Шрам на ладони - Дубровина Елена. Страница 13
— Приличные люди, между прочим, после одиннадцати не звонят.
— Виноват. Не сердитесь, ради Бога. Но он мне срочно нужен. По очень важному делу.
— А по какому? — спросила женщина.
— По личному. И общественному одновременно.
— Государственной важности, что ли? — с ним явно кокетничали.
— Возможно, — сухо ответил Сергей, давая своим тоном понять, что ему не до шуток.
— Нет его, — собеседница, кажется, обиделась. — На службу звоните. Он там днюет и ночует.
— Дементьев слушает.
— Геннадий, вы, возможно… Ты, может, вспомнишь меня — я Сергей Грачев. Из МИФИ.
Сергей изрядно робел. Отрывает человека от дела из-за своих личных проблем. Тот, наверное, и без того заморочен. Скоро полночь, а он все еще трудится.
Дементьев вспомнил его буквально в ту же секунду. Ну и память.
— Грачев! — воскликнул он. — Какими судьбами?
В его голосе сквозило не только удивление, но и явная радость. «Как приятно, — подумалось Сергею. — А ведь мог сразу отшить меня. Особо теплых отношений между нами никогда не было. Но, видно, время сглаживает даже старую неприязнь…»
— Ты прости, что беспокою. Мне бы с тобой посоветоваться.
— Нет проблем! — с готовностью отозвался Геннадий.
Есть же еще на свете отзывчивые люди.
— Я тут… понимаешь… влип в одну историю.
— Спокойнее. Не волнуйся так. Излагай.
Но Сергей волновался, мялся, не знал, с чего начать. А телефонный автомат глотал и глотал жетончики, один за другим. Дементьев, видимо, устал ждать.
— Ну вот что, — предложил он. — Я чувствую, разговор не телефонный.
— Пожалуй.
— Хочешь, встретимся?
— Ох, спасибо. А тебя это не очень затруднит?
— С удовольствием повидаюсь. Можешь прямо сейчас ко мне приехать. Я тут все равно один загораю. Никто нам не помешает.
— К тебе — это в прокуратуру? А нельзя где-нибудь в другом месте?
— В другом так в другом, — без раздумий согласился следователь. — Назови, где тебе удобно. Хоть в кафе, хоть в подворотне, хоть в метро.
— В метро, — сказал Сергей и глянул на часы: до закрытия еще есть время, он успеет.
— Называй станцию, — деловито произнес Дементьев.
— «Ботанический сад», — выпалил Сергей.
— «Ботанический»? Отлично. Чтобы не разминуться — договоримся: у последнего вагона по движению от центра. А то там два выхода…
— Спасибо тебе огромное. А это ничего, что уйдешь с работы? Удобно?
— А работа не волк, — хохотнул Геннадий. — Во сколько подойдешь?
Сергей прикинул:
— Точно не знаю. Но после двенадцати. Может, в половине первого.
— Ладно. До встречи.
«Какой хороший мужик, — с благодарностью думал Сергей, подъезжая на электричке к Москве. — И почему я его прежде недолюбливал? Сам не пойму. Вот с кем надо было бы сдружиться…»
И «хороший мужик» тоже думал о нем в это время в своем следовательском кабинете.
На столе перед ним лежала фотография его давнего знакомца Сергея Грачева. Это было фото из паспорта, увеличенное и распечатанное в сотнях экземпляров.
«Разыскивается особо опасный преступник…»
Глава 12
ПОЖАР
Грачев знал Геннадия Ивановича Дементьева уже шесть лет. А если точно: Сергей почти не знал Дементьева.
Если бы кто-нибудь спросил его: «Что ты думаешь о Дементьеве», он бы ответил: «Человек как человек. Смурной какой-то, но вообще ничего. Серьезный».
Хотя такого вопроса Сергею никто задать не мог. Общие знакомые (молодая семейная пара, Сережины ровесники) считали, что все их друзья — друзья между собой. В общем, так оно и было. Разношерстная, не меняющая свой состав компания собиралась два раза в году на дни рождения мужа и жены, а между этими праздниками все изредка перезванивались — вначале просто так, потом чаще по делу.
Но если бы кто-нибудь спросил Дементьева: «Геннадий Иванович, как вы относитесь к Сергею?», Дементьев отшутился бы. Он всегда говорил что-нибудь смешное, когда не хотел отвечать впрямую. Полагая, что следователю без этого не обойтись.
