбляться в нее. Несомненно. Когда они вернутся в Лондон, он, как и планировал, покончит с их соглашением с позиции полного морального превосходства. И больше ее не увидит. Все будет кончено.

В щель между гардинами заглянуло солнце.

В ту же секунду Эмма подумала о том, что в окно ее спальни в Питни солнце попадает всего на десять минут во второй половине дня. Постепенно в сознание проникли и другие детали. Жесткая кровать, тогда как у нее мягкая, и потом эта птичья трель. Куда подевался рев транспорта?

Это не ее квартира в Питни.

Реальность хлынула потоком. Роскошный загородный отель. Безумная свадьба Адама. И общий номер с ним, ее катастрофой года. Кошмар!

Эмма села на кровати, от резкого движения потемнело в глазах. Повернувшись, она посмотрела на диван. Каждая косточка в теле заныла от напряжения, начали слезиться глаза. Она могла поклясться, что не спала всю ночь. Но, видимо, это не так, поскольку Дэну удалось встать и уйти так, что она даже не заметила.

Одного взгляда на часы хватило, чтобы в ту же секунду вскочить с кровати. Как, черт возьми, она умудрилась так заспаться? Сердце сжалось. Скорей. Она должна одеться, найти Адама и выяснить, состоится свадьба или нет.

Мысль о том, что предстоит иметь дело с последствиями его катастрофы, вызывала страх. Адам спрячется в свою раковину, а она снова окажется на виду со своей неспособностью удержать мужчину и родить внуков. Внезапно Эмма ощутила острый укол стыда. Она должна беспокоиться об Адаме, думать о том, как помочь ему, поддержать. У нее не должно возникать и мысли о том, как это повлияет на ее жизнь…

Вспомнились обвинения, брошенные Дэном прошлой ночью. Неужели он считает, что она прячется в тени брата, потому что ей так спокойней?

Эмма поспешила в ванную. Судя по тишине, Дэна там не было, но, открыв дверь, она на всякий случай осторожно заглянула туда.

Никого.

Эмма посмотрела на график работы служб отеля. Завтрак начался уже час назад. Возможно, Дэн уже в ресторане. В уголке сознания мелькнула мысль о том, что он мог уехать, но она поспешила отбросить ее. Однако, обернувшись, увидела, что его сумки нет. Хуже того, на письменном столе не оказалось ни ноутбука, ни бумаг. Все исчезло.

Натянув джинсы и футболку, Эмма опрометью бросилась по коридору в номер новобрачных. Прошлую ночь Эрни намеревался провести в доме родителей, подготовиться к церемонии. Адам должен был ночевать один.

На ее стук он сразу же открыл дверь и сделал шаг в сторону, пропуская сестру в номер, а потом пошел за ней. Он был одет в бархатный костюм цвета слоновой кости с золотым кантом и настолько остроносые туфли, что даже она побоялась бы сунуть туда ноги. Оглядев Эмму с головы до ног, он приподнял бровь.

— Надеюсь, ты не собираешься идти в этом? — Он сделал красноречивый жест в сторону ее джинсов и футболки. — Это светское мероприятие.