Шейх (СИ) - Мари Кэтрин. Страница 40

— Увидишь, — загадочно произнес Гарун. — Хамет ждет тебя в купальне, ты ведь наверняка устал, а ничто так не расслабляет, как горячая вода. — Продолжая улыбаться, он вскинул мешок на плечо и зашагал в сторону кухни.

Джамал в полном недоумении смотрел ему вслед. Что такое стряслось с его верным Гаруном? Уж не повредился ли тот в уме, переусердствовав ночью в объятиях своей ненаглядной Сахи?

Он вошел в дом и сразу же направился в свои покои, где его встретил Хамет, который, казалось, тоже был чем-то страшно доволен. Джамала это начинало раздражать.

— Готова ли ванна? — сухо спросил он и, не дожидаясь ответа, открыл дверь в купальню.

Ничуть не задетый резкостью своего господи на, Хамет семенил следом; его лицо по-прежнему хранило крайне довольное выражение. «Да это просто какой-то заговор счастливых идиотов», горько подумал шейх.

— Уходи, ты мне не нужен, — коротко бросил он. — Я и сам прекрасно могу вымыться.

С низким поклоном Хамет поспешно ретировался.

Джамал разделся, с наслаждением окунулся в теплую ароматную воду и закрыл глаза. Его тело постепенно расслаблялось, напряжение и усталость проходили, но боль в душе, казалось, только усилилась. Перед мысленным взором снова вставал образ прекрасной девушки с огромными зелеными глазами и волосами цвета золота… Боль и горечь, горечь и боль. Сколько раз пытался он доказать себе, что она предала его, унизила навлекла на него гнев султана, но все было бесполезно. Джамал не мог ненавидеть ее. И он не мог ее забыть.

Послышался едва различимый шорох легких шагов и шейх нахмурился. Ну почему его не могут оставить в покое?

— Это ты, Хамет? Я же сказал, что не нуждаюсь в твоей помощи, иди займись другими делами.

В ответ раздался приглушенный шумом воды в фонтане женский смешок.

Джамал даже вздрогнул от неожиданности. Его глаза широко распахнулись, он резко обернулся и с изумлением уставился на Саху, Лейлу и Амар, застывших в дверях купальни в самых соблазнительных позах. Одежды на них не было.

— Ты не рад видеть нас? — томно спросила Саха, делая шаг вперед с явным желанием войти в воду.

— А мы так соскучились по тебе, господин! — вздохнула Лейла и последовала за ней.

— Неужели ты прогонишь нас? — в тон им подхватила Амар и присоединилась к Лейле.

Случись такое пару недель назад, Джамал бы только рассмеялся и с радостью принял то, что они явно собирались ему предложить. Но теперь… Его смятение и растерянность сменилисьнарастающим гневом.

— Зачем вы явились? — стараясь говорить спокойно, спросил он.

Ему не хотелось быть грубым со своими бывшими наложницами, но и долго терпеть их присутствие в своей купальне он тоже не собирался.

— Чтобы доставить тебе удовольствие, господин, — кокетливо взмахнув длинными ресницами, ответила Саха.

— Вы больше не принадлежите мне. Теперь у вас другие хозяева, так что идите и постарайтесь угодить им.

— Гарун сказал, что ты несчастен и мы нужны тебе, — обиженно надула губки Амар. — Кроме того, наши новые господа с радостью согласились позволить нам утешить тебя. Они велели нам оставаться с тобой столько, сколько тебе будет угодно.

— Не понимаю, с чего это Гарун решил меня облагодетельствовать, — покачал головой Джамал. — Он слишком много на себя берет. Возвращайтесь назад и передайте своим мужчинам, что я всем доволен и не нуждаюсь в их помощи.

— Нас накажут, — жалобно пискнула Лейла. — Они подумают, что мы плохо старались и не угодили тебе.

— Позволь сделать тебе массаж, господин, ты всегда получал от него удовольствие, — осмелела Саха, решив взять быка за рога, и положила свою пухлую ладошку на его обнаженное плечо.

По телу Джамала пробежала судорога желания, однако он мягко, но решительно отвел ее руку.

Обнаженная Саха закусила губу и отступила назад. Ее тут же сменила Амар.

— Правильно, господин, — проворковала она, — ведь массаж тебе может сделать и Хамет. Как нам угодить тебе? Хочешь, я останусь с тобой наедине? Или, может, ты желаешь нас всех по очереди так, как мужчины берут иногда мальчиков? Скажи, Джамал, как доставить тебе удовольствие?

