Белая ворона (СИ) - Арнаутова Дана "Твиллайт". Страница 77

— Подайте салфетки, пожалуйста, — вздохнула она, смиряясь.

А выспаться надо. Завтра сложный день: проект, разговор с тье Эстер, встреча с Чисхолмом. Вот о последнем сейчас и вовсе думать не хочется.

— Лежите, — сказал Монтроз, протянув руку к столику. — Я сам.

Без всякого стеснения обтер ее влажную грудь и живот ароматной тканью, потянулся к бедрам, но тут уж Маред не вытерпела, выхватив у него салфетку.

На столике смущенно звякнул фониль, потом снова, набирая громкость. Монтроз, поморщившись, взял аппаратик. Сел на кровати, выслушал что-то и очень спокойно — Маред уже знала это пугающее спокойствие — сказал:

— Да, разумеется. Сейчас приеду. Я очень благодарен вам, тьен АрМоаль. Позвольте адрес?

Дослушав, выключил фониль, поднялся, накинув халат, у самой двери обернулся к Маред. Так же тихо и спокойно сказал ей, настороженно замершей:

— Прости, девочка, мне придется уехать. Видимо, на всю ночь. Ты можешь идти к себе, а можешь остаться здесь. Без меня выспишься лучше.

Вот и все. Глупо обижаться. Видно же, что дело серьезное и неприятное, судя по застывшему лицу лэрда. Маред и не стала. Просто ускользнула к себе, пока Монтроз был в ванной. Села на кровати, ожидая звука отъезжающего мобилера, комкая в пальцах уже ненужную салфетку. Лучше тоже пойти в ванную. Смыть следы и запах, словно ничего не было, попробовать смыть и память, только она куда упрямее. И подумать, что же завтра сказать тьену Чисхолму.

Венсан АрМоаль, на четверть эльф из дома Терновника, а на остальные три четверти франк, ресторатор, камерограф и в высшей степени подозрительная личность, снимал небольшой коттедж в районе Грин-Хилл у набережной. Отличное место, и далеко не всякому по карману. Оставив кучера с экипажем ждать у ворот, Алекс прошел по дорожке к дому и был встречен хозяином. Внутри было по-ночному тихо и как-то очень пусто.

— Я держу только приходящую прислугу, — как бы ненароком заметил АрМоаль. — Не люблю чужих людей в доме. Прошу в гостиную.

Алекс, мельком заглянувший в полуприкрытую дверь, увидел почти пустой зал, освещенный астероновой лампой. Задрапированные светлой тканью стены, какие-то треножники, прозрачный экран то ли из промасленной бумаги, то ли из мутного стекла…

— Нет, это рабочая комната, улыбнулся хозяин. — Студио, как говорят италийцы. Нам сюда.

Гостиная оказалась гораздо меньше «студио», и, войдя, Алекс невольно поморщился. В воздухе стоял густой запах алкоголя и духов. Очень знакомых духов. Флория лежала на софе, укрытая легким покрывалом, и Алекс невольно задался вопросом, в порядке ли у нее платье. Неважно, впрочем. И так достаточно. Глядя на слипшиеся волосы, тоже, кажется, в бренди, и лицо с потеками косметики, он с трудом сдерживал злость и стыд. Сейчас Флория выглядела лет на десять-пятнадцать старше, причем очень нелегкие лет десять. Довести себя до такого состояния всего за сутки! Ллир Темный…

— Еще раз примите мою благодарность и прошу прощения за неудобство, — поклонился Алекс. — Право, мне очень жаль.

— Совершенные пустяки, милэрд. Она уснула часа два назад. Я бы не рекомендовал сейчас ее будить, иначе дорога для вас обоих окажется нелегкой. Не хотите ли выпить чаю? А девушка пусть еще немного поспит.

АрМоаль, мерзавец, был учтив и безмятежно-спокоен, слово подобрать чужую фаворитку в непотребном состоянии и вызвать ее покровителя — самое естественное дело.

— Не хотелось бы вас затруднять, — мрачно отозвался Алекс, чувствуя себя препаршиво. — Время позднее…

Он взглянул на карманные часы — три ночи. Самое время пить чай, что и говорить.

АрМоаль пожал плечами. Он был одет по-домашнему, но не в халат, а в свободные брюки и яркую шетландскую рубаху. Красно-синяя клетка шла франку просто до неприличия, подчеркивая эффектную смуглость кожи и смоль волос. В ухе поблескивала золотая серьга. Камерограф эксцентричен, однако.

— Я полуночник, — блеснул он улыбкой. — Все равно еще буду работать. Ночь — дивное время для вдохновения. Не отказывайтесь, прошу. Будет не слишком неучтиво, если мы сядем не в гостиной?

Что ж, кажется, он приглашал гостя не только из вежливости. Значит, к чаю особым угощением станет разговор?

— Где вы ее нашли? — хмуро поинтересовался Алекс, следуя за гостеприимным хозяином.

— Возле «Кантри-клаба». Я снимал ночной Темез, там очень красиво отражаются огни набережной. А тьеда Бёрнс сидела на скамейке. Ей было… нехорошо.

— Понимаю, — с трудом улыбнулся Алекс, оглядываясь вокруг.

Комната, куда его привел АрМоаль, была так же эксцентрична, как ее хозяин. Похоже, перегородку между кухней и столовой снесли, превратив две комнаты в одну. Стена, у которой располагалась плита, была выложена старым кирпичом, а сама плита оказалась древней, чугунной, хоть и явно с астероновым нагревателем. Остальные стены лишились обоев, но по светлой штукатурке вилась роспись: плющ, из которого выглядывали мордашки малышей-малышей-писки. Присмотревшись, Алекс понял, что удививший его изумительной точностью изображения плющ — местами живой. К нарисованным ветвям тянулись плети, растущие из крупных глиняных горшков в углах комнаты. Светлый паркет, кремовый потолок, большие окна, занавешенные легкой тканью… Это место отделывали с любовью и странным, но несомненным вкусом. Пожалуй, Алекс и сам нанял бы такого декоратора.

— Нравится? — поинтересовался франк, заметив его интерес. — Признаюсь, я очень эгоистичен в вопросах устройства быта. Могу жить только там, где устрою все по собственному усмотрению. Присаживайтесь, — указал он на низкий круглый стол с тремя низкими же креслами. — Какой чай предпочитаете? Хинди? Чайна? У меня дюжина сортов — для разного настроения.

— Тогда на ваше усмотрение, — покорно согласился Алекс. — Я не знаток.

Кивнув, АрМоаль встал к плите и принялся священнодействовать.

— Тогда «Черный дракон» из Чайны, — сообщил он. — Крупная скрутка и долгая выдержка — прекрасно для беседы. Так вот… Я хотел отвезти тьеду домой, но она не назвала адрес, а оставить ее там… Темный час был уже достаточно близко, да и кроме него на ночных улицах хватает опасностей. И тут я вспомнил, что видел эту девушку в вашем клубе.

В чьем клубе? Оговорка? Отрицать или пропустить мимо ушей?

— В «Бархате»? — спокойно уточнил Алекс. — Да, я там часто бываю. Вы видели Флорию со мной?

А действительно, почему франк позвонил именно Алексу? Если Флория не смогла назвать собственный адрес, то неужели сказала номер? Или АрМоаль проверил ее фониль? Некрасиво, но в данных обстоятельствах простительно.

Камергораф, больше похожий на пирата времен Великих Походов, старательно и красиво заваривал чай, скрупулезно следуя какому-то ритуалу. Хотя Алекс сейчас с удовольствием глотнул бы и обычного. За неимением ликера даже просто с сахаром.