Там, где холод и ветер (СИ) - Северная Ирина. Страница 106

— Не бери в голову. Это все рабочие моменты. Всякое бывает, — попытался улыбнуться он, потирая усталые глаза под очками.

Кейран поел, не обращая внимания на то, что лежало у него на тарелке, потом обнял меня и увлек в гостиную на диван, где любил долго и жадно.

Когда он задремал, прижимая меня к себе, я подняла его, отвела наверх и уложила на кровать.

— Будь рядом, — бормотал Кейран, засыпая. — Не уходи…

Я охотно прилегла возле него, но сон не шел. Чтобы не ворочаться зря, тихо поднялась с кровати и вышла из комнаты.

Остановилась в коридоре второго этажа, прислушалась. Дом казался укутанным снаружи звуконепроницаемым покровом. Лунный свет протянулся от окна до двери маленькой комнаты. С тех пор как я поселилась в коттедже, в это помещение я заходила от силы раза два. Даже не заходила, а просто заглядывала.

Я размышляла, как можно использовать странный закуток и задавалась вопросами о его прежнем назначении. Получив ответ, обзавелась несбыточным желанием вмешаться в прошлое и изменить его для Кейрана. А комнатушка стала вызывать странное смешение чувств неприятия и сострадания.

Меня вдруг потянуло зайти туда. Именно сейчас, ночью, я хотела попытаться представить, что чувствовал маленький мальчик, оставаясь в этом крошечном помещении и, не понимая, почему его там запирают.

Почему мать Кейрана так поступала с ним? Душевный недуг мог быть объяснением, но не основанием для прощения и смирения с тем, что пришлось переживать малышу-Кейрану. А в свете некоторых событий все странности вообще стали выглядеть достойными более пристального к ним внимания. Теперь уже я сомневалась, что только психические отклонения заставляли так себя вести молодую женщину.

Дорожка лунного света настойчиво указывала мне на комнатушку. Я толкнула тихо скрипнувшую дверь и вошла.

Помещение размером два на два метра, не больше. Окно напротив двери. Белые стены с орнаментом под потолком. Я обошла комнатку по периметру, чувствуя себя узником, меряющим пространство камеры. Остановилась у стены, представляя, что когда-то здесь стояла кроватка, в которой спал малыш Кейран. Наверняка, в обнимку с игрушкой, чтобы не так остро чувствовать страх и одиночество.

Богатое воображение услужливо нарисовало яркую, объемную картину, перенося в неизвестное мне прошлое и позволяя увидеть всё словно воочию. Маленького Кейрана я представила настолько отчетливо, будто знала его тогда. Тихий темноволосый мальчик с глубокими, серьезными, сине-зелеными глазами и упрямым, молчаливым ртом.

От целого шквала чувств, захлестнувших меня, к горлу подкатил комок. Сердце подпрыгнуло и заколотилось где-то в центре груди, словно и оно почувствовало себя взаперти и теперь рвалось на свободу.

Я шагнула к окну, резко дернула рычажок замка, едва не ободрав пальцы, подняла раму и высунулась наружу. Поток свежего воздуха и мирный вид освещенной фонарями улицы чуть успокоили, помогли выровнять дыхание.

Я стояла, глядя в ночь, не чувствуя прохлады, стараясь не думать ни о чем пугающем, непонятном, необъяснимом. Но это оказалось очень непросто. Ведь уже сейчас в моем сознании прочно обосновалось еще не вполне сформировавшееся понимание того, что я каким-то образом взяла на себя огромную ответственность. За взрослого мужчину, за маленького мальчика, за всех, кого привлекла и собиралась удержать в своей жизни.

С ветвей старой ольхи, росшей за пределами участка, сорвалась и, шумно хлопая крыльями, улетела прочь какая-то крупная птица. Я вздрогнула, и высунулась из окна дальше, пытаясь вглядеться в густую тень, куда не достигал свет фонарей. До моего слуха долетело хриплое ворчание, звучавшее, как предостережение.

— Убирайтесь прочь… — сказала я в темноту.

В ответ снова раздался грубый приглушенный ропот.

Почему-то я не удивилась мелькнувшей мысли, что веду разговор с… воронами. Эти птицы, казалось, преследуют меня почти с самого приезда в родной город.