Он уже тогда считал, что все должны звать его по имени-отчеству (хотя этого никто не делал) и вообще сам у себя был на хорошем счету.
Шесть лет назад теплым сентябрьским вечером шумная компания вышла из электрички и направилась к даче по петляющей тропинке. Хозяева шли впереди, показывая дорогу. Остальные плелись за ними, разбившись по двое-трое, болтая и заливаясь смехом над анекдотами.
«Симпатичная девчонка, но какая дура», — подумал Сергей, бросив взгляд на блондинку, шедшую впереди. Она без умолку болтала с подругой и при этом «строила глазки» ее парню.
Сергей отвлекался от них, слушая очередной анекдот, который рассказывал курчавый подвижный юноша. Он был тут настоящим заводилой.
А Гена — коренастый, низкорослый, с бровями, сросшимися у переносицы, отчего лицо его казалось сосредоточенным, — лишь чуть усмехался, когда вся компания выдавала залп смеха после анекдота.
Гена — Геннадий Иванович Дементьев, дипломник юрфака, проживающий в городе Москве, отслуживший во внутренних войсках, холостой и без вредных привычек — шел и смотрел на светловолосую девушку, идущую впереди. Верней, на ее ноги в облегающих новомодных «резиновых» джинсах. Смотрел и думал: «Почему она разговаривает с ними, а не со мной?» И молчал, размышляя, как бы заговорить с юной особой, как бы сделать так, чтобы она обратила внимание на него, Геннадия Ивановича, рассмеялась его шутке.
— Расскажите-расскажите, что у вас там такое смешное, — обернулась блондинка.
И пока Гена решал, как ответить ей легко, весело и остроумно, Сергей сказал:
— Знаешь, есть такая поговорка у физиков: «Сколько поле не квантуй, все равно получишь… — сделал паузу и закончил: —…бесконечность».
Все расхохотались.
— Вы все тут физики? — улыбаясь, спросила блондинка.
— Да что вы, милая барышня! Обижаете. Я вот — журналист. Писака-марака, — воскликнул курчавый юноша.
— А Геннадий — будущий юрист, правозащитник, — добавил Сергей, удивляясь и радуясь, что такие разные люди, как журналисты, физики и юристы могут запросто собраться, потравить анекдоты и отпраздновать день рождения.
— Правозащитники — это те, которые все в Америку эмигрировали, — сказал Геннадий.
И подумал, глядя на Сергея: «Нарывается, сопляк».
«Нарывается, жлоб», — подумал, глядя на Геннадия, Сергей, а вслух сказал:
— Да вы, батенька, консерватор.
«Симпатичный мальчик. Надо им заняться», — глянув на Сергея, подумала блондинка.
Наконец пришли. Дом был небольшой, но двухэтажный, маленький участок отделен от соседних высоким, доска к доске сколоченным забором.
Гости стали восхищаться забором, непроницаемым для соседских взглядов, и тем, как добротно и прочно построен дом. Хозяин гордо объяснял:
— Да, мой дед все на века строит. У него всегда вещи на своих местах: инструмент под рукой, порядок идеальный.
То, что старший хозяин дачи пунктуален и предусмотрителен на все случаи жизни, было заметно. Сергея поразило, что около печки, на аккуратной деревянной полочке, вбитой в стену, лежало несколько пар холщевых рукавиц и стояла баночка, на которую поверх аптечной этикетки «Синтомициновая эмульсия» была приклеена бумажка с надписью: «От ожогов».
Дамы стали чистить картошку, кавалеры принесли воды, открыли водку и начали праздновать, не дожидаясь, когда сварится картошка. Все это происходило на веранде.
— Мальчики, что же вы без нас?
— Куда же без вас. Просим!
— Благодарим. Именинник, за тебя.
Картошка сварилась, консервы были открыты, все выпивали, закусывали, говорили.
Стали выяснять, кто же по профессии дед хозяина. Оказалось, что врач.
— Золотые руки у человека. И лечить, и строить умеет.
— Здорово. Такое редко бывает, — включился в разговор Сергей.
— А должно быть часто, — подал голос Геннадий. — Есть профессии, которые требуют от человека знаний и навыков во всех областях жизни.