Шейх почувствовал, что сейчас из-за долгого воздержания сдастся, и поспешно ответил:

— Если вы действительно хотите доставить мне удовольствие, то возвращайтесь к своим хозяевам и скажите им, что послужили мне на славу. Другого мне от вас не надо.

— Но ведь это же будет неправдой! — в отчаянии всплеснула руками Амар. Она искренне не понимала причины такой холодности, в ее памяти еще слишком живо было то время, когда она изнемогала в его объятиях. — Мы ничего не сделали для тебя! Пожалуйста, не отсылай нас назад!

— Гарун бьет меня по любому поводу, — разрыдалась Саха. — В постели он настоящий жеребец, но требует полной покорности и не терпит малейших капризов!

— А мой новый господин беден, у него не гарем, а настоящий свинарник, — всхлипнула вслед за подругой Лейла. — Умоляю, позволь нам остаться!

— Разве вы уже забыли, почему я вас прогнал? — резко спросил Джамал, обводя взглядом лица своих бывших наложниц. — Вы едва не убили человека, не сделавшего вам ничего дурного! Как можно было так хладнокровно дать яд, а потом притворяться, будто ничего не произошло?

— Это все Саха! — запричитала Лейла. — Она сказала, что так будет лучше и для нас и для тебя!

— Я пыталась отговорить ее, но она и слышать ничего не хотела! — поддакивала ей Амар.

— Мерзкие лгуньи! — возмутилась Саха. — Вы же сами толкнули меня на это!

— Пошли прочь! — взорвался Джамал. — Можете остаться в моем гареме, если уж вам так невмоготу, но на глаза мне лучше не попадайтесь!

— Чем тебя околдовала, эта берберская стерва? — не в силах больше сдерживаться, прошипела Саха. — Ведь ты же должен был бы ненавидеть ее! Она плеснула тебе в чай отравы, а сама сбежала со своим разбойником-отцом, разве не так? То, что она сделал с тобой, ничуть не меньший грех, чем наш. И кто знает, быть может, если бы мой план удался, тебе бы не пришлось так страдать!

— А кто сказал тебе, что я страдал? — невозмутимо осведомился шейх. — Как видишь, я жив и здоров. Мне плеснули, как ты выразилась, не отравы, а сонного зелья. Зара не хотела моей смерти, я просто уснул. Вы же едва не убили ее, так что сравнивать здесь нечего. Вы виновны куда больше, чем она. А теперь оставьте меня! Убирайтесь в гарем, но постарайтесь не слишком долго там задерживаться: у вас есть обязанности перед своими новыми господами…

Одна за другой бывшие наложницы понуро покинули купальню. Стоявший в дверях Хамет не понимал, что происходит. Раньше любая женщина, выходившая от его господина, блаженно улыбалась, этим же словно дали выпить по стакану уксуса. Впрочем, долго на эту тему ему размышлять не пришлось: его окликнул Джамал.

— Ты звал меня, господин? — робко спросил евнух, поспешно явившись на зов.

— И тебя, и Гаруна следовало бы сначала высечь, а затем четвертовать! — кипя от злости, проговорил шейх. — Как вам на ум пришло прислать ко мне этих… этих шлюх?

— Мы хотели порадовать тебя, господин! — пролепетал Хамет. — Ведь ты не был с женщиной с тех пор как… ну, в общем, очень давно. Если твои бывшие возлюбленные больше тебе неинтересны, позволь мне съездить на невольничий рынок и купить там нескольких девственниц, готовых удовлетворить любые твои желания.

— О Аллах! — в отчаянии вскричал Джамал. — Неужели ты до сих пор так ничего и не понял? Да не нужны мне никакие девственницы! Мне нужна только… — Внезапно он осекся на полуслове. То, чего он хотел, касалось только его самого, и ему впервые вдруг стало стыдно раскрыватъ душу перед безразличным, хотя и, безусловно, преданным слугой.

— Если бы господин уточнил, что именно ему нужно, я бы…

— Я устал, Хамет. Оставь меня.

Евнух обреченно вздохнул и двинулся к дверям.

— Эй, постой! — окликнул его шейх. — Найди Гаруна, пусть явится немедленно.

Джамал выбрался из воды, обтерся огромным пушистым полотенцем, затем накинул на плечи халат и прошел в небольшую комнатку, служившую ему кабинетом. Там он достал новое, остро отточенное перо, склянку с чернилами, лист пергамента и быстро набросал послание. Едва чернила успели высохнутъ, вошел Гарун.