Вспомнилась кошмарная ночь в бабулиной квартире — холод, темнота, страх, чье-то незримое, но ощутимое присутствие. А утром — вода и черные перья на полу в прихожей. Теперь я почти уверена, что именно ворону эти перья и принадлежали. Они никак не могли попасть в мою квартиру. Но они там были. Возможно, во всем виноват побочный эффект от приема таблеток, или я на самом деле чокнутая, страдающая галлюцинациями, но ведь Брайан тогда тоже все видел.

И сегодня, когда мы разговаривали с Кейраном по дороге к особняку Морин, снова крупный черный ворон не на шутку испугал меня. Рядом не росло ни одного дерева, с которого птица могла бы сорваться и пролететь мимо нас. Эта жуткая тварь взялась ниоткуда, словно вынырнула из невидимого глазу портала, ведущего в преисподнюю, и с шумом и остервенелым карканьем пронеслась над головами, едва не задев нас крыльями.

Сейчас мне не так страшно, как тогда в городской квартире.

Сейчас я была не одна.

***

…После нашего с Кейраном разговора на дороге, я чувствовала себя нехорошо. И пронесшийся мимо ворон лишил меня остатков и без того хрупкого равновесия.

Кея не хотелось никуда отпускать. Я осматривалась, лихорадочно соображая, что еще придумать, чтобы оттянуть момент, когда нам придется разъехаться в разные стороны.

— Ой, а я не развернусь! — мое восклицание прозвучало слишком оживленно.

Дорога здесь неширокая, двухполосная, по обеим сторонам — кюветы. Для моих маневров места, и, правда, маловато. Чтобы самостоятельно развернуться здесь на довольно громоздкой «тойоте» мне понадобится целый день. И не факт, что все получится. Водитель я пока не очень уверенный.

Кейран понимающе хмыкнул. Я замерла, ожидая, что он сейчас усядется за руль «тойоты», ловко развернется, затолкает меня обратно и велит ехать домой немедленно.

— Садись в машину, поезжай за мной, — сказал он. — Развернешься возле дома Морин, там широкий и ровный подъезд.

На главной подъездной дороге к вилле, не доезжая до ворот, Кейран посигналил, прося притормозить. Остановился сам, вышел из машины и направился ко мне. Я выскочила навстречу ему, едва он приблизился, не удержалась и порывисто обняла. Не сразу обратила внимание, что чуть поодаль на широкой аллее, ведущей к дому, стоит группа людей. И все смотрят на нас.

Я не разглядела толком никого, только натолкнулась на чей-то пронзительный, неподвижный взгляд. Именно натолкнулась, будто с размаху налетела на стену. На долю мгновения этот янтарный взгляд меня удержал, захватив, как силовой луч.

Морин, высокая, стройная, с убранными в гладкую прическу пламенеющими волосами, стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на нас с Кейраном. На лице ее не отражалось ничего. Она вежливо кивнула мне, не отводя глаз. Я машинально ответила таким же учтивым кивком из-за плеча Кейрана, и почувствовала, как он напрягся.

— Буду звонить каждую свободную минуту или слать смс-ки, — пообещал он, усаживая меня в машину.

Всю обратную дорогу я ловила себя на том, что до сих пор ощущаю отголоски почти физического воздействия взгляда Морин. Зато это позволило мне убедиться кое в чем из того, что говорил о ней Кейран. Теперь его необъяснимое неприятие стало мне чуть более понятным. Во всяком случае, не казалось больше голословным.

Так могла смотреть страшно ревнивая любовница, строгая начальница, какая-нибудь доминатрикс, инквизитор или даже злая колдунья.

Не удивлюсь, если эта женщина соединяла в себе все эти ипостаси.

***

Я еще немного постояла, глядя в окно, слушая ночную тишину, вдыхая прохладный свежий воздух. Мой маленький коттедж, окруженный теперь уже ухоженным садом, казался сейчас оплотом мира и спокойствия. Но за территорией дома, за невысокой каменной оградой что-то подстерегало, терпеливо наблюдая и выжидая.

Опустив оконную раму, я вышла из комнаты и плотно прикрыла за собой дверь.

Кейран спал, откинув руку на мою подушку. Я легла рядом, взяла его крепкую, теплую руку и положила себе под щеку. Пальцы его дрогнули, ощутив мое прикосновение. Закрывая глаза, я увидела, как расслабилось лицо Кейрана.